Каждое из высказываний в правовой литературе по данному вопросу содержит рациональное зерно и может служить одним из критериев разграничения анализируемых статей УК. Однако они не полны, так как всегда необходимо оценивать в совокупности как объективные, так и субъективные признаки содеянного.
Закон (ст. 24 УК РФ) виновным в преступлении признаёт лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. Поэтому установлению содержания мотива и цели действий обвиняемого следует уделить особое внимание. Признавая необходимую оборону правомерным действием, законодатель полагает, что её мотивом и целью является защита объектов уголовно-правовой охраны от реально осуществляемого либо готовящегося общественно опасного посягательства. Если лицо одновременно находилось в состоянии сильного душевного волнения, этот факт не имеет самостоятельного уголовно-правового значения в связи с тем, что есть обстоятельство, исключающее преступность деяния, предусмотренное ч. 1 ст. 37 или ч. 1 ст. 38 УК. По такому же пути идёт и судебная практика.
С. был признан виновным в причинении тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта. Престарелый С. пришел домой к братьям К., Владимиру и Василию, с просьбой оказать содействие во вспахивании его огорода. В это время пьяный Владимир беспричинно стал придираться, оскорблять и избивать С. Повалив С. на пол, он сел на него, ударил коленом по лицу, ручкой кухонного ножа — по голове, вырвал клок волос, приставлял нож к горлу и угрожал расправой.
Затем Владимир, приставив нож к спине С., повел его к выходу из дома. Последний, опасаясь за свою жизнь, выбил из его рук нож и нанес им Владимиру два ранения, чем причинил ему тяжкий вред здоровью.
По протесту заместителя Генерального прокурора РФ Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в отношении С. отменила, а уголовное дело прекратила. При этом она, не придавая самостоятельного юридического значения состоянию сильного душевного волнения С., указала в определении, что осуждённый правомерно защищал свою жизнь и здоровье от нападения братьев К., сопряжённого с насилием и непосредственной угрозой применения насилия, и он находился и действовал в состоянии необходимой обороны и её пределов не превысил[15].
§4. Генезис института необходимой обороны в России
Подводя итог, необходимо отметить, что в УК РФ 1996 г. необходимая оборона, вобрав в себя опыт как российского, так и зарубежного уголовного законодательства, изложена несколько в иной редакции, чем ст. 13 УК РСФСР.
Статья о необходимой обороне, как она была закреплена в прежнем УК, носила несколько декларативный характер. Провозглашая конституционное право граждан на защиту своих прав и законных интересов, она в тоже время так и не давала гражданину чётких ориентиров правомерности действий в состоянии необходимой обороны. А предоставленное право на причинение любого вреда посягающему, когда посягательство было сопряжено с угрозой для жизни, дало повод судам формально подходить к решению вопроса о соблюдении пределов необходимой обороны. На практике стали возникать случаи, когда высказанная, даже в запальчивости, угроза убийством становилась поводом для убийства посягающего, что опять-таки ставило под сомнение правомерность самой защиты.
Так, гражданка Петрова ножом во время семейной ссоры нанесла тяжкое телесное повреждение своему мужу, от которого тот вскоре скончался. Основанием для оправдания Петровой в суде послужило то, что муж, ударив её несколько раз по лицу и по туловищу, замахнулся на нее в очередной раз пластиковой солонкой, взятой им со стола, якобы угрожая убийством. Но можно ли убить подобным предметом? К сожалению, это не было принято судом во внимание. Главным аргументом была угроза убийством со стороны нападающего.
В новом Уголовном кодексе Российской Федерации в первую очередь сделан акцент на то, что не является преступлением не просто действие обороняющегося в состоянии необходимой обороны, а непосредственно вред, причиняемый им посягающему. Кроме того, как уже отмечалось, в законодательном порядке закреплено право на необходимую оборону всех граждан, независимо от их профессиональной, специальной подготовки и служебного положения. В настоящее время равенство всех определено законом, что уже приносит свои положительные плоды.
Некоторые авторы считают, что вместе с тем ст. 37 УК РФ имеет и некоторые отрицательные стороны. В частности, В. Акимочкин считает, что её недостаток в том, что в ней не нашла своего отражения такая характерная, наиболее распространённая для необходимой обороны форма посягательства, как нападение. Ведь именно оборона от нападения, сопряжённого с угрозой для жизни, служила основанием и критерием правомерности причинения тяжкого вреда посягающему. Что такое нападение, угрожающее жизни, гражданин без труда сможет понять, а вот что кроется под словами "общественно опасное посягательство", неискушённому в юридических терминах нелегко будет разобраться.
Я не согласен с такой точкой зрения. Ведь в ст. 37 УК РФ речь идёт не только об обороне своей жизни или здоровья, а тем более – только о самообороне. Оборонять можно честь и достоинство, а также имущество, причём не только своё, но и принадлежащее другим лицам. Например, человек видит, что за оградой кто-то пытается угнать автомобиль его соседа. Разве можно говорить о нападении в данной ситуации? Однако право на необходимую оборону (имущества соседа) присутствует и в этом случае.
Правда, В. Акимочкин поясняет, что исследование материалов судебной практики показывает: основная масса общественно опасных посягательств осуществляется посредством нападения (95% случаев) и необходимая оборона применяется, как правило, при нападении. В этой ситуации в качестве компромисса между двумя точками зрения оправданным было бы по опыту ст. 13 УК РСФСР (в ред. Федерального закона от 1 июля 1994 г.) выделить нападение как частный, наиболее распространённый случай посягательства. Однако сводить все случаи необходимой обороны к защите от нападения не следует.
2. Причинение вреда при задержании лица,
совершившего преступление
Институт вынужденного причинения вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании свое законодательное закрепление впервые (если не считать не вступивших в силу Основ уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г.) получил в ст. 38 УК РФ 1996 г. В соответствии с положениями закона "не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер" (ч. 1 ст. 38 УК).
С одной стороны, эта норма создаёт определённые гарантии от неосновательного привлечения к ответственности за такой вред, с другой – является гарантией для преступника от возможного самосуда и расправы.
Акт задержания лица, совершившего преступление, по своей юридической природе является осуществлением субъективного права и в ряде случаев – выполнением моральной обязанности гражданина по пресечению противоправных действий и доставлению лиц, их совершающих, органам власти. Для некоторых лиц, в частности для сотрудников правоохранительных органов, задержание преступника – правовая, служебная обязанность.
Вынужденное причинение вреда лицу, совершившему криминальное посягательство, является самостоятельным обстоятельством, исключающим преступность деяния. Поэтому нет никакой необходимости приравнивать его к акту необходимой обороны[16]. Коллизии могут возникать в связи с тем, что задержание лица на месте совершения им преступления в ряде случаев нередко совпадает с пресечением посягательства с его стороны и поэтому не выходит за рамки необходимой обороны. А если задерживаемый оказывает сопротивление законным действиям представителей власти или граждан и оно перерастает в общественно опасное посягательство, сразу возникает право на необходимую оборону. Вред, причинённый посягающему, в таких случаях оправдан состоянием необходимой обороны.
Самостоятельное решение рассматриваемого вопроса требуется лишь в тех случаях, когда состояние необходимой обороны отсутствует. В этих случаях задерживаемый уже не является активной, нападающей стороной, а пытается уклониться от задержания. При этом уголовно-правовое значение имеют лишь такие меры по задержанию, которые связаны с причинением лицу, совершившему преступление, определённого физического вреда. Внешне эти действия содержат признаки деяний, предусмотренных соответствующими нормами Особенной части УК, но не являются преступными; они общественно полезны и необходимы для задержания преступника.
Следует различать административное и уголовно-процессуальное задержание, с одной стороны, и уголовно-правовое задержание лица, совершившего преступление, – с другой. Последнее как раз и заключается в правомерном причинении ему определённого физического вреда.
Причинение вреда лицу, совершившему преступление, с целью его задержания следует признать обстоятельством, исключающим преступность деяния, лишь при наличии права задержания и при соблюдении ряда условий правомерности этого акта.
Эти условия заключаются в следующем:
а) Задерживается лицо, совершившее именно преступление, а не иное правонарушение (административный или дисциплинарный проступок, гражданско-правовой деликт, малозначительное деяние, предусмотренное ч. 2 ст. 14 УК). Объективные признаки преступления при этом должны быть налицо, очевидны и бесспорны.
б) Насилие применяется только при наличии твёрдой уверенности в том, что именно данное лицо совершило преступление. Например, когда лицо застигнуто при совершении преступления, когда очевидцы прямо укажут на него как на совершившего преступление, когда на нём или на его одежде, при нём или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления и т. д. Основаниями задержания также является наличие обвинительного приговора суда об осуждении задерживаемого за конкретное преступление либо наличие постановления о розыске лица, совершившего преступление.
В практике имеют место случаи причинения при задержании вреда лицам, ошибочно принятым за преступников, мнимым преступникам. Вопрос об ответственности за причинение вреда при мнимом задержании решается по общим правилам о фактической ошибке. В случаях, когда лицо, осуществляющее задержание, не только не сознаёт, но, исходя из конкретных обстоятельств дела, не должно и не может сознавать ошибочности своего представления относительно личности потерпевшего и оснований задержания, уголовная ответственность вследствие отсутствия вины исключается. Налицо случай (казус), невиновное причинение вреда. Если же лицо по обстоятельствам дела должно было и могло при более внимательном отношении к создавшейся ситуации не допустить ошибки, ответственность за причинённый вред наступает как за неосторожное преступление.
