Общая характеристика институционализма
Реферат на тему:
“Общая характеристика институционализма”
г. Новосибирск
1999г.
Содержание
Введение 3
1. Сущность институционализма 4
2. Основные течения институциональной теории 9
2.1. Социально-психологический институционализм 9
2.2. Социально-правовой институционализм 15
2.3. Конъюнктурно-статистический институционализм 16
Заключение 18
Введение
Термин “институционализм” происходит от слова “институт” или
“институция”, под которым понимается определенный обычай, порядок, принятый
в обществе, а также закрепление обычаев в виде закона или учреждения.
Идеологи институционализма относили к институтам как надстроечные, так и
экономические явления: государство, семью, частную собственность,
корпорации, систему денежного обращения и др. Расплывчатое понятие
“институт” тем не менее носило уже отмеченную идейную нагрузку: оно
означало стремление к расширению предмета экономической науки, включение в
анализ неэкономических явлений и учреждений.
Институционализм зародился в США на рубеже XIX и XX вв. Три крупных
экономиста стоят у его истоков: Торстейн Веблен, Джон Коммонс и Уэсли Клэр
Митчелл. Рассмотрение этого течения в целом показывает, как на фоне
развертывания кризиса “институционализм” как специфическое течение
буржуазной политической экономии и в наши дни насчитывает немало
сторонников. Вопрос об особенностях институционализма представляет тем
больший интерес, что после второй мировой войны это течение стало одним из
ведущих в современной буржуазной политической экономии. Оно представлено
такими буржуазными теоретиками, как Дж. Гэлбрейт, Л. Грачи, В. Гордон, Г.
Мюрдаль, Р. Хейлбронер и др.
1. Сущность институционализма
В начале XX в. ученые-экономисты США, активизировав анализ
усилившихся монополистических тенденций в экономике и содействуя
“антитрестовской” политике собственной страны, обрели статус лидеров
концепций социального контроля над экономикой, осуществляемого
разнообразными методами. Их теории положили начало новому направлению
экономической мысли, которое ныне принято называть социально-
институциональным или просто институционализмом.
Институционализм — это в определенном смысле альтернатива неоклассическому направлению экономической теории. Если неоклассики исходят из смитианского тезиса о совершенстве рыночного хозяйственного механизма и саморегулируемости экономики и придерживаются “чистой экономической науки”, то институционалисты движущей силой экономики наряду с материальными факторами считают также духовные, моральные, правовые и другие факторы, рассматриваемые в историческом контексте. Другими словами, институционализм в качестве предмета своего анализа выдвигает как экономические, так и неэкономические проблемы социально-экономического развития. При этом объекты исследования, институты, не подразделяются на первичные или вторичные и не противопоставляются друг другу.
Коренная черта институционализма состоит в том, что он переворачивает вверх дном реальные зависимости общественной жизни, изображая в качестве решающего момента неэкономические явления и факторы. Предметом своих изысканий институционализм объявляет различного рода надстроечные явления — морально-этические, правовые, организационные и т.п. — и их влияние на экономические отношения. Таким образом, неосновные, вторичные и третичные зависимости изображаются в качестве определяющих и основных. Построенные на таком идеалистическом подходе институциональные теории фактически отрицают решающую роль экономических отношений людей в системе общественных отношений.
Вместе с тем антимонополистическая социальная позиция
институционализма подчас наталкивает его теоретиков на реалистический
подход к характеристике движущих сил социально-экономических процессов.
Так, Т. Веблен, трактуя социально-экономические институты общества как
своего рода обычаи, поднимается тем не менее до понимания их
обусловленности экономическими процессами. О социально-экономических
институтах он писал: “Такими институтами являются привычные способы
осуществления процесса общественной жизни в ее связи с материальным
окружением, в котором живет общество”. И далее: “И можно сказать, что силы,
воздействующие на реорганизацию социальных институтов, являются в конечном
счете почти всецело экономическими по своей природе”[1].
Институционализм не имеет сколько-нибудь единой экономической теории.
И особое течение буржуазной политической экономии его представителей
объединяет методология. Все они растворяют общественно порожденные
отношения людей в институциях и подменяют тем самым собственно политическую
экономию вульгарной буржуазной социологией, опираются на метод “социальной
психологии” и плоский эволюционизм, не признающий революционных форм
общественного развития. Такой подход к трактовке движущих сил социально
экономических явлений приводил к подмене политической экономии социологией.
“...Веблен,— писал Жамс,— интересовался больше социологией, чем
действительной экономической наукой. Его увлекала социология, окрашенная
морализмом, и этика, к которой он присоединял всевозможные религиозные или
традиционные элементы. Веблен никогда не стремился к объяснению. Он с
горечью судил и осуждал”[2].
Появление институционализма вызвано идеологическими и практическими потребностями немонополистической буржуазии. Опасность раскрытия внутренних законов развития капитализма и потребность этой части буржуазии в идеологическом обосновании ее интересов и практических рекомендациях экономической науки возрастали параллельно, по мере развития капиталистического обобществления производства, его монополизации и огосударствления.
Это обстоятельство и объясняет отношение институционализма как к
предшествующим ему, так и к следующим за ним течениям буржуазной
политической экономии. С одной стороны, институционализм выступает как
своего рода наследник исторической школы буржуазной политической экономии,
перенявший у нее описательный метод, вульгарный эволюционизм, отрицание
абстрактного метода, общих законов развития экономики различных стран. С
другой стороны, институционализм выступает как противник абстрактной,
“чистой” теории, типичной для концепций предельной полезности и предельной
производительности. Обвиняя их в оторванности от практики, в чрезмерном
теоретизировании, институционалисты заявляли, что наука должна только
описывать и регистрировать явления, не претендуя на их теоретическую
разработку. Вместе с тем они переняли у маржинализма вульгарный
психологический метод, приспособив его к новым условиям идеологической
борьбы. Если маржинализм подчеркивал определяющую роль психологии
хозяйствующих индивидов, то институционализм делает упор на групповую
психологию. Подход к экономическим процессам с точки зрения решающей роли
“социальной психологии” позволял дать описание некоторых новых социальных
аспектов экономической жизни эпохи империализма, что исключалось с позиции
методологии маржинализма.
В области методологии институционализм, по мнению многих
исследователей, имеет много общего с исторической школой Германии.
Например, В. Леонтьев пишет, что выдающиеся представители американской
экономической мысли, имея в виду Т. Веблена и У. К. Митчелла, “в своей
критике количественных аналитических методов в экономической науке
продолжили общую линию немецкой исторической школы. Частично это можно
объяснить тем обстоятельством, что на рубеже веков влияние немецкой школы в
США было столь же велико, а возможно, и более значительно, чем влияние
английской”[3].
Следует, однако, отметить, что историзм и учет факторов социальной
среды для обоснования путей экономического роста хотя и символизируют
схожесть методологических принципов институционализма и исторической школы
Германии, но отнюдь не означают полной и безоговорочной преемственности
традиций последней. И причин здесь несколько. Во-первых, находясь под
теоретическим влиянием А. Смита, немецкие авторы второй половины XIX в.
всецело поддерживали юнкерские круги Пруссии в их борьбе за утверждение в
Германии свободы торговли и других принципов экономического либерализма,
включая необходимость неограниченной свободной конкуренции
предпринимателей. Во-вторых, историзм в исследованиях немецкой школы
проявлялся преимущественно в утверждении естественного характера рыночных
экономических отношений и поддержке положения об автоматическом
установлении равновесия в экономике на всем протяжении развития
человеческого общества. И, в-третьих, в трудах авторов исторической школы
Германии не допускались даже какие-либо намеки на возможность
реформирования экономической жизни общества на принципах, ограничивающих
“свободное предпринимательство”.
Институционализм, таким образом, являет собой качественно новое направление экономической мысли. Он вобрал в себя лучшие теоретико- методологические достижения предшествовавших школ экономической теории, и прежде всего основанные на математике и математическом аппарате маржинальные принципы экономического анализа неоклассиков (в части выявления тенденций в развитии экономики и изменений конъюнктуры рынка), а также методологический инструментарий исторической школы Германии (для исследования проблем “социальной психологии” общества).
Во многом похожее суждение высказывает М. Блауг, по мнению которого,
“пытаясь определить суть “институционализма”, мы обнаруживаем три черты,
относящиеся к области методологии:
1) неудовлетворенность высоким уровнем абстракции, присущим неоклассике, и в особенности статическим характером ортодоксальной теории цен;
2) стремление к интеграции экономической теории с другими общественными науками, или “вера в преимущества междисциплинарного подхода”;
3) недовольство недостаточной эмпиричностью классической и неоклассической теорий, призыв к детальным количественным исследованиям”[4].
По некоторым оценкам, отсчет времени возникновения институционального
направления экономической мысли следует начинать с даты опубликования
монографии Т. Веблена “Теория праздного класса”, т.е. с 1899 г. Однако,
учитывая появившиеся позднее не менее значимые публикации Дж. Коммонса и У.
Митчелла, обозначившие зарождение как бы новых течений в рамках
институционализма, период четкого формирования идей и концепций этого
направления экономической теории в единое целое приходится все же на 20-30-
е гг. XX в.
Труды названных американских ученых и их последователей объединяет
антимонопольная направленность, идея учета влияния на экономический рост
всей совокупности общественных отношений и необходимости государственного
вмешательства в экономику. Причем в последней части можно упомянуть
требование усилить “контроль общества над бизнесом”, вынесенное Дж. Б.
Кларком даже в заголовок своей одноименной книги, изданной в 1926 г. Как
писал Ф. Хайек, “если монополии в каких-то сферах неизбежны, то лучшим
является решение, которое до недавнего времени предпочитали американцы,
контроль сильного правительства над частными монополиями. Последовательное
проведение в жизнь этой концепции обещает гораздо более позитивные
результаты, чем непосредственное государственное управление”[5].
