внушить ему беззаветную любовь к России, чувство ответственности
за её судьбу.
С детства ему была близка мысль, что его главное
предназначение - следовать российским основам, традициям и
идеалам.
Хотя император Николай II получил блестящее образование и
всестороннюю подготовку к государственной деятельности, но
морально к ней он не был готов. Это и легко понять. Внезапная
(в возрасте 49 лет) смерть отца, которому предрекали длительное
царствование, вначале ввергла Николая в растерянность. Он
искренне скорбит, отмечая: “Это была смерть святого !”
Никто не понимал значения кончины царя лучше, чем 26-
летний молодой человек, унаследовавший его трон. “Я видел слёзы,
застилавшие его голубые глаза, - вспоминал великий князь
Александр, шурин Николая, - Он взял меня за руку и повёл вниз,
в свою комнату. Мы обнялись и заплакали. Он не мог собраться
с мыслями. Он знал, что теперь он - император. Бремя этого
ужасающего для него факта раздавило его.” “Сандро, что мне
делать ? - восклицал он патетически. - Что будет со мной, с
тобой, с Ксенией, с Аликс, с мамой и с Россией? Я не
подготовлен к тому, чтобы быть царём. Я никогда не хотел
этого. Я ничего не понимаю в делах управления. Я даже не
представляю, как говорить с министрами.”
Николаю II только 26 лет, а он отвечает за судьбу
огромной страны. И необходимо отметить, что к чести его - он
сумел найти в себе силы принять эту ответственность, не
перекладывая её ни на кого.
Свадьба с принцессой Алисой Гессенской, ставшей после
миропомазания великой княжной Александрой Фёдоровной, назначенная
на весну, должна была по настоянию Николая состояться раньше.
Взвалив на свои плечи бремя новых обязанностей, Николай не
собирался допустить, чтобы единственный человек, который вливал в
него уверенность, мог отдалиться от него. Через неделю после
похорон, 26 ноября состоялась свадьба. Эта дата была выбрана в
связи с днём рождения вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны.
Эта свадьба положила начало непоколебимо счастливому
супружеству, которое продолжалось до последних дней их жизни.
В своём первом обращении к народу Николай II возвестил,
что “отныне он, проникшись заветами усопшего родителя своего,
приемлет священный обет перед лицом Всевышнего всегда иметь
единой целью мирное преуспеяние, могущество и славу дорогой
России и устроение счастья всех Его верноподданных.” В
обращении к иностранным государствам Николай II заявлял, что
“посвятит все свои заботы развитию внутреннего благосостояния
России и ни в чём не уклонится от вполне миролюбивой, твёрдой
и прямодушной политики. . .”
Образцом правителя для него был первый представитель
династии Романовых на российском престоле - царь Алексей
Михайлович, бережно хранивший традиции страны. Но время, в
которое выпало царствовать Николаю II, сильно отличалось от
эпохи первых Романовых, при которых народные основы и традиции,
почитаемые простым народом и правящим слоем, были объединяющим
знаменем общества; к началу же XX века российские основы и
традиции становятся объектом отрицания со стороны образованного
общества. Значительная часть правящего слоя и интеллигенции
отвергала путь следования российским основам, традициям и
идеалам, многие из которых они считали отжившими и
невежественными. Не признавалось право России на собственный
путь развития. Делалась попытка навязать ей чужую модель
развития - либо западноевропейского либерализма, либо
западноевропейского марксизма.
Трагедия жизни Николая II состояла в неразрешимом
противоречии между его глубочайшим убеждением хранить основы и
традиции России и нигилистическими попытками значительной части
образованных слоёв страны отвергать эти основы и традиции. И
речь шла не только о сохранении традиционных форм управления
страной, а о спасении русской национальной культуры, которая, как
он чувствовал, находилась в опасности. События последних 70-ти
лет показали, насколько был прав последний российский император.
Всю свою жизнь Николай Александрович чувствовал на себе
психологическое давление этих оппозиционных сил. Как видно из
его дневников и переписки, это ему причиняло страшные моральные
страдания. Твёрдая убеждённость хранить основы и традиции
России в сочетании с чувством глубокой ответственности за её
судьбу делали Николая II подвижником идеи, за которую он и
отдал свою жизнь.
“Вера в бога и в свой дом Царского служения, - отмечает
в своей книге С. С. Ольденбург, - были основой всех взглядов
Николая II.” Он считал, что ответственность за судьбу России
лежит на нём, что он отвечает за неё перед престолом
Всевышнего. Другие могут советовать, мешать ему, но ответ за
Россию перед Богом лежит на нём. Из этого вытекало его
отношение к ограничению власти, которое он считал переложением
ответственности на других, не призванных, и к отдельным
министрам, претендовавшим, по его мнению, на слишком большое
влияние в государстве. “Они напортят - отвечать мне.”
Воспитатель наследника престола в своих воспоминаниях
отмечал сдержанность и самообладание Николая Александровича, его
умение управлять своими чувствами. Даже по отношению к
неприятным для него людям император старался держать себя как
можно корректней. Однажды министр иностранных дел Р. Д. Сазонов
высказал своё удивление по поводу спокойной реакции императора
в отношении малопривлекательного в нравственном отношении
человека, отсутствия всякого личного раздражения к нему.
Император Николай II ответил ему следующее: “Эту струну личного
раздражения мне удалось уже давно заставить в себе совершенно
замолкнуть. Раздражительностью ничему не поможешь, да к тому же
от меня резкое слово звучало бы обиднее, чем от кого-нибудь
другого.” “Деликатную природу” Николая II, “не дававшую ему
возможности сказать кому-либо в лицо что-нибудь неприятное”,
отмечает в своей книге Владимир Гурко.
“Что бы ни происходило в душе Государя, - писал
С.Д. Сазонов, - он никогда не менялся в своих отношениях
к окружающим его лицам. Мне пришлось видеть его близко в
минуту страшной тревоги за жизнь единственного сына, на котором
сосредоточивалась вся его нежность, и, кроме некоторой
молчаливости и ещё большей сдержанности, в нём ничем не
сказывались пережитые им страдания.”
Характеризуя личность Николая II, немецкий дипломат граф
Рекс считал императора человеком духовно одарённым, благородного
образа мыслей, осмотрительным и тактичным. “Его манеры, - писал
дипломат, - настолько скромны, и он так мало проявляет внешней
решимости, что легко придти к выводу об отсутствии у него
сильной воли, но люди, его окружающие, заверяют, что у него
весьма определённая воля, которую он умеет проводить в жизнь
самым спокойным образом.” Упорную и неутомимую волю в
осуществлении своих планов отмечает большинство знавших
императора людей. До тех пор, пока план не был осуществлён,
царь постоянно обращался к нему, добиваясь своего. С.С.Ольденбург
замечает, что “у Государя поверх железной руки была бархатная
перчатка. Воля его была подобна не громовому удару. Она
проявлялась не взрывами и не бурными столкновениями; она скорее
напоминала неуклонный бег ручья с горной высоты к равнине
океана. Он огибает препятствия, отклоняется в строну, но в конце
концов, с неизменным постоянством, близится к своей цели.”
Кроме твёрдой воли и блестящего образования, Николай
обладал всеми природными качествами, необходимыми для
государственной деятельности, прежде всего огромной
трудоспособностью. Если это было необходимо, он мог работать с
утра до поздней ночи, изучая многочисленные документы и
материалы, поступавшие на его имя. Был он любителем физического
труда - пилил дрова, убирал снег и тому подобное, привлекал его
и спорт во всех видах.
Николай II обладал живым умом и широким кругозором, он
быстро схватывал существо рассматриваемых вопросов и нередко
