Преступная самонадеянность, как форма вины, представляет опасность тем, что лицо сознательно нарушает правила предосторожности, хотя и не желает вредных последствий.
Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своего деяния (действия или бездействия), хотя должно было (объективный критерий) и могло (субъективный критерий) их предвидеть. Непредвидение общественно опасных последствий отличает небрежность по интеллектуальному моменту от обоих видов умысла и от самоуверенности. Лицо, как правило, не задумывается над опасным характером своих действий, над тем, что этими действиями нарушаются правила предосторожности. Поэтому мысль о возможных вредных последствиях не возникает в его сознании.
Волевой момент преступной небрежности состоит в том, что виновный хотя и не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий, но должен был и мог предвидеть их наступление, то есть имел обязанность и реальную возможность предотвратить общественно опасные последствия совершаемого им деяния, он не активизирует свои психические силы и способности для ненаступления вредных последствий.
Например: 16 декабря 2003 года, вечером, Бубков, находясь в нетрезвом состоянии, на улице у незнакомых ему Воробьева, Голованова А. и Голованова В. попросил закурить. Воробьев ответил, что у него нет сигарет и дал недокуренную сигарету. После этого Бубков взял Воробьева за руку и отвел его в сторону, а Воробьев ударил его в лицо. В ответ Бубков нанес Воробьеву удар кулаком в голову, отчего тот упал на спину, затылком ударился об асфальт и потерял сознание. На следующий день Воробьев был доставлен в больницу, где 27 декабря 2003 года скончался.
Признавая себя виновным в нанесении удара Воробьеву, Бубков утверждал, что он не предвидел возможности причинения потерпевшему тяжких телесных повреждений. Эти доводы осужденного ничем не опровергнуты и объективно подтверждаются материалами дела, в том числе показания свидетелей Голованова А. и Голованова В., которые находились вместе с Воробьевым и видели происходящие события.
Как видно из материалов дела, в результате нанесенного Бубковым удара Воробьеву, потерпевшему причинен разрыв барабанной перепонки левого уха, что относится к легким телесным повреждениям с кратковременным расстройством здоровья, а тяжкие телесные повреждения в виде трещины затылочной кости, ушиба головного мозга с кровоизлияниями в мягкие ткани затылочной области головы, повлекшие смерть потерпевшего, причинены при падении от удара головой об асфальт.
Бубков был осужден по ч.1 ст. 119 УКУ, предусматривающей ответственность за неосторожное убийство в виде преступной небрежности. Он хотя и не предвидел, но нанося удар Воробьеву по голове, должен был предвидеть возможность наступления тяжких последствий (причинение тяжких телесных повреждений, которые могли повлечь смерть Воробьева) и мог их предвидеть.
Причинение вреда по неосторожности всегда предполагает нарушение определенных правил предосторожности. Неосмотрительное поведение - характерный признак неосторожных преступлений, и состоит в том, что человек не исполняет в служебной деятельности или повседневной жизни требуемых мер предосторожности.
Правила предосторожности складываются в связи с возможностью возникновения вредных последствий от той или иной деятельности человека и ставят задачу предотвратить возможность наступления таких последствий, либо уменьшить вероятность их наступления. Так возник ряд правил обращения с огнем. Также складываются и другие правила безопасности в быту, на производстве, при осуществлении профессиональной деятельности.
Преступления, совершаемые по неосторожности многообразны. К неосторожным преступлениям, совершаемым в сфере использования техники относятся: нарушение правил безопасности движения и эксплуатации различных видов транспорта, нарушение правил охраны труда, нарушение правил безопасности горных и строительных работ и некоторые другие.
Эти преступления связаны с нарушениями специальных правил, установленных в целях безопасного использования различных технических средств. Такие преступления могут повлечь исключительно тяжкие последствия: гибель людей или причинение вреда их здоровью, крупный материальный ущерб, дезорганизацию производства и т. д. К неосторожным преступлениям, совершаемым должностными лицами в сфере управленческой деятельности относится: халатность, бесхозяйственность, выпуск недоброкачественной продукции, преступления в области охраны природы и некоторые другие.
Эти преступления выражаются в невыполнении или ненадлежащем выполнении должностным лицом своих обязанностей, что причиняет вред интересам общества и граждан.
К неосторожным преступлениям в сфере профессиональной деятельности относятся: неоказание помощи больному, нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями и т. п. К неосторожным преступлениям, совершаемым в быту, относятся такие, как, неосторожное тяжкое или менее тяжкое телесное повреждение, неосторожное уничтожение или повреждение государственного, общественного либо личного имущества граждан, повлекшее тяжкие последствия, небрежное хранение огнестрельного оружия, если это повлекло тяжелые последствия.
Неосторожные преступления квалифицируются, как правило, по последствиям, а также по способам их причинения, по сфере деятельности, в которой они наступают. Ненаступление последствий причинивших вред, по общему правилу, исключает ответственность за неосторожное создание опасности причинения вреда.
Итак, сделаем выводы.
Из вышесказанного следует, что юридическое значение формы вины разнообразно:
Во-первых, форма вины является объективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного. Это проявляется в тех случаях, когда закон устанавливает уголовную ответственность только за умышленное совершение общественно опасного деяния.
Во-вторых, форма вины определяет квалификацию преступления, если законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасных деяний, сходных по объективным признакам, но различающихся по форме вины.
В-третьих, форма вины во многих случаях служит основанием законодательной дифференциации уголовной ответственности: одно и то же деяние наказывается значительно строже при умышленном совершении, чем при неосторожной вине.
В-четвертых, вид умысла или вид неосторожности, не влияя на квалификацию, может служить важным критерием индивидуализации уголовной ответственности и наказания.
В-пятых, форма вины в сочетании со степенью общественной опасности деяния служит критерием законодательной квалификации преступлений.
В-шестых, форма вины предопределяет условия отбывания наказания в виде лишения свободы.
Деление вины на формы имеет также большое практическое значение, в частности, для квалификации преступления. С их помощью законодатель и следственно-судебные органы отграничивают виновные действия от невиновных, умышленные от неосторожных и соответственно дифференцируют их на преступления небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Формы вины в некоторых преступлениях либо указываются в диспозициях статей Особенной части Уголовного кодекса, либо подразумеваются. Форма вины не указывается, когда характер действий, а в ряде случаев и цель свидетельствуют о том, что данное преступление может быть совершено только умышленно[11]
Формы вины в конкретных преступлениях либо прямо указываются в диспозициях статей Особенной части УК, либо подразумеваются и устанавливаются при анализе конструкции нормы УК. Так, если в законе называется цель преступления, то оно может совершаться только с прямым умыслом (поставив цель, добиться ее осуществления можно лишь при желании, что характерно именно для прямого умысла). Об умышленной форме вины свидетельствуют и такие признаки, как злостность деяния, специальный мотив (особая жестокость при убийстве, например), заведомость, незаконность действий и т.д.
Правовое значение форм вины состоит в следующем:
1) они позволяют разграничить преступление и проступок;
2) разграничивают преступления, сходные по объекту и объективной стороне (ст. 105 и 106 УК);
3) влияют на индивидуализацию наказания;
4) в сочетании со степенью общественной опасности деяния служат критерием законодательной классификации преступлений (в соответствии со ст. 15 УК к особо тяжким отнесены только умышленные преступления);
5) форма вины влияет на назначение вида исправительного учреждения при отбытии наказания в виде лишения свободы (ст. 58 УК);
6) умышленная форма вины влияет на признание рецидива преступлений (ст. 18 УК);
7) формы вины влияют на условно-досрочное освобождение (ст. 79 УК).
Деление умысла на прямой и косвенный, основанное на различиях в их психологическом содержании, помимо чисто теоретического имеет немалое практическое значение. Строгое разграничение обоих видов умысла необходимо для правильном применения ряда уголовно-правовых институтов (приготовление, покушение, соучастие и др.), для квалификации преступлений, законодательное описание которых предполагает только прямой умысел, для определения степени вины, степени общественной опасности деяния и личности виновного, а также для индивидуализации уголовной ответственности и наказания.
Помимо деления умысла на прямой и косвенный теория и практика уголовного права знают и иные классификации видов умысла: по времени формирования – заранее обдуманный или внезапно возникший; по степени определенности представлений субъекта о свойствах совершаемого деяния – определенный (конкретизированный), неопределенный (неконкретизированный) и альтернативный.
В преступлениях с так называемой двойной (смешанной, сложной) виной никакой новой формы вины нет. Есть лишь различное отношение к деяниям и к наступившим последствиям, которое по-разному фиксируется в законе. Следует отвергать оценочные суждения (считать все эти деяния умышленными или неосторожными), необходимо устанавливать виновность субъекта в зависимости от его отношения к действиям и различным последствиям, поскольку последние по-разному определены законом (являются, например, квалифицирующими). Такой подход соответствует принципу субъективного вменения.
В.А.Нерсесян признает наличие смешанной (сложной, двойной) формы вины. Он считает, что обоснованием ее существования является следующее: законодатель сконструировал отдельные составы преступлений таким образом, что они фактически представляют собой объединение двух самостоятельных преступлений с различными формами вины. Так проявляется возможность провести грань между отношением к преступному действию, последствию и к наступившим отдельным последствиям, а это облегчает квалификацию уже качественно иного преступления.[12]
