Между эстетическими понятиями и категориями нет непроходимых границ: первые могут перерастать во вторые. Когда то или иное эстетическое свойство в ведущих художественных явлениях эпохи выступает на первый план, эстетика выделяет его в особую эстетическую категорию. Так, развитие сентиментализма, а позже мелодрамы выдвинуло на первый план такое эстетическое свойство, как трогательность, и в эстетике началась разработка его как эстетической категории.
Искусству средних веков с его аскетизмом была чужда прелестность как эстетическое свойство, и поэтому в этот период перед эстетикой не могла возникнуть задача разработки данной категории. Стремление к удовлетворению изысканных и утонченно-эстетических потребностей породило в искусстве Возрождения и барокко образы, «лишенные строгой возвышенной простоты», и поиски «не столько красоты, сколько прелести». Прелестное как эстетическое свойство начинает обретать категориальное значение в связи с интересом искусства к обнаженной натуре, лишенной к тому же холодной бесстрастности античного прошлого (сравните Венеру Милосскую, Венеру Джорджоне и Пуссена); сквозь призму прелестного воспринимаются пейзажи, натюрморты, бытовые вещи. Прелестное использовалось искусством Возрождения как аргумент и как оружие против средневекового аскетического сознания.
Прелестное — чувственно-привлекательное, чувственно-красивое — выделяется из прекрасного не как его оттенок, а как самостоятельная эстетическая категория, и эстетика включает ее в свою систему. Чем более красота освобождается от физического элемента и проникается духовным, писал немецкий теоретик К. Ро-зенкранц, тем она возвышеннее; наоборот, чем более преобладает в ней чувственный принцип, тем она прелестнее. Петербургский профессор эстетики Л. Саккетти писал, что прелестное — красота, «доставляющая физическое удовольствие своей способностью льстить внешним чувствам»
Теоретическая разработка прелестного ведется не только на материале нового искусства, эта категория как бы опрокидывается в прошлое, и в истории искусства начинают искать прелестное как самостоятельное эстетическое свойство. Английский эстетик XIX в. В. Лекки пишет о том, что прелестное в искусстве воспевает наслаждения и радости жизни. Оно солидарно с современным мировоззрением, основанным не на прежней, аскетической, а на новейшей, «индустриальной» философии. «Лозунг первой — умерщвление плоти, а второй — развитие. Первая старается уменьшать, а вторая увеличивать желания». А. Шопенгауэр считает прелестное отрицательным эстетическим свойством, связанным с «духом субъективной грубой похоти. Поэтому прелестного должно всюду избегать в искусстве». Дж. Рёскин, Т. Липпс, П. Сурио и другие выделяют прелестное в самостоятельное эстетическое свойство, для осмысления которого необходима особая эстетическая категория.
Невозможно осознать эстетику народной сказки без понятия чудесного. Это понятие важно и для критического анализа многих произведений Ф. М. Достоевского, и для осмысления поэтики произведений Э. Гофмана, и для раскрытия своеобразия гоголевского «Носа» и других художественных явлений. Ввел в научный обиход и дал первоначальную разработку этого понятия Д. Дидро. Он писал, что чудесное должно стать основным предметом искусства ввиду стремления творчества к философичности и обобщению жизни. Дидро подчеркивал важность чудесных и редких обстоятельств для раскрытия прекрасного.
Эстетическое многообразие и богатство действительности и искусства обусловливают выдвижение помимо традиционных и устойчивых категорий (прекрасного, возвышенного, трагического, комического) новых эстетических категорий и понятий, отражающих свойства, которые в жизни и в художественном. творчестве находятся в сложной и гибкой взаимосвязи и взаимопереходах.
4. СИСТЕМНОСТЬ ЭСТЕТИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ
В современной эстетике остро стоит проблема научности. Многочисленные теоретические эссе, написанные в жанре «размышлений по поводу» под негласным девизом «искусство и мой вкус», мало чем ее обогащают. Видный американский теоретик искусства Т. Манро одну из своих книг назвал «За науку в эстетике». Устав от эссеизма, автор тоскует по научности и справедливо критикует тех, кто считает науку «мрачной», «умерщвляющей все, к чему она прикасается». При этом Манро понимает научность как наблюдение и классификацию фактов, установление общих законов. Однако даже большое количество собранных воедино весьма верных наблюдений, классифицированных фактов и установленных законов еще не составляет науку, подобно тому, как груда даже рассортированных кирпичей не есть здание. Наука представляет собой не простой набор истин, не кладовую фактов, не ломбард наблюдений и не арсенал идей. Наука есть знания, организованные и подчиненные общественной практике.
Наука это система. Существенные признаки научной системы следующие:
Логическая связь, соподчиненность, иерархия понятий, категорий, законов, порядок идей. Всякая проблема эстетики может быть решена, лишь будучи поставлена в связь со смежными проблемами и рассмотрена как составная часть целостной системы, на основе единой методологии.
Организованность (упорядоченность) элементов, несводимая к простой их сумме. Это присуще и эстетике как системе законов и категорий, теоретически описывающих мир в его богатстве и ценности для человечества, освоение этого мира и творчество по законам красоты, сущность искусства, особенности процесса его развития, специфику художественного творчества, восприятия и социального функционирования художественной культуры.
Конкретно-всеобщий характер взаимосвязанных идей, умение не просто скопить и пересказать факты, а подняться над ними, охватить их с «птичьего полета». Научная система всегда абстрагируется от фактов, сохраняя их в снятом виде. Основа теоретических обобщений эстетики — безграничная сфера практического и художественного освоения мира.
Монистичность, объяснение всех явлений из одних и тех же исходных оснований. Именно в том и состояло великое открытие Менделеева в химии, обогатившее и расширившее предмет даже без дополнительных наблюдений, только за счет организации накопленных ранее знаний в систему, опираясь на единое основание. Таким единым основанием для системной организации эстетических знаний является трактовка эстетического как общечеловеческой ценности.
Отсутствие лишнего (принцип минимальной достаточности). Минимальное число аксиом или других исходных положений должно способствовать такому развертыванию идей, чтобы в своей совокупности они могли охватить максимальное количество фактов и явлений. Это придает научной системе логическое изящество и красоту. Для эстетики в этом отношении существен опыт движения физики к теории относительности: «Исходные гипотезы становятся все более абстрактными, далекими от жизненного опыта. Но зато мы приближаемся к благороднейшей научной цели: охватить путем логической дедукции максимальное количество опытных фактов, исходя из минимального количества гипотез и аксиом...» (А. Эйнштейн)
Принципиальная разомкнутость, готовность воспринять и теоретически обобщить доселе неизвестные факты и явления. Процесс эстетического освоения мира не имеет границ, и поэтому замкнутая система эстетики в принципе неверна. Научно плодотворна только система, цельная в своей основе и разомкнутая для новых фактов, не претендующая на абсолютную завершенность, но стремящаяся вобрать в себя весь эстетический опыт человечества и ответить на запросы современности, система, внутренне способная к развитию, к заполнению «белых пятен». Эстетика обобщает опыт художественного развития человечества, а он бесконечен. Она развивается с каждым художественным открытием. Каждый шаг вперед в художественном развитии человечества есть шаг в развитии эстетики.
Самолет летит, опираясь на воздух и преодолевая его сопротивление. Так должна относиться эстетическая мысль к фактам искусства. Факты — воздух науки, а мысль ее крылья. Подняться над фактами, но так, чтобы они в снятом виде остались с тобой,— только таким образом возможны конкретно-всеобщие суждения в эстетике, противостоящие бескрылой эмпирике, с одной стороны, пустым абстракциям — с другой. Итак, эстетика как наука — это система законов, категорий, общих понятий, отражающая в свете определенной общественной практики существенные эстетические свойства реальности и процесса ее освоения по законам красоты, особенности социального бытия и функционирования искусства, восприятия и понимания продуктов художественной деятельности.
Каково же то начало, которое должно лечь в основу эстетики как системы?
Идеалистическая эстетика кладет в основу духовное начало. Для нее само эстетическое богатство мира есть порождение либо абсолютного духа, бога, либо личной субъективности, а развитие искусства — одна из стадий развития абсолютной идеи или результат усложнения внутреннего мира создателя произведений искусства. Материализм подчеркивает объективное существование эстетического богатства мира и видит его материальные (природные или общественные) источники и причины. Искусство с этой точки зрения есть подражание природе (Аристотель), ее зеркальное отражение (Леонардо да Винчи), воспроизведение, объяснение жизни и произнесение над ней приговора (Н. Г. Чернышевский), отражение общественного бытия в одной из форм общественного сознания (марксизм).
В истории мировой эстетики накоплено много ценнейших наблюдений, суждений, теоретических идей, раскрывающих эстетическое богатство действительности и искусства. Однако концепций, охватывающих весь процесс эстетического освоения мира и развития художественной культуры в их целостности, было сравнительно немного. Эти универсальные, всеохватывающие концепции строились всякий раз в зависимости от понимания взаимоотношения искусства и действительности.
В основе системы Аристотеля лежала теория мимезиса (подражания). Различая объект, материал, способ и цель подражания, он единым принципом объяснял и эстетические категории, и природу искусства, и его виды и жанры. Согласно Аристотелю, искусство подражает многообразию явлений действительности (объект) с помощью красок в живописи, слов — в литературе, камня — в скульптуре (материал), через зрительные — в живописи, звуковые — в музыке и т. д. образы (способ) во имя калокагатии — гармонического единства этического и эстетического воздействия на зрителя (цель).
У Гегеля первоосновой мира является абсолютная идея. Ее самодвижение рождает реальный, материальный мир (ее «инобытие») и определяет стадии его развития. В грандиозной и цельной гегелевской системе художественный процесс — часть мирового процесса (стадия движения духа в его связи с материальным началом ).
Первая стадия проникновения духа в материю характеризуется преобладанием материи, формы над духом, содержанием. Это, считал Гегель, составляет первый — символический — этап развития искусства (искусство Древней Индии, Древнего Египта), которому с наибольшей полнотой соответствует архитектура, как вид искусства, где материальное начало превалирует над духовным. Такое же соотношение духа и материи присуще комическому как эстетической категории.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10