Концепция фактического рецидива недооценивает значение прошлой судимости при определении опасности рецидивистов и мер борьбы с ними. Судебная статистика свидетельствует, что большинство впервые судимых, в том числе и за систематическое совершение преступлений, порывает с преступным прошлым. Вновь же совершает преступления лишь меньшая часть осужденных. И только к ним будет обоснованным применение дополнительных уголовно-правовых мер, предназначенных для борьбы с рецидивной преступностью.
Некоторые авторы считают рецидивистами и тех лиц, которые довершили повторные преступления после применения к ним мер общественного воздействия за ранее совершенные преступления. С этим нельзя согласиться. Меры общественного воздействия, хотя и причиняют виновным определенные нравственные страдания, однако по своему содержанию значительно отличаются от уголовной ответственности — наиболее острой формы принуждения. Поэтому лица, повторно совершившие преступления после применения к ним мер общественного воздействия, качественно менее опасны, нежели рецидивисты, совершившие такие же преступления после применения к ним уголовной ответственности. Было бы неправильно распространять на не судимых ранее лиц те дополнительные уголовно-правовые меры, которые рассчитаны на рецидивистов.
Большое практическое значение имеет вопрос о степени реализации уголовной ответственности за предыдущее преступление, достаточной для признания вновь совершенного преступления рецидивом. В большинстве случаев осужденные совершают повторные преступления после отбытия наказания. Часть повторных преступлений осужденные совершают во время отбывания наказания. Иногда повторные преступления совершаются после осуждения, но до отбывания наказания (исполнение наказания было отсрочено или осужденный уклонился от отбывания наказания и т. д.). Можно ли признавать рецидивом преступление, совершенное лицом после осуждения, но до отбытия наказания? Если да, то одним из признаков, выделяющих рецидив из повторения преступлений, будет наличие у лица судимости перед совершением повторного преступления (этот признак факультативно охватывает и отбытие всего либо части наказания). Если нет, то обязательными признаками рецидива будут не только судимость за предыдущее преступление, но и отбытие всего либо части наказания. В теории уголовного права по данному вопросу нет единства. Законодательное решение его также претерпело определенную эволюцию.
Уголовное законодательство первых лет Советской власти одним из определяющих признаков рецидива считало отбытие виновным всего наказания перед совершением повторного преступления. Так на практике трактовался п. «е» ст. 25 УК РСФСР 1922 г., указывающий на совершение преступления рецидивистом как на обстоятельство, отягчающее ответственность. Такое же понимание рецидива содержал Декрет ВЦИК от 2 ноября 1922 г. «Об амнистии к пятой годовщине Октябрьской революции»1.
После того, как в 1929 г. норма о рецидиве в Основных началах была заменена нормой о повторном совершении преступления2, в актах амнистии наметилось более широкое понимание рецидива и рецидивиста.
В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1945 г. «Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией» содержалось следующее положение: «Не применять амнистии к лицам, неоднократно осужденным за растраты, кражи, грабежи и хулиганство» (ст. 6)3. В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 1 ноября 1957 г. «Об амнистии в ознаменование 40-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции» значилось: «Не применять амнистии... к ворам, судимым два или более раза, и к другим лицам, ранее судимым более двух раз» (п. «б» ст. 7)1. Рецидивистами законодатель считал неоднократно судимых лиц. Отбытие наказания по первому приговору не оговаривалось как обязательный признак рецидива.
Такое понимание рецидива преступления было воспринято общесоюзным и республиканским законодательством при определении особо опасного рецидивиста. Уголовные кодексы союзных республик исходили из того, что для признания лица особо опасным рецидивистом не требуется отбытия ранее назначенного ему наказания. Закон СССР от 11 июля 1969 г., определяя понятие особо опасного рецидивиста (ст. 23' Основ), еще раз подтверждает, что для наличия рецидива достаточно самого факта осуждения виновного перед совершением им нового преступления2.
Чтобы определить, какая позиция более обоснована в теоретическом и практическом отношениях, необходимо выявить сущность рецидива преступления, то главное, что свидетельствует о повышенной опасности личности рецидивиста и обосновывает необходимость применения к нему дополнительных уголовно-правовых мер. «Сущность — совокупность наиболее глубоких, устойчивых свойств и отношений предмета, определяющих его происхождение, характер и направление развития»3. Сущность рецидива имеет психологическое содержание, так как она характеризует повышенную опасность личности рецидивиста.
До принятия уголовных кодексов союзных республик 1960— 1961 гг. в теории преобладало мнение о том, что для признания •повторного преступления рецидивом необходимо, чтобы перед его совершением виновный отбыл наказание за предыдущее преступление4. Это мнение можно назвать традиционным в том смысле, что оно было воспринято от дореволюционного законодательства и дореволюционной теории уголовного права5. Сторонники такого
понимания рецидива преступления усматривали основание для дополнительных уголовно-правовых мер в отношении рецидивистов в том, что в прошлом они отбыли наказание, но оно оказалось недостаточным для предупреждения новых преступлений6.
После принятия уголовных кодексов союзных республик 1960—1961 гг., которые при определении особо опасного рецидивиста признали признаком рецидива не отбытие наказания, а судимость за предыдущее преступление, сторонники традиционного понимания рецидива заняли компромиссную позицию. Они стали. определять рецидив как повторное преступление, совершенное лицом, отбывшим или отбывающим наказание1. Обращает на себя внимание внутренняя противоречивость такого определения. Если исходить из того, что показателем повышенной опасности рецидивистов и основанием применения к ним дополнительных уголовно-правовых мер является безрезультатность примененного к ним в прошлом наказания (а именно на этом основано указанное выше компромиссное определение рецидива), то обязательным признаком рецидива станет полное отбытие наказания перед совершением повторного преступления. Нелогично будет признавать рецидивистами лиц, совершивших преступление во время (особенно в начале) отбытия наказания2.
Анализ психологической сущности рецидива преступления убеждает в том, что позиция действующего законодательства, признающего достаточным для наличия рецидива самого факта осуждения виновного за предыдущее преступление, является обоснованной. Выдвигаемое некоторыми авторами дополнительное требование, чтобы осужденный начал отбывать наказание, неприемлемо в практическом отношении. Исполнение приговора может быть отсрочено либо осужденный уклонится от отбывания наказания. С позиции критикуемых авторов, лиц, совершивших новые преступления до начала отбытия наказания, нельзя признать рецидивистами. Однако начало отбывания наказания немногое может прибавить к психологической характеристике личности осужденного, вновь совершающего преступление. Тем более, что отчетливо ощутимой им границы между осуждением и началом убывания наказания может и не быть. Это характерно для осуждения к лишению свободы лиц, содержащихся под стражей.
Таким образом, наличие у лица судимости перед совершением повторного преступления также является признаком рецидива.
Отбытие виновным всего или части наказания за предыдущее преступление может свидетельствовать о большей опасности виновного в рамках общей оценки рецидивиста, но не является обязательным признаком рецидива преступления.
Обязательным признаком рецидива следует считать умышленный характер преступлений, совершенных лицом до и после осуждения. Это обусловлено психологической сущностью рецидива, предопределяющей повышенную опасность личности виновного. В психологическом плане рецидив представляет собой сознательное игнорирование виновным состоявшегося ранее осуждения. О сознательном игнорировании состоявшегося осуждения, о повышенной устойчивости антиобщественных взглядов и привычек виновного может идти речь при условии, если до и после осуждения были совершены умышленные преступления.
Закон, в частности, исходит из того, что особо опасным рецидивистом может быть признано лицо, неоднократно судимое за умышленные преступления. Другие дополнительные меры уголовной ответственности рецидивистов (усиление санкций за рецидив или повторность и т. д.) рассчитаны также на лиц, неоднократно судимых за умышленные преступления. Для борьбы с иными неоднократно судимыми лицами нет необходимости применять такие дополнительные уголовно-правовые меры1.
Таким образом, для признания повторного преступления рецидивом необходимо в каждом конкретном случае определить и оценить субъективные признаки составов преступлений и соответствующих им деяний неоднократно судимого лица. От этого зависит правильное решение ряда вопросов уголовной ответственности виновных — признание особо опасным рецидивистом лица, совершившего преступления во время отбывания в местах лишения свободы (п. 4 ст. 24' УК РСФСР), определение возможности применения условно-досрочного освобождения от наказания судимого в прошлом лица (ст.ст. 53—531 УК РСФСР) и т. д.
Субъективные признаки преступлений и их оценка как умышленных или неосторожных определяются на основе анализа составов преступлений с учетом общих положений закона о содержании умысла и неосторожности (ст.ст. 8 и 9 УК РСФСР).
Особого внимания заслуживает вопрос об оценке преступления как умышленного или неосторожного, если оно характеризуется смешанной формой вины — умыслом в отношении общественно опасного деяния и неосторожностью в отношении общественно опасного последствия. Преступление со смешанной формой вины должно быть отнесено к группе умышленных, если умышленно совершенное деяние само по себе является преступным (умышленное уничтожение или повреждение государственного или общественного имущества, повлекшее человеческие жертвы — ч. 2 ст. 98 УК РСФСР; доведение до самоубийства — ст. 107 УК РСФСР и т. п.). Неосторожное отношение к последствиям в таких случаях не исключает общую оценку преступления как умышленного и признания виновного рецидивистом, если он ранее был судим за умышленное преступление.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
