В России данный механизм до конца еще не сформирован.
2.2. Опыт развивающихся стран в развитии частного сектора.
Реальный прогресс в формировании рыночных институтов существенно изменил положение государства в экономике. В конечном счете это и было центральной задачей пост социалистической трансформации (становление рыночных институтов в значительной мере, хотя и не полностью, является "зеркальным" отражением отказа государства от всевластия в экономике). Поэтому в своей основе (с точки зрения формальных "правил игры") восточноевропейские экономики к середине 90-х годов стали рыночными системами.. Вместе с тем перспективы нынешнего подъема, связанные, как отмечалось, с деятельностью «нового» частного сектора и благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой, подрываются многолетним кризисом в тяжелой промышленности и финансовой системе.
Этот кризис вызван тем, что государство по-прежнему является собственником крупных предприятий и практически единственным источником социальных фондов, будучи не в состоянии обеспечить прежний уровень финансирования промышленности и поддержки населения[10]. Кризис проявляется, в частности, в высоких дефицитах госбюджета, а в последнее время и текущего платежного баланса в связи с необходимостью погашения внешнего долга (из-за чего возник термин "двойной дефицит"). Поэтому в середине 90-х годов, после либерализации, завершения финансовой стабилизации и создания правовой базы рыночной системы, "большая" приватизация и бюджетная реформа стали приоритетами в экономической политике государства в Восточной Европе.
Приватизация с самого начала реформ занимала важное место в планах рыночной трансформации. Но если передача новым собственникам малых и части средних предприятий через аренду, продажу и реституцию прошла в 1990-1993 гг. довольно легко и успешно, то "большая" приватизация столкнулась с существенными трудностями. Так, польскому правительству в 1990-1991 гг. удалось продать, используя западные методики оценки и приватизации имущества, только два десятка предприятий. В последующие годы менее 200 предприятий были проданы с торгов и около 30 - через фондовую биржу[11]. К тому же вскоре стало ясно, что формальная смена собственника не дает непосредственного экономического эффекта в виде роста производства, повышения конкурентоспособности и т.п. Поэтому центр тяжести экономической политики в большинстве стран (кроме Чехии и Словакии) был перенесен на либерализацию и макроэкономическую стабилизацию. "Большая" приватизация откладывалась как в «реформаторских» странах, так и в тех, которые обычно относят к аутсайдерам реформ.
Наиболее успешная в пост социалистическом мире чехословацкая модель массовой приватизации была подвергнута принципиальным изменениям в Словакии. Летом 1995 г. неожиданным решением руководства страны обмен ваучеров на акции инвестиционных приватизационных фондов был прекращен. Не распроданное к тому времени государственное имущество было централизовано в специальный государственный фонд, который начал осуществлять программу постепенной продажи предприятий, в том числе за нереализованные ваучеры.
Но при всех недостатках различных моделей практика ряда стран, особенно Болгарии и Румынии, выявила крайне негативные последствия затягивания сроков проведения приватизации. Хотя большая часть промышленности остается в руках государства, оно в условиях хозяйственной либерализации утрачивает реальные рычаги контроля и управления. Растущие потери госпредприятий компенсируются кредитами государственных банков или бюджетными субсидиями, углубляя тем самым кризис финансовой сферы.
Однако непосредственной причиной подъема нынешней волны приватизации явился острый финансовый кризис, вызванный резким падением бюджетных доходов и традиционно высокими для пост социалистических стран государственными расходами[12]. Поэтому приватизация проводится главным образом путем продажи предприятий с целью разгрузки бюджета и обеспечения государству доходов. При этом главная трудность состоит в том, чтобы привлечь покупателей к крупным объектам, характеризующимся высокой убыточностью, отягощенным большой социальной инфраструктурой, устаревшим оборудованием и избыточной занятостью. Например, в Венгрии в течение 1995 г. одни и те же энергетические и транспортные компании приходилось выставлять на торги несколько раз[13].
В числе объектов, которые были выставлены на продажу в течение последних полутора лет, - компании ТЭК. В перспективе намечается и продажа "стратегических" компаний (Венгрия, Чехия); задержка вызвана, главным образом, организационной и финансовой реструктуризацией с целью повышения стоимости этих объектов. Вследствие высокой капиталоемкости крупных компаний и предприятий наиболее вероятными покупателями могут быть зарубежные инвесторы. Реформы первой половины 90-х годов, в частности, корпоратизация госпредприятий и приватизация по ваучерной и "инсайдерской" моделям, привели к глубокому изменению положения предприятия в экономико-правовой системе. Однако известная "размытость" прав собственности в результате этих процессов, проявляющаяся в смешении и неустойчивости прав и интересов новых собственников, а зачастую и в недостаточной юридической определенности их положения по отношению к другим собственникам и приватизированному имуществу, резко ухудшила управляемость предприятиями и затруднила процедуру принятия долгосрочных инвестиционных решений. Так, в ходе реализации чешской модели приватизации, в которой участвовало более 600 ваучерных фондов, формальный контроль над многими предприятиями приобрели небольшие фонды, которые не в состоянии модернизировать производство и поэтому ограничиваются кадровыми перестановками на предприятиях.
Прошедшая в Чехии в 1994 г. кампания торговли ваучерами и акциями между самими фондами и слияние ряда фондов (иногда называемая "третьей волной приватизации") уменьшили их число более чем вдвое. Однако эти фонды не стали "эффективными собственниками", способными возродить производство на основе крупных долгосрочных инвестиций. Кроме того, примерно 2/3 оставшихся фондов контролируется государственными банками, что не только усложняет управление производством, но и побуждает иностранные компании задерживать инвестиции в ожидании определенности в статусе банков (правительство намерено их приватизировать) и в их экономической политике.
2.3. Становление частного сектора экономики в России.
Отказ государства от доведения обязательных плановых заданий предприятиям и прямого вмешательства в их деятельность сопровождался мерами по созданию многоукладной экономики - формированию частной собственности и преобразованию государственных предприятий и организаций в частные и смешанные.
Приняты законы, которые легализовали деятельность частных предприятий и предусматривали государственную поддержку малого бизнеса. В 1992-1994 гг. сеть частных предприятий быстро расширялась, особенно в торговле и сфере услуг, однако затем темпы замедлились. В 1995 г. зарегистрированы 900 тыс. малых предприятий, преимущественно частных.
На начало 1997 г. органами госстатистики зарегистрированы 2,5 млн предприятий и организаций, из них к частной форме собственности относились 68%, государственной и муниципальной - соответственно 9,3 и 7,4%[14].
Ведущую роль в формировании многоукладной экономики сыграла приватизация собственности. В 1992-1995 гг. изменили форму собственности около 122 тыс. предприятий (объектов), созданы 29 тыс. акционерных обществ[15], определены перечни стратегически важных предприятий, не подлежащих приватизации, а также тех, чей контрольный пакет акций сохраняется в государственной собственности.
Однако форсированная приватизация отодвинула на второй план работу по улучшению управления госпредприятиями и собственностью (в частности, принадлежащими государству пакетами акций). В обстановке кризиса руководители предприятий и трудовые коллективы основное внимание уделяли не модернизации производства, а перераспределению доходов и собственности.
Многие из сложившихся ранее экономических связей в условиях рынка для приватизированных предприятий оказались невыгодными.
Но и там, где прежние контракты оставались целесообразными, их осуществление затруднялось ухудшением финансового положения, ростом задолженности и неплатежей.
Не решена в должном объеме и предусмотренная программой приватизации задача создания конкурентных рынков. Хотя монопольное положение госпредприятий было подорвано появлением на рынке новых компаний и фирм (в том числе иностранных), однако при этом экономическая монополия государства сменилась монополией новых частных собственников, которые использовали ее в своих интересах.
Для выправления кризисной ситуации в экономике правительство предприняло ряд мер по восстановлению государственного управления в тех сферах, где рыночные регуляторы оказались недостаточными или неспособными нормализовать положение.
Совместно с Центральным банком осуществлялось регулирование курса рубля по отношению к доллару и другим конвертируемым валютам.
Вследствие отказа в начале реформ от поддержания фиксированного курса и перехода к рыночному принципу его определения в зависимости от динамики цен в стране, спроса и предложения валюты курс рубля по отношению к доллару снизился с 414,5 руб. в 1992 г. до 4 640 руб. в 1995 г. (особенно резкий обвал имел место в октябре 1995 г.)[16]. Чтобы уменьшить возможности валютных спекуляций, снизить инфляционные ожидания и ограничить спрос на валюту, был введен "валютный коридор", фиксирующий рамки возможных колебаний валютного курса. Его уровень стабилизировался и в середине 1996 г. составлял около 5 тыс.руб. за доллар. С 1996 г. введен наклонный валютный коридор, когда пересмотр курса осуществляется раз в квартал.
В целях борьбы с инфляцией восстановлено регулирование цен естественных монополий путем установления ограничений уровня рентабельности и введения предельных соотношений допустимого повышения цен на энергоносители и электроэнергию, а также транспортных тарифов по отношению к росту отпускных цен на продукцию промышленности. Реализация принятых правительством в 1995 г. решений стала важным рычагом замедления роста цен в производственном секторе, подавления инфляции издержек производства.
