Недонесение следует также отличать от отказа (уклонения) от дачи показаний и заведомо ложного показания (статьи 182, 181 УК РСФСР, статьи 308, 307 УК РФ). При недонесении лицо не является в соответствующие органы, чтобы сообщить о достоверно известном ему преступлении. При других указанных преступлениях гражданин вызывается (или подвергается принудительному приводу) в компетентные органы, ему разъясняется его уголовно-правовая обязанность дать правдивые показания, наконец, лицо предупреждается об уголовной ответственности и, несмотря на это, оно пытается направить правосудие по ложному пути. Учитывая различный характер невыполненной в том и в другом случаях юридической обязанности, можно прийти к выводу о возможности квалификации недонесения по совокупности с преступлениями, предусмотренными статьями 182 и 181 УК РСФСР. По мнению Н. А. Носковой, преступления, предусмотренные данными статьями, охватываются в подобных случаях составом недонесения19. Уязвимость такой позиции заключается, главным образом, в том, что она основывается на ошибочном рассмотрении недонесения как преступления более тяжкого, чем деяния, предусмотренные статьями 182, 181 ч. 1 УК РСФСР. В данном случае нельзя судить о тяжести преступлений, безотносительно к конкретным случаям деяний, исходя из санкций статей УК, предусматривающих эти преступления.
Недонесение о преступлении считали оконченным по истечению сроков, в которые имелась реальная возможность сообщить надлежащим органам необходимые о преступлении сведения. Сообщение о преступлении по истечении указанных сроков, как правило, не освобождало от уголовной ответственности. Например, правильно была привлечена следственными органами к уголовной ответственности К., которая в течение около полутора лет не сообщала органам власти о достоверно известном ей убийстве, а затем в случайной беседе с работниками милиции сообщила необходимые сведения. В отдельных случаях сообщение о преступлении хоть и не в минимально кратчайшие сроки, но в сроки, в течение которых имеется реальная возможность своевременно предотвратить, пресечь или изобличить преступление, могло быть признано надлежащим.
Субъективная сторона недонесения может выражаться только в прямом умысле. Поскольку общественно опасные последствия специально не оговаривались в качестве признака состава этого преступления, то вина субъекта определялась в данном случае только в отношении факта несообщения о преступлении. Виновное лицо сознает, что бездействует при достоверном знании о готовящемся, совершаемом или совершенном преступлении, предвидит, что, бездействуя, оно не делает необходимого о преступлении сообщения в соответствующие органы и желает того, чтобы преступление оставалось нераскрытым. Представляется неточным мнение Ш. С. Рашковской о том, что виновное в недонесении лицо "сознает, что нарушает возложенную на него законом обязанность"20. Как утверждают Г. Виттенберг и П. Панченко, законодатель не включал в элементы вины сознание запрещенности в законе того или иного деяния, поскольку это не соответствовало бы принципу - "незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение". В случаях, если законом была предусмотрена ответственность за недонесение о преступлении при отягчающих обстоятельствах, недоноситель отвечал лишь тогда, когда эти обстоятельства сознавались им.
2.3 ПОПУСТИТЕЛЬСТВО ПРЕСТУПЛЕНИЯМ
Попустительство преступлениям определяется как умышленное невоспрепятствование подготовке, совершению или сокрытию преступления в случаях, если виновное лицо должно было и могло принять необходимые к его предотвращению, пресечению либо изобличению меры.
Действующим уголовным законодательством попустительство специально не предусмотрено, но оно всегда является наказуемым, когда охватывается составами более общего порядка.
В научной литературе по уголовному праву нет единства во взгляде на попустительство как форму прикосновенности, оно признается одними и не признается другими.
Большинство авторов признают за попустительством право считаться формой прикосновенности. Например, П. И. Гришаев и Г. А.Кригер считают, что попустительство относится к прикосновенности. Они отмечают, что попустительство всегда сопровождается тем, что другое лицо пользуется им для более легкого совершения преступления, а посему оно связано с совершением преступления другими лицами. Следовательно, попустительство нельзя исключать из института прикосновенности.
А. Н. Трайнин, напротив,считает, что попустительству нет места в системе правосудия.
А. А. Пионтковский, хотя и включает попустительство в число форм прикосновенности, однако по существу соглашается с позицией А. Н. Трайнина. Он признает, что заранее обещанное попустительство создает для исполнителя возможность совершить преступление, он считает, что в этом случае попустительство состоит в причинной связи с преступным деянием, а значит должно влечь за собой уголовную ответственность как за соучастие в совершении преступления.
Кто же в данном случае прав? На чьей стороне истина? Для этого, видимо, необходимо проанализировать уголовное законодательство и аргументы, приводимые вышеназванными авторами и их сторонниками, всем, кто самостоятельно хочет разобраться в данном вопросе.
Исходя из особенностей законодательного регулирования ответственности за попустительство, последнее можно подразделить на три вида: совершенное должностными лицами, специально обязанными частными лицами и частными лицами. Специально обязанные частные лица - это лица, которые, не будучи должностными, несут, тем не менее, определенные обязанности (основанные не только на уголовном законе) по воспрепятствованию преступлениям.
Попустительство должностных лиц (или так называемое должностное попустительство) может повлечь ответственность по статьям УК РФ о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), о воинских преступлениях (ст.ст. 340-344 УК РФ), о халатности (ст. 293 УК РФ).
Специально обязанные частные лица могут отвечать за рассматриваемое преступление по статьям о злоупотреблении полномочиями (ст.ст. 201, 202 УК РФ), о превышении полномочий (ст. 203 УК РФ), о коммерческом подкупе (ст. 204 УК РФ), о нарушении военнослужащими специальных правил воинской службы (ст.ст. 340-344 УК РФ).
Возможность уголовной ответственности за попустительство частных лиц вытекает из нормы о неоказании помощи (ст. 125 УК РФ).
Попустительство преступлению перерастает в соучастие, если оно было заранее (до или во время совершения преступления) обещано исполнителю. Хотя заранее обещанное попустительство специально не оговаривается в числе законодательных признаков пособничества, однако, как отмечалось, оно прямо попадает под указанный в ч. 5 ст. 33 УК РФ признак устранения препятствий. К такому выводу можно прийти, рассматривая правовую обязанность должностных, частных и специально обязанных частных лиц противодействовать преступлениям как существенное препятствие на пути совершения этих преступлений. Но выполнить указанную обязанность, заранее пообещав это исполнителю основного преступления, - значит устранить препятствие на пути к совершению преступления, т. е. стать соучастником преступления.
Общественная опасность попустительства заключается в том, что, с одной стороны, оно создает возможность беспрепятственной подготовки, совершения или сокрытия конкретного преступления, а с другой, открывает возможность совершения остающимся безнаказанным преступником дальнейших преступлений. В силу того, что нормы, регулирующие ответственность за попустительство, "разбросаны" по различным главам уголовного кодекса (предусматривающим, как правило, ответственность за преступления, в отношении которых имело место невоспрепятствование), можно сделать вывод, что законодатель придает первостепенное значение объекту, на который посягает основное преступление. Что касается должностного попустительства, то его главным объектом законодатель признает общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность государственных органов или общественных организаций.
Объективная сторона попустительства выражается в чистом бездействии. Бездействие здесь представляет собой невыполнение правовой обязанности воспрепятствовать готовящемуся, совершаемому или укрываемому преступлению.
Уголовный закон не всегда признает преступным невоспрепятствование всем указанным этапам развития преступной деятельности. Например, закон, как правило, не считает уголовно-наказуемым невоспрепятствование сокрытию преступления, если в роли попустителя выступает специально обязанное частное лицо, и вообще не признает это преступлением, если попустителем является частное лицо. Закон признает преступным попустительство только определенным видам преступлений.
Должностное попустительство, квалифицируется по ст. 285 УК РФ, влечет уголовную ответственность во всех случаях, когда это невоспрепятствование совершается с корыстной или иной личной заинтересованностью и наносит существенный ущерб государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан. Как пишет профессор В. Ф. Кирченко, "специальный вид умышленного бездействия должностного лица - попустительство совершению преступлений"21. Иногда попустительство должностного лица может оказаться преступным и при невоспрепятствовании антиобщественным проступкам. Как правило, это имеет место в двух случаях: 1) когда попустительство допущено в отношении целого ряда антиобщественных поступков, которые в своей совокупности причиняют существенный вред правоохраняемым интересам; 2) когда единичный факт антиобщественного поступка причиняет такой вред. Однако в большинстве случаев ответственность за должностное попустительство наступает, когда невоспрепятствование имеет место в отношении именно преступлений, причем, серьезных.
Так, по ст. 285 УК РФ следовало квалифицировать бездействие работников милиции одного из городских отделов внутренних дел Иркутской области, которые, руководствуясь личными соображениями, невоспрепятствовали преступлениям П., совершившего убийство трех граждан, изнасилование, грабеж и другие тяжкие преступления.
Невоспрепятствование должностного лица сокрытию преступления чаще всего выражается в отсутствии, например, со стороны руководителя или ревизора мер по изобличению присвоений, растрат и других хищений государственного или частного имущества, совершенных подчиненными либо подконтрольными лицами. Например, за такого рода попустительство была осуждена работница Читинского треста столовых и ресторанов Ч., которая, исполняя обязанности ревизора, не принимала мер к изобличению выявленных ею хищений.
Существенный вред, который обуславливает уголовную ответственность за попустительство, допускаемое должностными лицами, может иметь материальный, физический, моральный или иной характер. Существенный вред при попустительстве зачастую представляет собой совокупность ущербов материального и морального характера.
