хорошо понял Горький, писавший: «Приняв во внимание все условия времени — и
гнет правительства, и умственное бессилие общества, и отсутствие в массах
крестьян сознания своих задач,— мы должны будем признать, что мечтатель
Рудин, по тем временам, был человеком более полезным, чем практик.
Мечтатель — он являлся пропагандистом идей революционных, он был критиком
действительности, он, так сказать, пахал целину...»
Но время шло, и «давление времени» изменялось. Новый царь — Александр
II решает отменить крепостное право, чтобы избежать революции. На смену
немногочисленным революционерам-дворянам приходят революционеры-разночинцы,
вышедшие из разных, преимущественно из низших, чинов, т. е. слоев,
общества. Герои, подобные Рудину, уходят в прошлое. На смену приходят новые
люди, готовые и способные к активной борьбе за переустройство общества.
Тургенев не примкнул к революционерам-разночинцам; он даже ушел из
журнала «Современник» (в 1860 г.), ставшего их органом, хотя с этим
журналом он был связан еще с 1847 г. Однако он по-прежнему остро ощущал
«давление времени» и первый убедительно и правдиво отразил в литературе
перемены, происходящие в русском обществе. В романе «Накануне» (1859)
неудачникам-дворянам Берсеневу и Шубину противопоставлен новый герой —
разночинец Инсаров, болгарин, борющийся за освобождение родины от турецкого
ига. Противопоставление подчеркивается тем, что героиня романа — Елена
Стахова, которую любят и Шубин, и Берсенев, и Инсаров, выбирает Инсарова и
уезжает с ним, чтобы участвовать в освобождении Болгарии. Елена — натура
цельная, решительная и самоотверженная. Пустота обеспеченной и праздной
жизни отталкивает ее. «Кабы были между нами путные люди, не ушла бы от нас
эта девушка, эта чуткая душа»,— говорит Шубин. Но «путных людей» вокруг не
было, а Инсаров указал ей цель жизни. После смерти его Елена не вернулась в
Россию, а осталась в Болгарии продолжать его дело.
В 1861 г., в год отмены крепостного права, когда, как казалось многим,
в России вот-вот могла начаться революция, Тургенев пишет свой лучший роман
«Отцы и дети», роман о русском разночинце-революционере, посвящая его
памяти первого великого русского разночинца В. Г. Белинского. Несмотря на
разногласия с разночинцами, в новом романе он в такой степени остался верен
художественной правде, что «Отцы и дети» стали центральным произведением
эпохи и сохраняют и сейчас огромное значение. В романе изображены дворяне и
разночинцы двух поколений — «отцов» и «детей». Мелкими, в большинстве своем
слабовольными людьми, с узкими, ограниченными интересами изображены
представители дворян обоих поколений — отец, сын и дядя Кирсановы. «Их
песенка спета». Их всех заслонила огромная фигура нового человека—Евгения
Базарова. Сын лекаря, внук дьячка (как Белинский!), Базаров наделен глубоко
народными, в понимании Тургенева, чертами: в нем много общего с такими
крестьянскими персонажами «Записок охотника», как Хорь, Бирюк, Дикий Барин.
Тот же ясный, трезвый ум, практическая сметка, умение видеть насквозь людей
и большая доля иронии, то же неутомимое трудолюбие, энергия, огромная воля,
независимость в суждениях и поступках, то же мужественное и честное
отношение к жизни и к смерти. В отличие от героев-дворян, Базаров не терпит
«красивых слов» — он человек дела. Базаров — «нигилист» (от латинского
nihil — ничто, отрицание), что для Тургенева означало — революционер. Он
отрицает весь существующий строй России, отрицает религию, дворянскую
культуру. Базаров знает, что ему предстоит опасная борьба, и он готов и
хочет «драться», так как убежден, что нет иного пути для подлинного
освобождения народа, для установления разумного общественного порядка.
Однако Базаров оказывается совершенно одиноким, как в свое время Рудин.
Дворянам с ним не по пути. Народ, к которому он принадлежит по
происхождению, характеру, многим привычкам и вкусам, не понимает его, видит
в нем «барина». Случайно заразившись трупным ядом, Базаров умирает, не
успев ничего совершить. Перед смертью, которую он встречает просто и
мужественно, Базаров как будто сознает, что он «не нужен России», точнее
говоря (по мысли Тургенева), его время еще не наступило. Этот финал
определил отрицательное отношение передовой критики к роману в целом,
многие несправедливо увидели в нем «клевету» на молодое поколение, и
недоразумение это незаслуженной тяжестью легло на Тургенева. Он готов был
даже навсегда отказаться от литературной деятельности и усомнился на какой-
то момент в ценности и осуществимости тех общественных идеалов, которым
поклялся служить в молодости («Довольно», 1865).
Однако «давление времени» оказалось сильнее этих тяжелых раздумий.
Революция в России не произошла, правительственный гнет в стране снова
усиливается. «Видно, николаевщина была схоронена заживо, — писал Герцен,— и
теперь встает из-под сырой земли, в форменном саване, застегнутом на все
пуговицы». Снова пускаются в ход доносы, опять аресты, ссылки, казни. В
этой обстановке Тургенев пишет роман «Дым» (1865—1867) — произведение резко
сатирическое, обличающее правящую знать, сановную бюрократию и военщину,
высмеивающее их надежды повернуть назад историческое развитие страны.
Вместе с тем в романе высмеиваются и мнимореволюционные болтуны, выдающие
себя за передовых людей: Бамбаев — «человек из числа пустейших»: Ворошилов,
Пищалкин, Матрена Кузьмнишна Суханчикова и др.
Это было также своеобразное «давление времени». Левые взгляды после
1856 г. вошли в моду, ими стали спекулировать люди пустые и бессовестные,
выдавая фразы за убеждения, которых у них не было, и наживая таким дешевым
способом некоторый «моральный капитал» — авторитет и уважение, которых они
не заслуживали.
В резкой, полемической форме в романе изложены, в рассуждениях
Потугина, и многие мысли самого автора относительно исторических судеб
России. Потугин, как и Тургенев,— западник. Утверждая общность духовных
ценностей, выработанных многими европейскими народами, в том числе и
освободительных идей, шедших с Запада, Потугин вовсе не отрицает ни
самобытности русского народа, ни чувства патриотизма. Примерно в эти же
годы Тургенев, объясняя свои общественные позиции, писал: «... я никогда не
признавал той неприступной черты, которую иные заботливые и даже рьяные, но
малосведущие патриоты непременно хотят провести между Россией и Западной
Европой...»
Тургенев, подолгу живший за границей, сделал очень много для сближения
русской и западноевропейской культуры. «...Это был человек, которому вплоть
до самого последнего времени образованные классы в романских и германских
странах обязаны почти всем, что они знают о внутренней жизни славянских рас
в наши дни» — так писал о нем датский критик XIX в. Георг Брандес. Со
многими крупнейшими представителями европейской культуры Тургенева
связывала тесная дружба, особенно с французскими писателями Г. Флобером, Э.
Золя, Ж. Санд, В. Гюго и другими.
Это были годы всемирной известности Тургенева, когда, по свидетельству
Брандеса, «ни одного из современных русских писателей не читали так много в
Европе, как И. С. Тургенева».
До последних дней своей жизни Тургенев не утратил глубоких связей с
Россией. Любовь к родине, страстное желание видеть ее свободной лежали в
основе всех его творческих исканий. Его последний роман «Новь» (1876),
отмеченный тем же острым чувством времени, посвящен народникам — русским
революционерам 70-х годов. Герои романа — Марианна, Нежданов, Маркелов и
другие — пытаются поднять крестьян на революционную борьбу. Крестьяне не
понимают этих людей, искренне желающих им добра, и выдают их в руки
полиции. В этом была жестокая правда жизни. Но в то же время Тургенев
показал, что эти мечтатели революционеры — лучшие и благороднейшие люди
России.
Глубокая любовь к России, ее народу и русскому языку, вера в силу
революционного подвига, надежда, что русский народ, бесправный и забитый,
будет свободен и счастлив, выражены и в последних произведениях Тургенева —
«Стихотворениях в прозе» (1877—1882). Это коротенькие, взволнованные
рассказы, иногда даже без всякого сюжета. В них отражены горькие, тяжелые,
порой мрачные раздумья писателя о жизни и людях, о природе и искусстве. Но
есть в этих рассказах и светлая струя — любовь ко всему живому,
человеческому, прекрасному. Эта струя пробивается в рассказе «Деревня» — в
любви к русской природе, к крестьянам, к их быту и нуждам; она выражена в
стихотворении «Порог», рассказывающем о подвиге девушки-революционерки,
идущей на гибель во имя своих убеждений. Эта светлая струя торжествует в
стихотворении, обращенном к русскому языку: «Во дни сомнений, во дни
тягостных раздумий о судьбах моей родины,— ты один мне поддержка и опора, о
великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не
впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить,
чтобы такой язык не был дан великому народу!»
Тургенев скончался в местечке Буживаль, под Парижем, 22 августа 1883
г. и был погребен в Петербурге — недалеко от могилы Виссариона Григорьевича
Белинского, его друга и учителя.
«... Что можно сказать о всех вообще произведениях Тургенева?— писал
М. Е. Салтыков-Щедрин.— То ли, что после прочтения их легко дышится, легко
верится, тепло чувствуется? Что ощущаешь явственно, как нравственный
уровень в тебе поднимается, что мысленно благословляешь и любишь автора?..
Это, именно это впечатление оставляют после себя эти прозрачные, будто
сотканные из воздуха образы, это начало любви и света, во всякой строке
бьющее живым ключом...»
-----------------------
«Это просто была крестьянские ребятишки из соседней деревни, которые
стерегли табун». Иллюстрация А. В. Кондратьева к рассказу И.
С. Тургенева «Бежин луг».
Марианна. Иллюстрация А. Д. Гончарова к роману И. С. Тургенева «Новь».
Страницы: 1, 2
