награда 25 - летнему Г.К. Жукову на службе в Красной Армии !
. . . Советская Россия победила, война осталась позади. Созданная
революция и для защиты революции Красная Армия отныне была обречена на
подержание и совершенствование своей боевой мощи в мирных условиях . . .
Грозовой тучей нависла демобилизация. С 5,5 до миллиона в 1921 году до 563
тысяч человек в 1924 году, то есть армия была сокращенна в 10 раз. Кто
останется в ее рядах определил уже приказ Реввоенсовета Республики № 504 от
1 марта 1921 года:
1. В основу оценки соответствия лиц комсостава занимаемым должностям и
представление к продвижению . . . оставить боевые качества и
преданность Советской власти . . .
2. С особым внимание относиться к оценки тех начальников, которые
выдвинулись на командные должности из красноармейской среды во время
революционной войны . . . Они особенно цены для армии. Если
теоретические познания в военном деле этих лиц невелики, то необходимо
поднять их военное образование ».
Ближайшее будущее Г.К. Жукова тем самым предопределялось. Он
доказал свои боевые качества, преданность советской власти и вышел в
командиры из красноармейского состава. Он был потревожен внезапным вызовом
поздней весной 1923 года к командиру дивизии, прославленному военачальнику
гражданской войны Н.Д. Каширину. Не натворил ли он чего-нибудь, ставший уже
заместителем командира 40 - го кавалерийского полк 7-й Самарской дивизии.
Разговор с Кашириным казался приятным и интересным, тем более, что
он поинтересовался, как Жуков представляет будущую войну и роль конницы в
ней. Жуков замялся. Каширин произнес приличествующие случаю слова о
необходимости учиться и объявил о назначении его командиром 39 - го
Бузулукского кавполка. В 27 лет ! Да, имели наметанный глаз и чутье на
людей те, кто привел Красную Армию к победе в гражданской войне.
Осенью 1923 года полк Жукова отличился в маневрах в районе Орши,
получил высокую оценку и вся 7 - я кавдивизия. Оказалось, что за маневрами
наблюдал М.Н. Тухачевский. Участники постарались не ударить лицом в грязь,
они понимали - рядом кордон, из-за которого недружественные глаза следят за
каждым шагом Красной Армии. Польская агентура, надо думать, доложила в
Варшаву, а оттуда пошло на Запад - боеспособность красной кавалерии растет.
Доказательство - полк Жукова наголову разгромил условного противника после
стокилометрового марша по пересеченной местности. Без отставших, сохранив
конский состав. Победа ! Пришло время распрощаться и со стоянкой по
деревням, дивизию передислоцировали в Минск, где её ждал более или менее
подготовленный городок.
Подоспели крупные изменения в строительстве Красной Армии,
обобщенные в Закон о военной службе, принятый в сентябре 1925 года. Наряду
с кадровым принципом комплектования вводится и территориальный. Для
командного состава - громадное увеличение объема работы. Комдив Гай
посильно облегчил ее для Жукова, отправив его осенью 1924 года в Высшую
кавалерийскую школу в Ленинграде. Переименованная во время учебы там Жукова
в Кавалерийские курсы усовершенствования командного состава (ККУКС), школа
давала основательную подготовку, Рядом с Жуковым занимались К.К.
Рокоссовский, И.Х. Баграмян, А.И. Еременко и многие другие, кому выпал
жребий вести в бой фронты соединения в годы Великой Отечественной. В
напряженной учебе в ККУКСе они присмотрелись друг к другу, составив
представление о будущих боевых товарищах
На занятиях по тактике Жуков не раз удивлял какой-нибудь
неожиданностью. Он мыслил оригинально, и часто его решения становились
предметом горячего обсуждения, споров. Логичность и стройность мышления
позволяли ему удачно парировать аргументы не только однокашников, но и
наставников, в том числе самого начальника курсов М.А. Баторского,
известного теоретика Красной конницы.
В Минске Г.К. Жуков продолжал весьма успешно командовать кавполком.
Об этом свидетельствует командир дивизии, известный генерал гражданской
войны Данила Федорович Сердич: «Энергичный и решительный командир.
Благодаря работе товарища Жукова, направленной на воспитание и учебно-
боевую выучку, полк стал на должную высоту. Как единоначальник подготовлен
отлично. Подлежит выдвижению на должность комбрига во внеочередном
порядке». Эта аттестация вскоре была реализована. По окончании
академических курсов подготовки высшего командного состава в мае 1930 года
Георгий Константинович Жуков становится командиром 2 - й кавбригады и
служит под командованием своего однокашника К.К. Рокоссовского,
командовавшего тогда 7-й кавдивизией.
Предвоенное десятилетие стало для Г.К. Жукова периодом бурного
роста как талантливого и всесторонне развитого командира.
В начале 1931 года его назначили помощником инспектора кавалерии
Красной Армии. Через два года мы видим его уже командиром прославленной 4-й
кавдивизии, куда его направили по личной рекомендации С.М. Буденного,
поскольку дела у прежнего командира шли далеко не лучшем образом. В самый
сжатый срок новому командиру удалось полностью возродить былую славу
дивизии, она заняла первое место среди кавалерийских подразделений. В связи
с этим Советское правительство удостоило Г.К. Жукова в 1936 году высшей
наградой - орденом Ленина: на следующий год он стал командиром 3-го
кавалерийского корпуса, а затем 6-го казачьего. Ему посчастливилось и в том
смысле, что служил он под руководством выдающегося полководца гражданской
войны И.П. Уборевича.
1937-й год обрушил на страну неслыханные репрессии, по ударами
чудовищного террора оказалась Красная Армия. Прославленные полководцы
вдруг, как говорили тогда, оказывались « врагами народа ». Бездушная и
бесперебойная машина репрессий выбивала лучших из лучших. Те, кого уважал
Г.К. Жуков, признавал авторитетами в военных делах, уходили из жизни с
клеймом предателей, шпионов . . .
Начальник Генерального Штаба А.Е. Егоров, крупные военачальники
А.И. Корк, И.П. Уборевич, И.Э. Якир и другие дали, по словам Жукова, «
много ценного и по-настоящему интересного для каждого профессионального
военного ». Но в рассвете сил 43-летний М.Н. Тухачевский, 50-летний А.И.
Корк, И.П. Уборевич и И.Э. Якир, оба в возрасте 41 года, были расстреляны в
1937 году.
Не прошло и двух недель после аресте Д. Сердича, как Жукова вызвали
в Минск. Приказ: явиться в вагон командующего войсками округа. Там Жукова
поджидал не командующий В.М. Мулин, а плюгавый, плешивый человечек с
бегающими глазами. Только что назначенный в округ член Военного совета Ф.И.
Голиков. Он подверг Жукова допросу о связях с арестованными « врагами
народа ». Жуков холодно ответил: « Не знаю, за что их арестовали, думаю,
что произошла ошибка ». Инквизитор выложил козырную карту: по доносу
комиссара с ведома-де Жукова крестили в церкви недавно родившуюся дочь
Эллу. Жуков презрительно отозвался : «Неумная выдумка».
В вагон вошел В.М. Мулин, Голиков рванулся к нему с комиссарским
доносом, командующий брезгливо прочитал и объявил: Жукову предлагалось
стать командиром 3-го конного корпуса. С этим Жуков и уехал в Слуцк,
ожидать приказа из Москвы. Тем временем Мулин был арестован, а, по
признанию Жукова, он «откровенно говоря, отчасти даже был доволен тем, что
не получил назначение на высшую должность, так как тогда шла какая-то
особая охота на высших командиров со стороны органов государственной
безопасности. Не успеют выдвинуть человека на должность, глядишь, а он уже
взят по арест как « враг народа », и мается бедняга в подвалах НКВД ».
Опасения Жукова не оправдались, в июле 1937 года он принял корпус. Первое
известие в штаб корпуса - бдительный комиссар также в тюрьме. « Внутренне я
как-то даже был доволен тем, что клеветник получил по заслугам - рыл яму
для другого, а угодил в нее сам ». - заметил на редкость незлобный Г.К.
Жуков.
В декабре 1938 года Жуков назначен заместителем командующего
войсками Белорусского военного корпуса ( по кавалерии ). С болью он
расстался с товарищами, оставив корпус на А.В. Горбатова. Он рекомендовал
его вместо себя, политорганы и НКВД придерживались другого мнения - вскоре
после того, как Жуков убыл в Смоленск к новому месту службы, Горбатова
вызвали в Москву, где он бесследно исчез.
В конце весны, в мае 1939 года японские войска внезапно вторглись в
пределы Монголии. По договору от 12 марта 1936 года Советское правительство
обещалось защищать Монголию от внешней агрессии. Дела складывались неважно.
1-го июня у Ворошилова состоялось совещание, где на должность командующего
войсками в Монголии была предложена кандидатура Г.К. Жукова, который был
незамедлительно вызван в Москву.
С этим предложением Ворошилов отправился к Сталину, у которого были
Тимошенко и секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко. Сталин
задумчиво несколько раз повторил фамилию, которая ему ничего не говорила,
Ворошило подсказал:
- Тот самый Жуков, который прислал телеграмму из Белоруссии в тридцать
восьмом, протестуя против не справедливого привлечения к партийной
ответственности.
- Чем дело кончилось ? - было поинтересовался Сталин.
- Ничем. Оснований для разбора и соответствующих выводов не оказалось
Пономаренко добавил, что Жуков доложил готов вылететь « сию же минуту
». Последние напутствия в Генеральном штабе, главное - разобраться наконец
в происходившем у Халхин-Гола и доложить предложения о дальнейших
