Итак, проблема водных ресурсов занимает одно из основных мест в отношениях Израиля с его арабскими соседями. Дело здесь, прежде всего, в том, что запасы воды на Ближнем Востоке, находящемся в засушливой зоне, ограничены и многое зависит от того, насколько их распределение между всеми его жителями будет справедливым и приемлемым. Долгое время этот вопрос оставался в тени таких первоочередных задач, как решение проблемы территориальных претензий, беженцев и многих других. Однако с течением времени проблема распределения водных ресурсов региона, становящихся из года в год все более скудными, переместилась на ведущие позиции. В зарубежной печати и в риторике участников мирного процесса все чаще стали встречаться слова о том, что формулой решения арабо-израильского конфликта может стать фраза не «мир в обмен на землю», а «вода в обмен на землю».
1.2. Борьба за водные ресурсы в субрегионе до начала переговорного процесса в рамках Мадридской формулы.
Проблема борьбы за водные ресурсы между евреями и арабами уходит корнями в начало ХХ столетия, в период формирования сионистской идеологии – программы создания в Палестине еврейского государства. Вопрос водообеспечения планируемых там еврейских поселений занимал одно из главных мест в стратегических планах сионистского движения практически с момента его зарождения. Переселение из Европы в Палестину большого числа евреев и налаживание там самостоятельных и крепких хозяйств (прежде всего сельских) было возможным только при обеспечении их достаточным количеством воды.
Одной из основных идей теории сионизма была задача возвращения в подлинный Израиль /библейский Сион, или Эрец Исраэль/ и возрождения еврейской земли через жизнь на ней и ее возделывание. Таким образом, в первую треть XX в. в сионизме доминировала «идеология сельского хозяйства».[27]
Однако помимо идеологического обоснования имелось и чисто политическое: постоянное физическое присутствие евреев на земле позволит им сохранить ее за собою, иначе на нее предъявят права арабы. Но никакое сельское хозяйство не возможно без воды, поэтому она с самого начала была помещена практически в центр всех вопросов, связанных с созданием «еврейского национального очага» и в перспективе государства. Вода рассматривалась как ключ к абсорбции евреев на новых землях.
В 1920 г. Лига Наций вручила Великобритании мандат на Палестину. С первых же дней своего управления подмандатными территориями британские власти начали проводить политику поддержки планов и деятельности еврейских репатриантов по освоению водных ресурсов края.
В период британского мандата ВСО максимально наращивала объем контролируемой земли. Для увеличения скупки и заселения территорий была создана сеть соответствующих организаций: Еврейский национальный фонд, Ассоциация еврейской колонизации, Палестинская компания развития земель. Пристальное внимание уделялось и водным ресурсам. В то же время арабы крайне негативно относились к усиливавшейся еврейской иммиграции и деятельности еврейской общины в Палестине по скупке и колонизации земель.
В результате арабо-израильской войны 1948–1949 гг. Израиль оккупировал часть земель, предназначавшихся в соответствии с решением ООН о разделе бывшей подмандатной Палестины, для создания на них арабского государства.
После 1949 года правительство Израиля, согласно планам еще полувековой давности, занялось созданием сельскохозяйственной базы на основе водных ресурсов бассейна р. Иордан.
Оказавшись во враждебном окружении и считая обеспечение своей продовольственной безопасности и возможности принять и расселить как можно больше новых иммигрантов вопросом самого существования государства, Израиль не мог и не желал откладывать осуществление необходимых гидропроектов.[28]
Планы властей Израиля относительно водных ресурсов озвучил тогдашний премьер–министр страны Моше Шарет: «Вода для нас – это сама жизнь. Она – пища для людей, да и не только пища. Без широкомасштабных ирригационных проектов мы не достигнем высокой производительности, сбалансированной экономики и экономической независимости. Без ирригации мы не создадим богатого сельского хозяйства... мы не будем народом с корнями в земле, с безопасным и стабильным существованием».[29]
В июне 1951 г. иорданцы стали жаловаться на перекрытие Израилем р. Иордан, что ощутимо сказывалось на объеме воды в нижнем течении реки. Иордания – одна из наименее обеспеченных водой стран мира – стала апеллировать к ООН по поводу водных проектов израильтян, ведущих к ухудшению и без того тяжелой ситуации в засушливых районах страны и угрозе экономической ситуации. Амман также высказался в пользу участия ООН в определении прав на воду, поскольку «эта проблема возникла лишь с появлением Израиля, который был создан Организацией Объединенных Наций». Израильтяне в свою очередь заявили, что река Иордан является «артерией жизни» для них.
Прямые переговоры были невозможны, поскольку арабы не признавали государство Израиль; любые контакты между сторонами даже по поводу столь насущной для обеих сторон проблемы могли быть расценены как признание Израиля и вступление с ним в полноценные двусторонние отношения.
Таким образом, уже в начале 1950-х годов конфликтная ситуация между Израилем и арабскими странами по проблеме распределения и использования водных ресурсов бассейна р. Иордан получила широкую огласку, и вокруг нее началась борьба с участием внерегиональных сил.
События первых лет после провозглашения государства Израиль ясно показали, что дальнейшее игнорирование проблемы распределения воды угрожает новым вооруженным конфликтом между Израилем и арабских стран, ибо первый желал бы задействовать имеющуюся воду для ирригации тех районов, где это необходимо, даже, если это будет вода арабов, в то время, как вторые хотели бы ограничить зону использования водных ресурсов. Считая свои требования законными и бесспорными, обе стороны были готовы на применение силы для подкрепления слов. Правда, пока мировое сообщество в лице ООН, спецмиссий международных экспертов держало ситуацию в мирных рамках.
Активные действия Израиля на водном направлении не могли не оставить равнодушными арабские страны. Арабские государства крайне негативно отреагировали на объявление Тель-Авивом о планах строительства отводного канала от Тивериадского озера.[30]
В этой ситуации перед арабскими странами встала альтернатива: или предпринять вооруженную акцию, которая вполне может затем перерасти в серьезную конфронтацию и даже полномасштабную войну, или попытаться лишить Израиль самого объекта противоречий – воды Верхнего Иордана, полностью изменив русла верховий рек Хасбани и Банияса. Руководящая сирийская партия Баас выступила за первый вариант, поскольку это явилось бы выполнением общеарабского долга по борьбе с «сионистским образованием» и освобождению Палестины. Египет, Иордания и Ливан склонились в пользу второго варианта, прозванного Сирией демонстрацией трусости.
5 июня 1967 г. началась третья арабо-израильская война, которая в истории получила название «Шестидневная» по количеству дней активных боевых действий. Через эти шесть дней геополитическая карта Ближнего Востока кардинально изменилась. Территория, находящаяся под контролем Израиля, увеличилась более чем втрое. На севере израильтяне захватили Голанские высоты, Иордания лишилась территорий на Западном берегу реки Иордан.
В новых условиях заметно снизилась роль Сирии и Ливана как участников процесса борьбы за водные ресурсы бассейна р. Иордан. Полностью отошел от водных проблем Египет. В связи с этим изменился характер спора вокруг воды. Иордания, которая из арабских стран, окружавших Израиль, больше всего нуждалась в воде для претворения в жизнь масштабных проектов экономического развития, осталась один на один с Израилем в решении водной проблемы.
Окончание войны 1967 г. с сохранением израильского контроля над Голанами, Западным берегом р. Иордан и сектором Газа ознаменовало завершение целого этапа в субрегиональном конфликте как части более масштабного арабо-израильского конфликта вокруг водных ресурсов бассейна р. Иордан.
После окончания войны Израиль, получивший дополнительный источник водных ресурсов, принялся реализовывать три основные общенациональные программы: а) сельскохозяйственное развитие страны; б) более рациональное и равномерное распределение населения; в) развитие засушливых районов.[31]
Как уже говорилось выше, по итогам войны 1967 года Израиль оккупировал принадлежавшие Сирии Голанские высоты, а вместе с ними Тивериадское озеро, оттеснив сирийцев от границ этого важного водного резервуара и сделав его фактически своим «внутренним морем».
В июне 1982 г. Израиль начал новую агрессию против суверенного Ливана, назвав ее операцией «Мир Галилее». Израильтянами двигало желание полностью разгромить палестинские отряды, базировавшиеся на ливанской территории и причинявшие немало беспокойства северу Израиля. Но водная подоплека была налицо.
Во второй половине XX века между государством Израиль, появившимся на карте мира в 1948 году, и соседними арабскими государствами шла ожесточенная борьба за водные ресурсы, запасы которых в этом регионе являются одними из самых скудных в мире. Арабские государства, не желавшие признавать Израиль, не могли и не хотели садиться с ним за стол переговоров, дабы решить столь важную для обеих сторон проблему. В конечном счете, это стало одной из причин нескольких арабо-израильских войн, в результате которых Израиль захватил ключевые территории, а вместе с ними и важнейшие водные артерии и резервуары региона – Тивериадское озеро, Западный берег реки Иордан с его наземными и подземными водами, реки юга Ливана. Это в свою очередь привело к еще большему осложнению арабо-израильских отношений.
В то же время стало очевидно, что силовые методы при разрешении проблемы водных ресурсов не приведут к взаимоприемлемым решениям. Перед лицом затянувшегося конфликта, сокращения запасов водных ресурсов региона, роста численности его населения и многих других эволюционных факторов противоборствующим сторонам необходимо сесть за стол переговоров.
