мыслящие животные; наши действия — это продукт измерения, которое является
сугубо нашим, измерением познавательной деятельности: мыслей и чувств,
памяти и предвосхищения. — Психики.
Из наблюдения людей, потребляющих аяхуаску в верховьях Амазонки, мне
стало ясно, что шаманы часто интуитивно направляют принятие групповых
решений. Шаманы решают, когда группе переселяться, когда охотиться или
воевать. Человеческая познавательная способность — это удивительно гибкая
адаптивная реакция, позволяющая нам управлять тем, что у других видов
является генетически запрограммированным поведением.
Галлюциногенные грибы.
Три миллиона лет назад в Восточной Африке существовали по крайней мере
три отчетливо различимых вида протогоминидов. Это были Homo africanus, Homo
boisei и Homo robustus. В это же время из разделения видов возник и
всеядный Homo habilis — первый настоящий гоминид, что привело также к
появлению двух видов человекообезьян-вегетарианцев.
Первые встречи между гоминидами и грибами, содержащими псилоцибин,
могли на миллион или более лет предшествовать приручению крупного рогатого
скота в Африке. И в этот период в миллион лет люди не только собирали и ели
грибы, но, вероятно, стали придавать им культовое значение. Но приручение
диких животных (огромный шаг в эволюции человека), поставив людей в более
близкие отношения с животными, повлекло за собой и расширение контактов с
грибами, поскольку грибы эти росли только на помете крупного рогатого
скота. В результате взаимная межвидовая зависимость (человек — гриб)
обогатилась и углубилась. Это было время, когда зарождались религиозные
ритуалы, появились календарь и натуральная магия.
Я утверждаю, что вызывающие мутации психоактивные химические
соединения в пище древних людей воздействовали на быструю реорганизацию
способности мозга к переработке информации. Растительные алкалоиды,
особенно галлюциногенные соединения, такие, как псилоцибин,
диметилтриптамин (ДМТ) и гармалин, могли быть теми химическими факторами в
диете первобытных людей, которые явились катализаторами возникновения
человеческой саморефлексии. Действие галлюциногенов, присутствующих во
многих распространенных растениях, увеличивало активность переработки
информации, а значит чувствительность к среде, и таким образом
способствовало внезапному увеличению размеров человеческого мозга. На более
позднем этапе того же процесса галлюциногены действовали как катализаторы в
развитии воображения, обеспечивая появление внутренней сноровки и
способности предвидения, которые могли находиться в хорошей синергии с
возникновением языка и религии.
Индольные галлюциногены.
Определенное семейство активных химических соединений — индольные
галлюциногены — играло решающую роль в возникновении наших сугубо
человеческих качеств и такого чисто человеческого свойства, как
саморефлексия. Поэтому важно знать, что из себя представляют эти
соединения, и понимать их роль в природе. Галлюциногены могут быть
психоактивны и/или физиологически активны, и нацелены на многие системы в
организме человека. Некоторые индолы для человеческого организма эндогенны:
хорошим примером является серотонин. Гораздо большее их число экзогенно;
они обнаружены в природе и растениях, которые мы употребляем в пищу.
Некоторые ведут себя как гормоны и регулируют развитие или скорость
полового созревания. Другие влияют на настроение и на состояние
бодрствования.
Существует всего четыре семейства индольных соединений, которые
являются сильными визуальными галлюциногенами и встречаются в растениях:
1. Соединения типа ЛСД. Обнаруженные в трех родственных видах вьюнков
и спорынье, галлюциногены типа ЛСД в природе редки. То, что они наиболее
известны среди галлюциногенов, несомненно, является следствием их широкого
распространения в 60-е годы, когда производились и продавались миллионы доз
ЛСД. ЛСД — психоделик, но для того, чтобы вызвать галлюциногенный paradis
artificial (“искусственный рай”) живых и совершенно неземных галлюцинаций —
таких, какие ДМТ и псилоцибин дают при вполне традиционных дозах, в случае
ЛСД требуются довольно большие дозы. Тем не менее многие исследователи
подчеркивали важность негаллюциногенных эффектов ЛСД и других психоделиков.
Эти эффекты включают в себя ощущение раскрытия ума и увеличение скорости
мышления, способность понимать и разрешать сложные вопросы поведения и
структурирования жизни, а также выявлять скрытые связи между теми или иными
звеньями в процессе принятия решений.
ЛСД продолжают производить и продавать в гораздо больших количествах,
чем любой другой галлюциноген. Было показано, что она помогает в
психотерапии и при лечении хронического алкоголизма: “Везде в мире, где бы
ее ни применяли, ЛСД доказала, что является эффективным средством лечения
от очень старой болезни. Ни один другой препарат не был в состоянии побить
ее рекорд по спасению жизней, искалеченных помойкой алкоголизма. В этом
случае, помимо прямого использования ЛСД как лекарства, она может
применяться и в качестве орудия для получения ценной информации”[4]. Тем не
менее, в результате истерии, вызванной средствами массовой информации,
потенциал этого психоделика, возможно, никогда не будет познан.
2. Триптаминовые галлюциногены, особенно ДМТ, псилоцин и псилоцибин.
Триптаминовые галлюциногены находят повсюду в семействах высших растений,
как, например, в бобовых, а псилоцин и псилоцибин встречаются в грибах.
Эндогенно ДМТ встречается также в человеческом мозге. По этой причине ДМТ,
возможно, вообще не следует считать наркотиком, но опьянение ДМТ является
самым глубоким и визуально эффектным среди зрительных галлюциногенов,
замечательным по своей краткости, интенсивности и нетоксичности.
3. Бета-карболины. Бета-карболины, такие, как гармин и гармалин, могут
быть галлюциногенами при дозе близкой к токсичной. Они важны для шаманских
видений, поскольку могут тормозить системы ферментов в организме, иначе
депотенцирующих галлюциногены типа ДМТ. Следовательно, бета-карболины можно
использовать совместно с ДМТ для продления и интенсификации зрительных
галлюцинаций. Это сочетание является основой галлюциногенного снадобья
аяхуаска, или йяге, употребляемого в Южной Америке на Амазонке. Бета-
карболины легальны и до самых недавних пор были фактически неизвестны
широкой публике.
4. Ибогаиновое семейство веществ. Эти вещества встречаются в двух
родственных древесных породах Африки и Южной Америки — Tabernanthe и
Tabernamontana. Tabernanthe iboga — куст с желтыми цветами, родственный
кофе и имеющий свою историю потребления в качестве галлюциногена в тропиках
Западной Африки. Его активные соединения имеют структурное сходство с бета-
карболинами. Ибогаин известен больше как сильный афродизиак, чем как
галлюциноген. Тем не менее, в достаточных дозах от способен вызывать мощные
визуальные и эмоциональные переживания.
Культ ибоги.
Сегодня только религию бвити у фангов — жителей Габона и Заира — можно
назвать культом истинно африканского галлюциногенного растения.
Предполагается, что используемое растение — Tabernanthe iboga — могло иметь
какое-то влияние на людей доисторических. Однако нет абсолютно никаких
доказательств его употребления до начала XIX века. Оно, например, нигде не
упоминается португальцами, которых с Западной Африкой связывала долгая
история торговли и исследований. Подобное отсутствие свидетельств объяснить
довольно трудно, если считать, что это растение потреблялось с незапамятных
времен.
С точки зрения социологического анализа религия бвити — это сила не
только для сплочения группы, но и для укрепления брака. В историческом
рассмотрении развод был известной причиной озабоченности фангов. Это
является следствием того, что при всей своей дозволенности развод должен
был сопровождаться сложными, затяжными и дорогостоящими переговорами с
семьей разводящегося по поводу возврата части приданого. /James W.
Fernandez, Bwiti: An Ethnography of the Religious Imagination in Africa
(Princeton: Princeton University Press, 1982)/ Быть может, ибога, будучи
галлюциногеном, активизировала и феромон, обеспечивающий крепость семейных
связей. Ее репутация афродизиака вполне может быть связана со способностью
укрепления парных уз.
Само растение представляет собой кустик средних размеров, это житель
тропических лесов, а не луговых угодий. Оно редко встречается в природе, не
будучи выращиваемым специально.
В результате установления контактов между Европой и тропической
Африкой ибога стала первым индолом, вошедшим в моду в Европе. Укрепляющие
средства, основанные на экстракте из этого растения, стали крайне популярны
во Франции и Бельгии, после того как ибога была представлена публике на
Парижской выставке в 1867 году. Ее сырой экстракт продавался в Европе под
названием “ламбарен” как средство от любых болезней — начиная от
неврастении и кончая сифилисом — и плюс к тому как афродизиак. Алкалоид не
был выделен вплоть до 1901 года. Первая волна начавшихся исследований
казалась многообещающей. С нетерпением ожидалось средство от мужской
импотенции. Тем не менее ибогаин по получении характеристики химического
состава был вскоре забыт. Несмотря на то что не было представлено никаких
доказательств его опасности или тенденции вызывать пристрастие, соединение
это поместили в Список номер 1 — категорию, наиболее ограничительную и
