Несмотря на то, что многие юристы на Западе признали, что с помощью этой теории достигнуто, наконец, соответствие «правовому чувству» при установлении причинной связи, адекватная теория причинности в силу её субъективистского характера практически может означать защиту полного судейского усмотрения в решении вопроса о причинности. Для всех разновидностей теории адекватной причинности характерно отождествление причинной связи с вероятностью ожидания события данного рода со стороны того или иного лица. Конечно, человек при помощи своего разума решает вопрос о наличии или отсутствии причинной связи между явлениями внешнего мира. Однако сама причинная связь принадлежит объективному миру и ее существование нельзя отождествлять с суждением о ней хотя бы и проницательного наблюдателя.
Причинная связь при бездействии.
В проблеме бездействия вопросы причинной связи оказались на первом плане, отодвинув собой другие, не менее важные вопросы. Определённые трудности при обосновании наличия причинной связи вызываются тем, что при бездействии трудно выделить какое-либо материальное воздействие, материальный процесс (переноса вещества, энергии, информации, свойственного, по общему мнению, для причинности, фактически нет).
В исследованиях русских юристов отмечается, что впервые учение о преступном бездействии связал с учением о причинной связи Люден (1836 г.). Согласно воззрением последнего, в случаях смешанного бездействия причинение лежит не в самом бездействии, а в деятельности одновременной с бездействием, т.е. в положительной деятельности. Причиняющий характер имеет не любое действие, а определённое, то, которое ставит потерпевшего в опасное состояние и потому создаёт обязанность действовать положительно. В противном случае, как пытается высмеять Людена другой немецкий юрист Круг, причиной смерти ребёнка, умершего с голоду, будет то обстоятельство, что мать его вязала чулки в то время, когда его следовало кормить. Причиняющая способность «чистого» бездействия Люденом не затрагивалась.
Биндинг, Бури, Сергеевский, Таганцев и др. объясняя «смешанное» бездействие, выдвинули теорию психической причинности. Предшествующая положительная деятельность субъекта представляет собой условие, препятствующее развитию отрицательного последствия. Бездействие уничтожает это условие посредством «психического акта», который и является истинной причиной результата при бездействии. Отсюда следует, что смена мыслей, решений и т.д. сама по себе способна произвести какие либо изменения реальной действительности. Однако, ясно, что при бездействии, как и при действии, субъект должен проявить себя вовне.
Представители другого направления (Роланд, Келер, Бар) исследовали не только «смешанную», но и «чистую» форму бездействия, считая, что при известных условиях бездействие само по себе является причиной результата. Они считали, что кроме естественной причинной связи, существует также «правовая» или «социальная» причинная связь, которую предписывали только бездействию, видя в такой связи исключительную особенность. Тем самым признавалось различие в причиняющей способности действия и бездействия, создавалась специальная причинная связь, что не могло уберечь данную теорию от критики.
Отдельные юристы полагали, что там, где нет естественной причинной связи, т.е. в случае бездействия, такая связь должна признаваться, исходя из здравого смысла, согласно правилам жизни. Для причинной связи необходимо лишь, чтоб ожидаемые действия могли предотвратить результат. Эта теория по существу не отличается от концепции адекватной причинности и сводится к ней.
Можно отметить и позицию, согласно которой бездействие ни в чистом, ни в смешанном виде не может быть причиной, оно может рассматриваться лишь как самостоятельная форма преступной деятельности (Лист, Мейер, Сергеевский). «Если закон устанавливает иногда обязанность препятствовать возникновению тех или иных явлений, — писал Н.Д. Сергеевский, — то за неисполнение этой обязанности он наказывается как за таковое, а не как за причинение этого явления».[7]
Некоторые авторы объясняют причиняющий характер «чистых» форм бездействия, исходя из концепции «необходимого условия» («conditio sine qua non»). Бездействие рассматривается как отрицание одного из условий. Необходимого для наступления положительного результата; оно, по мнению С.В. Познышева, «может быть причиной прекращения известного условия, необходимого для поддержания данного, охраняемого правом явления».
Отрицалась причиняющая способность бездействия и рядом советских криминалистов. Например, Т.В. Церетели утверждая, что бездействие способно порождать серьёзные последствия, признаёт, что оно как опущение деятельности воздействует на течение причинности, развиваемой какими-то иными силами, но не самим бездействием.
Причинная связь в российском уголовном праве.
Учение о причинной связи в отечественном уголовном праве основывается на диалектико-материалистическом понимании причинности.
С позиции российской доктрины уголовного права не всякая объективная цепь событий может рассматриваться как причинная связь. В этой связи следует отличать причину и условие наступления какого-либо последствия. Если причиной с позиций материалистической философии является явление, непосредственно порождающее другое явление, то условие (даже необходимое) — это явление, которое само по себе не может вызвать другое явление (следствие), а лишь сопутствует причине, облегчая наступление следствия.
Наибольшее распространение в советской правовой литературе получила теория «необходимого причинения», обоснованная впервые А.А. Пионтковским в учебнике Общей части уголовного права (ВИЮН, 1938 г.). Доминирующей она является и в современном российском уголовном праве.
После установления того, что действие человека было одним из необходимых условий последствия, представители рассматриваемой теории предлагают решить вопрос о том, является ли это последствие необходимым или случайным. «Необходимое последствие есть проявление закономерности развития данного явления, оно внутренне ему присуще. Случайное последствие закономерно не вытекает из данного явления, хотя оно само причинно обусловлено. Оно наступает потому, что в своём развитии данная закономерность переплетается с действием других посторонних для неё обстоятельств».[8]
Причинная связь есть процесс, протекающий во времени. Поведение человека, которое мы рассматриваем как причину данного события, должно по времени предшествовать этому событию. Поэтому при решении вопроса о причинной связи в уголовном праве необходимо, прежде всего, установить, что рассматриваемое действие лица по времени предшествовало тому событию, которое ему вменяется в ответственность. Это элементарное правило, которое необходимо соблюдать при установлении причинной связи.
Однако судебная практика показывает, что недостаточное изучение в процессе расследования преступления и в процессе судебного следствия действительного развития причинной связи между определёнными явлениями приводила к тому, что иногда внешняя последовательность событий принималась за причинную связь между ними.
Установление необходимой причинной связи в отличие от случайной связи требует выяснения, было ли наступившее в действительности последствие реально возможным последствием совершённого виновным деяния; кроме того, последствие должно являться неизбежным результатом именно этого деяния.
Вопрос о бездействии должен быть разрешён так же, как он разрешается в случаях совершения преступления путём активных действий. Бездействие лица должно быть не только одним из необходимых условий, но и причиной наступившего результата.
Одна из особенностей причинной связи при бездействии состоит в том, что бездействие способно оставаться без изменения после того, как результат бездействия наступил. Бездействие есть всегда некоторое относительно неизменное состояние, характеризующееся, возможно, только изменениями характера поведения субъекта, которое затем стабилизируется.
Как видим, бездействие благодаря протяжённости во времени способно быть причиной нескольких сходных (во всяком случае, однородных) следствий и оставаться в неизменном виде, что не согласуется с пониманием причины как явления, исчезающего либо видоизменяющегося после наступления следствия.
Одна из особенностей причинной связи в преступлениях, совершаемых путём бездействия, состоит в том, что общественно опасный результат иногда не связан непосредственно с поведением бездействующего, он является производным от действий каких-либо внешних по отношению к бездействующему лицу сил. Например, при небрежном хранении огнестрельного оружия (ст. 224 УК РФ) тяжкие последствия наступают в результате действий лица, использовавшего это оружие, а не ответственного за его хранения.
Признание причинной связи между бездействием и последствием допускает, что сознание бездействующего охватывает (при умысле) и должно охватывать (при неосторожности) процесс причинения. Но исход бездействия может быть различным в зависимости от других сил, действие которых не всегда можно предвидеть.
Причинная связь в судебной практике.
Во многих случаях решение вопроса о причинной связи между действием лица и наступившим преступным результатом не представляет каких-либо трудностей в судебно-прокурорской работе. Наличие причинной связи между действием лица и инкриминируемым ему преступным результатом часто настолько очевидно, что установление её не вызывает сомнений в процессе расследования преступления и судебного рассмотрения дела. Однако в ряде случаев установление причинной связи требует глубокого анализа всех конкретных обстоятельств дела, а иногда и помощи со стороны компетентной судебной экспертизы.
Так, военный суд СКВО указал, что в случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности суд не вправе самостоятельно решать указанные вопросы, а должен в соответствии со ст. 81 УПК РСФСР назначить по ним повторную экспертизу. Эти требования закона были нарушены военным судом Владикавказского гарнизона, который, рассматривая дело Ш. и Шл., обвинявшихся в умышленных тяжких телесных повреждениях, отверг заключение проведенной на предварительном следствии судебно-медицинской экспертизы и без назначения повторной экспертизы самостоятельно сделал вывод о механизме возникновения черепно-мозговой травмы у сослуживца Г. и о причинной связи нанесенных подсудимыми телесных повреждений со смертью потерпевшего. Войдя в разрешение вопросов, требующих специальные познания в области медицины и относящихся к исключительной компетенции эксперта, суд гарнизона тем самым поставил под сомнение обоснованность своих окончательных выводов о виновности подсудимых в инкриминированных им деяниях. По этой причине военный суд СКВО в кассационном порядке отменил вынесенный в отношении Ш. и Шл. приговор и возвратил дело на новое судебное разбирательство.[9]
Трудности возникают в практической работе по делам об авариях на транспорте, при определении ответственности за «несчастные случаи» на производстве, при привлечении должностных лиц к уголовной ответственности за халатное отношение к своим служебным обязанностям, а также по делам о неосторожных убийствах, причинении вреда здоровью и некоторых других преступлениях.
Так, Пленум Верховного Суда в Постановлении №50 от 22 октября 1969 указал судам, «что ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств по ст. 211 УК РСФСР может иметь лишь при условии наступления последствий, указанных в этой статье, и если эти последствия находятся в причинной связи с допущенным нарушением правил».[10] Особые трудности возникают в тех случаях, когда причинная связь между действием лица и рассматриваемым последствием переплетается с действиями других лиц, обстоятельствами и событиями, не зависящими от действий данного лица.
П. Был осужден по ч. 1 ст. 211 УК РСФСР (соответствует ст. 264 нового УК РФ). П., управляя автомашиной ВАЗ-2102, у перекрестка дорог, не пропустив движущийся по встречной полосе мотоцикл, начал поворот налево, включив указатель поворота, но автомашина остановилась на полосе встречного движения. В результате сложившейся ситуации мотоциклист С. был вынужден резко затормозить и начать объезжать автомашину справа с заездом на обочину, где сбил несовершеннолетнюю Т., причинив ей менее тяжкие телесные повреждения. Как установлено судом, П., видя идущий по главной дороге мотоцикл, должен был пропустить его, а затем делать маневр для пересечения дороги, однако в нарушение пп. 8.1, 8.8 Правил дорожного движения создал аварийную обстановку и, выехав с второстепенной дороги на главную, не только не уступил дорогу мотоциклисту, но и преградил ему путь. Суд, однако, не исследовал вопрос о том, не нарушил ли мотоциклист С. Правила дорожного движения при создавшейся дорожной обстановке, что повлекло наезд на девочку, и имел ли он возможность избежать этого.
Согласно п. 11.1 Правил дорожного движения (действовавших на момент дорожно-транспортного происшествия), при возникновении препятствий или опасности для движения, которые водитель в состоянии обнаружить, он должен принять меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства или безопасному для других участников движения объезду препятствий. А как видно из показаний свидетелей, водитель мотоцикла, не снижая скорости, объехал автомобиль по обочине, после наезда на девочку проехал еще некоторое расстояние и только потом остановился.
В связи с этим Президиум суда Ханты-Мансийского автономного округа признал, что районный суд не установил причинной связи между действиями П. и наступившими последствиями, поэтому выводы суда о виновности П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 211 УК РСФСР, вызывают сомнение.[11]
Таким образом, можно подвести некоторые итоги. Причинность, как мы установили, носит объективный характер: все явления в мире имеют свои причины и вызывают определённые следствия. Современная наука уголовного права выделяет следующие критерии для установления связи между общественно опасным деянием и наступившим общественно опасным последствием: во-первых, это временная последовательность деяния и последствий, далее, это необходимость причинной связи, которая предполагает установление того, что деяние содержало реальную возможность наступления последствия и последствие явилось неизбежным результатом именно этого деяния. Естественно, суд не в состоянии постичь «абсолютной истины», он не может в точности определить характер всего многообразия связей, существующих между тем или иным явлением, однако не вправе он и подменять своими субъективными суждениями эти реально существующие связи. С максимально возможной глубиной вскрыть характер причинной связи именно такой, какой она была в объективной действительности, суду помогают данные современной науки; необходимым становиться привлечение квалифицированных экспертов, специалистов узкого профиля.
Важность установления причинной связи определяется, прежде всего, тем, что она как признак объективной стороны состава преступления является одной из предпосылок уголовной ответственности. Неуделение достаточного внимания этому признаку со стороны следственных органов и суда делает невозможным успешное решение задач, стоящих перед уголовным правом.
Список использованной литературы.
1. Уголовное право России. Общая часть: Учебник /Отв. ред. д.ю.н. Б.В. Здравомыслов. — М.: Юристъ, 1996.
2. А.В. Наумов. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. — М.: Издательство БЕК, 1996.
3. Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве. — М., 1963.
4. Курс советского уголовного права. Общая часть. В 6-ти т. Т. 2 /Ред. колл.: з.д.н. РСФСР чл.-корр. АН СССР А.А. Пионтковский и др. — М.,1970.
5. Тер-Акопов А.А. Бездействие как форма преступного поведения. — М.: Юридическая литература, 1980.
6. Уголовный кодекс Российской Федерации. Официальный текст. — М.: ИНФРА-М — НОРМА, 1996.
7. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. — М.: СПАРК, 1995.
8. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации
[1]Цит. по кн.: Курс советского уголовного права. Общая часть. В 6-ти томах. — М., 1970. Т. 2, с 158
[2] Ю.П. Титов. Хрестоматия по истории государства и права России. — М., 1997. С. 190
[3]Цит. по кн.: Курс советского уголовного права. Общая часть. В 6-ти томах. — М., 1970. Т. 2, с. 171
[4] Там же. С.172
[5] Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве. —М., 1963. С. 179.
[6] Цит. по кн.: Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве. —М., 1963. С. 106
[7] Цит. по кн.: Тер-Акопов А.А. бездействие как форма преступного поведения. — М., 1980. С 74.
[8] Курс советского уголовного права. Общая часть. В 6-ти томах. — М., 1970. Т. 2, с. 184
[9] Бюллетень Верховного Суда РФ. N 8, 1995 г
[10] Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. — М.,1995. С.405-410
[11] Бюллетень Верховного Суда РФ. N 12, 1996 г. С. 3-4
