Замещают ли институты рынка функции государства в экономике? Объективный анализ мировой практики показывает, что так называемый процесс «разгосударствления» экономики ни в одной из высокоразвитых стран мира не привел к «уходу» государства из экономики. Более того, фактические материалы о масштабах участия различных государств в регулировании экономических процессов своих стран показали, что в среднем именно высокоразвитые страны, т. е. страны с давней ориентацией на рыночные механизмы характеризуются наиболее высокими масштабами расходов на государственное управление. Об устойчивости масштабов использования государственных ресурсов на социально-управленческие цели в различных странах свидетельствует таблица 2.1. Из нее видно, что в России уровень государственных расходов существенно ниже, чем в любой из развитых стран.
Таблица 2.1
Расходы консолидированного бюджета относительно объема ВВП но ряду стран мира
(в %)
Страна
2000 г.
2002 г.
2003 г.
2004 г.
Россия ................
Казахстан ...........
Чехия ...................
Аргентина...........
Великобритания ..
26,8
31,6
29,9
27,5
23,2
22,1
23,0
22,6
38,3
41,9
41,6
40,0
-
29,3
28,7
27,1
39,2
41,1
42,5
42,9
Германия ...........
Дания .................
Финляндия ........
Франция .............
США....................
Канада .................
Австралия ..........
ЮАР....................
Япония ...............
47,4
48,0
48,5
47,3
54,3
55,9
56,0
56,1
49,5
49,3
50,5
50,5
50,6
52,5
53,1
52,9
-
34,6
35,2
34,9
-
38,9
38,4
37,5
34,4
35,7
35.0
35,1
32,1
32,0
32,4
33,5
-
35,5
35,0
-
Несмотря на то, что в конце XX в. уровень затрат на государственные нужды у нас был значительно ниже уровня, характерного для большинства развитых стран (составляя порядка 27-29% к ВВП), в официальных проектировках правительства тех лет продолжали настойчиво выдвигаться задачи дальнейшего снижения соответствующих расходов государственного бюджета с доведением их до 22-23% к ВВП, т. е. ниже планки, характерной в среднем для слаборазвитых стран. Это было фактическим отстранением государства от функций управления экономикой и обществом. Сегодня среди экспертов и политиков нарастает убеждение в необходимости перехода к более работоспособной системе государственного управления. И это связано с назревшими коррективами в содержании и направленности экономического курса.
Под влиянием требований времени Министерство экономического развития и торговли РФ при формировании программы социально-экономического развития на 2007-2009 гг. впервые на официальном уровне признало настоятельную необходимость «смены модели экономического развития в сторону усиления факторов инновационного роста, активизации энергосбережения, значительного увеличения инвестиционной активности». С такой постановкой задачи можно согласиться, если за этим будут стоять адекватные действия, касающиеся модернизации системы государственного управления.
Хотя принятый 20 июля 1995 г. Федеральный закон «О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации» (□ 115-ФЗ) несомненно способствовал коррекции сугубо либеральных подходов к функциям государства в экономике, он все же был половинчатым и не ответил на многие насущные вопросы. В нем, в частности, отсутствуют положения о стратегическом и индикативном планировании, о необходимости научного обеспечения прогнозно-плановой работы и др. Отсутствие стратегического планирования означает на деле почти полное исчезновение ответственности конкретных государственных органов и конкретных лиц за выработку и реализацию стратегии социально-экономического развития страны, приводит к крупным ошибкам и прочетам.
Проводимая в стране административная реформа, существенно изменившая структуру и характер функционирования государственных органов, по замыслу довольно прогрессивна, поскольку базируется на идеях и опыте, проверенных в последнее время мировой практикой. Однако эта реформа буксует и часто приносит отрицательные результаты, по той причине, что не имеет настоящего ответственного руководства.
Структура государственных органов, которым вменено выполнение тех или иных функций в сфере экономики, в результате реформ государст-венного управления стала еще более запутанной. Запределен уровень бюрократизации в выработке и прохождении управленческих решений. Коррумпированность чиновничества побила все рекорды истории. Если в 2003-2004 гг. коррупционные процессы в деятельности государственного аппарата, судя по социологическим исследованиям, тревожили примерно 30% граждан, то в 2004 г. уже 40%, а в 2006 г. более 50%.
Из всех министерств, прямо или косвенно замкнутых на решение задач, связанных с экономическим развитием, самым значимым и по названию и по масштабам является Министерство экономического развития и торговли (МЭРТ). Именно здесь вырабатываются и представляются в Правительство РФ экономические проектировки – концепции и программы социально-экономического развития, крупные прогнозные проработки, национальные проекты, федеральные целевые программы и т. д. Именно МЭРТ выглядит отчитывающимся как перед «верхами», так и перед общественностью за реализацию экономических проектировок. Но это министерство именно только «выглядит» ответственным и деятельным. На самом деле «коэффициент управляемости» национальной экономики от тех или иных действий или бездействия МЭРТ (как «экономического штаба») есть величина, которую даже в принципе едва ли возможно хотя бы приблизительно определить.
Такая неприметная результативность определяется множеством причин, и одна из главных та, что экономические решения, вырабатывае-мые в МЭРТ, не имеют ресурсного стержня. Все решения по балансировке, распределению и перераспределению государственных ресурсов по факту до сих пор предопределялись совсем другим органом – Министерством финансов РФ. Но Минфин РФ даже в силу своей особой посвященности в тайны бюджетных взаимоотношений не имеет, наверное, оснований для присвоения функций государственного стратега. Думается, что его главное предназначение – осуществлять технологические функции управления госбюджетом и контроль за финансовыми потоками в соответствии с решениями законодательной и исполнительной власти в стране.
Сегодня особенно четко должна быть обозначена (и закреплена в юридических актах) степень ответственности в области экономической стратегии и политики страны кабинета министров в целом, а также определено то, что делегируется конкретным министерствам, агентствам и службам в составе правительства.
В данный момент у нас практически изжито отраслевое государственное управление экономикой. Исключением можно считать (и то лишь в какой-то мере) наличие Министерства сельского хозяйства. Не четкой (из-за не очень продуманных в ряде случаев слияний министерств и ведомств) стала и система функционального регулирования экономических и социальных процессов. Чего стоит в этом плане такой пример, как ликвидация министерства труда и социальной политики? В мировой практике едва ли можно отыскать аналог решению (в ходе административной реформы) о включении функций регулирования трудовых отношений, а также вопросов подготовки и переподготовки кадров государственной службы, проблем социальной защиты людей и др. в структуру министерства здравоохранения. Вряд ли взвешенной реформацией является также соединение функций управления наукой и сферой образования в одном министерстве.
Назревшая модернизация системы государственного управления приз-вана обеспечить более эффективное решение ключевых проблем российс-кой экономики. Поэтому вопросы собственно управления не могут быть отделены от насущных вопросов содержания экономической политики.
Стране сегодня нужна долговременная экономическая стратегия, четко выражающая в содержательной, ценностной плоскости критериальный вектор экономического и социально-культурного развития. Среди ключевых целей стратегии государства должна быть ясно представлена совокупность ориентиров, связанных с расширенным воспроизводством производительных сил нации как базы усиления конкурентоспособности страны на мировой арене и устойчивого повышения благосостояния народа России. [3]
