должны забывать: эта мантия сшита для более крупного человека». Что могло
быть большим свидетельством международного авторитета Вавилова, чем эти
слова? Неудивительно, что даже такой человек, как Берия, не решился
арестовать его в год проведения конгресса.
Вавилов уже чувствовал надвигающийся арест. Но человек он был
мужественный, держался бодро, говорил горячо о науке.
И вот 6-го августа 1940 года, во время экспедиции в Западную Украину,
Вавилова арестовали. Во время этой поездки, которую он совершал вместе со
своим учеником Ф. Х. Бахтеевым, Вавилов получил интересные результаты, но
свои новые находки ему уже не удалось опубликовать. История гибели Вавилова
– одна из самых трагических историй нашего века.13
Допрос Вавилова начался утром 12 августа 1940 года в Москве во
внутренней тюрьме НКВД.
В первые дни допроса Вавилов держался очень твердо и решительно
отрицал, выдвинутые против него абсурдные обвинения. Но следователь –
инквизитор бериевской выучки – умел «раскалывать» и таких мужественных,
твердых и волевых людей как Вавилов, и 24-го августа добивается
«признания». Более того, старшему лейтенанту А. Г. Хвату удается заставить
Вавилова написать на двенадцати страницах совершенно фантастическое
заявление, озаглавленное «вредительство в системе растениеводства, мною
руководимого с 1920 года до ареста (6.VIII. 1940 года)». Написать такое
Вавилова заставили, конечно же, пытки, унижения и бессонные ночи. Было
ясно, что упорствовать и опровергать клевету совершенно бесполезно,
сопротивляться бессмысленно. Полностью опровергал Вавилов только обвинение
в шпионаже. Но шпионаж, как, впрочем, и во многое другое не верили его
палачи.14
После того как Вавилов «признал» себя «вредителем и врагом народа», до
марта 1941 года его больше не вызывают на допросы, и, сидя в одиночной
камере он мог отдаться своим мыслям. Но Вавилов все еще оставался
Вавиловым. Он не мог бездействовать: пишет давно задуманную книгу об
истории мирового земледелия. Под рукой он не имел ничего, кроме карандаша и
бумаги, но зато обладал поистине безграничными знаниями. Это был последний
подвиг великого ученого.
В марте 1941 года снова начинаются допросы. К этому времени он был
переведен в 27-ю камеру Бутырской тюрьмы, в которой уже сидели около 200
человек. Каждую ночь Вавилова уводили на допрос, а на рассвете,
обессиленного, волокли назад и бросали прямо у порога камеры. После этих
новых допросов, во время которых А. Г. Хват всячески унижал и оскорблял
Вавилова, он сильно изменился, почти не разговаривал, замкнулся в себе.
Вскоре Вавилова перевели во внутреннюю тюрьму НКВД, а 9-го июля 1941 года
состоялась комедия суда над «троцкистом и монархистом».15
Перед судом следователь организовал экспертизу научной деятельности
Вавилова. Организованная Хватом «экспертная комиссия» состояла из явных
противников и личных врагов Вавилова. Хват умело подобрал экспертов, и
когда он послал список президенту ВАСХНИЛ, чтобы тот мог «познакомиться со
списком комиссии и высказаться по его составу», то президент написал на
полях: «Согласен, Лысенко». Состав экспертной комиссии его вполне
устраивал. На закрытом заседании военной коллегии Верховного суда СССР,
которое происходило 9-го июля 1941 года и продолжалось лишь несколько
минут, Вавилову выносят приговор – высшая мера наказания, расстрел. В
помиловании Вавилову было отказано, и он был переведен в бутырскую тюрьму
для приведения приговора в исполнение.16
Но Вавилова не расстреляли в Бутырской тюрьме. Расстрел был отсрочен
на полтора года. Фактически мгновенная смерть была заменена медленной
мучительной смертью.
2-го октября 1941 года Вавилов был переведен из Бутырской тюрьмы во
внутреннюю тюрьму НКВД, а 15-го октября ему было заявлено, что он получит
полную возможность научной работы как академик и что это будет выяснено
окончательно в течение двух-трех дней. Очевидно, речь шла о его работе в
одном из тюремных институтов. 8-го августа 1941 года Вавилов обращается к
Берии с просьбой дать ему возможность закончить в течение полугода
составление «Практического руководства для выведения сортов культурных
растений, устойчивых к главнейшим заболеваниям», а в течение 6 – 8 месяцев
закончить при напряженной работе составление «Практического руководства по
селекции хлебных злаков» применительно к различным условиям СССР. Но он так
и не получает ответа из НКВД. 29-го октября 1941 года Вавилова на поезде
привозят в Саратов. Вавилов попадает в корпус, где содержали наиболее
крупных общественных и политических деятелей. Здесь с ним вместе оказались
редактор «Известий» Ю. М. Стеклов, философ, историк и
литературовед, директор Института мировой литературы Академии наук СССР
академик И. К. Луппол и другие крупные деятели. Сначала Вавилов сидел
в одиночке, а затем он попал в камеру, где его соседями оказались И. К.
Луппол и инженер И. Ф. Филатов. Несмотря на ухудшающееся здоровье, Вавилов
не падает духом и ободряет товарищей. Вавилов держался очень стойко, был
бодр и прочитал в камере 101 час лекций по биологии, генетике,
растениеводству. Он был настроен оптимистически, много рассказывал о
путешествиях. Виновником своего ареста он называл Лысенко.17
В камере смертников Вавилов пробыл в общей сложности около года. За
это время арестантов ни разу не вывели на прогулку. Им было запрещено
переписываться с родными, получать передачи. Их не выпускали в баню и даже
не давали мыло для умывания в камере. К весне 1942 года состояние Вавилова
ухудшилось, и он тяжело заболел цингой. 25-го апреля 1942 года Вавилов
пишет душераздирающее письмо Берии, в котором мольба о возвращении к труду.
«Прошу и умоляю Вас о смягчении моей участи, о выяснении моей дальнейшей
судьбы, о предоставлении работы по моей специальности, хотя бы в
скромнейшем виде…». Вавилов просит также разрешения повидаться с семьей или
хотя бы что-нибудь узнать о ней. Но весной 1942 года в тюрьме разыгралась
эпидемия дизентерии. Заболел и Вавилов. Но и это испытание не было для него
последним. К двум академикам Вавилову и Лупполу, посадили какого-то
умалишенного, который, пуская в ход кулаки и зубы, отнимал у них утреннюю
пайку хлеба. В это время в Саратове жила, поселившаяся у своей сестры –
учительницы, жена Вавилова, доктор биологических наук Е. И. Барулина. Но о
том, что муж ее в Саратове, она не знала. Вавилов тоже ничего не знал о
жене. Как не знал и о том, что в мае 1942 года, был избран членом
Лондонского королевского общества.18
Между тем 13-го июня 1942 года заместитель народного комиссара
внутренних дел В. Н. Меркулов пишет председателю военной коллегии
Верховного суда СССР Ульриху о Вавилове и Лупполе: «Ввиду того, что
указанные осужденные могут быть использованы на работах, имеющих оборонное
значение, НКВД СССР ходатайствует о замене им высшей меры наказания
заключением в исправительно-трудовом лагере НКВД сроком на 20 лет каждому».
Президиум Верховного Совета СССР быстро принял постановление. Легко себе
представить, с какой радостью Вавилов писал: «Настоящее постановление мне
объявлено 4-го июля 1942 года». Казалось, все будет хорошо. Вавилова и
Луппола из подвала перевели в общую камеру на 1-ом этаже. Вскоре отправили
в лагерь Луппола. Но Вавилов так и не дождался этого желанного для него
теперь лагеря. Он заболел дизентерией и 24-го января 1943 года попадает в
тюремную больницу, а через 2 дня его не стало. Перестало биться сердце
одного из величайших ученых мира.19
ПУТЕШЕСТВИЯ:
В свое первое путешествие, на Кавказ, Н. И. Вавилов отправился летом
1908 года, еще будучи студентом «Петровки». Вместе с группой товарищей –
членов кружка любителей естествознания прошел караванным путем по Северному
Кавказу и Закавказью. Из этой экспедиции он привез свои первые коллекции.
В 1916 году Вавилов командируется военным ведомством в Иран для
выяснения причин массового отравления хлебом в русских войсках. Это дало
ему возможность начать изучение очагов происхождения и разнообразия
важнейших хлебных знаков и других культурных растений, составившее основу
всей его последующей деятельности. В том же году он проделал сложнейший
маршрут из Ферганы на Памир. Уже в этом путешествии были обнаружены
оригинальные формы безлигульных хлебных злаков, способствовавшие открытию
закона гомологических рядов, и получены ценные данные о происхождении
культурной ржи.
В годы преподавания в Саратове Н. И. Вавилов организовал изучение юго-
восточных губерний Европейской России (Астраханской, Царицынской, Самарской
и Саратовской), послужившее основой для опубликования в 1922 году книги
«Полевые культуры Юго – Востока».
В 1921-1922 гг. во время поездки в Америку Вавиловым были обследованы
обширные зерновые районы США и Канады.
В 1924 г. – экспедиция в Афганистан по основным земледельческим
районам. Результаты ее позволили дать не только детальную характеристику
разнообразия культурных растений и особенностей хозяйства страны, но и ее
географо-экономическое и этнографическое описание. Читая сейчас этот
объемистый, более 500 страниц, труд с массой фотографий и рисунков, с
обширными приложениями-картами, схемами и описаниями маршрутов общей
протяженностью около 5 тыс. км., сотнями измерений высот, указаниями о
численности населения, числе домов, лавок и т. п., можно только удивиться
