прекрасной мишенью для насмешек мусульман, придерживавшихся строгого
монотеизма. Для Льва, очевидно, было чрезвычайно важно опровергнуть
обвинения в идолопоклонстве, возводимые против христиан.
Идейным обоснованием иконоборчества была библейская заповедь "Не
делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на
земле внизу...". Среди идейных иконоборцев были в основном жители Востока,
чьи традиции вообще не допускали изображения человека (что было закреплено
мусульманской религией).
Взгляды самого императора были вполне православными, и он мог бы
внести заметный вклад в отстаивание христианских истин, если бы к его
борьбе с идолопоклонством не примешивались иные, чисто политические мотивы.
Церковные историки полагают, что борьба Льва Исаврянина против чрезмерного
почитания икон явилась только частью его обширных замыслов по реорганизации
всей
государственно-церковной системы Византийской империи. Целью этой
борьбы было ограничение прав и влияния высшего духовенства, занимавшего
ведущие государственные должности.
В 726 году император обнародовал указ, в котором запрещалось
воздавать поклонение иконам как божественным изображениям и давалось
указание вешать их в храмах на значительной высоте. Духовенство,
естественно, встретило этот наказ в штыки - императора обвинили в
оскорблении христианских святынь.
Население империи разделилось надвое: иконоборцы и иконопочитатели.
Немедленно началась череда кровавых событий: в Константинополе иконоборцы
попытались публично уничтожить икону Христа, но были растерзаны толпой
иконопочитателей, последних ловили и казнили, был низложен любимый народом
патриарх Герман, отказавшийся подчиниться указу, в ответ на это
византийский флот открыто перешел на сторону иконопочитателей и двинулся на
столицу, чтобы низложить императора, но был сожжен "греческим огнем" и
страна осталась без флота...
Взаимное противоборство сторон накалялось и привело к иконоборческой
ереси - император вообще наложил запрет на церковные изображения. Спасая
иконы, стойкие христиане рисковали жизнью. Многие кончали жизнь на плахе,
других растерзала толпа. Настоящая гражданская война длилась до самой
смерти Льва III и продолжалась при его приемнике Константине Копрониме.
Сторонники императоров явно побеждали. Теперь допускалась только светская
живопись (главным образом, портреты императора), иконопись сохранялась
только в отдаленных провинциальных монастырях.
Христианские мыслители поняли всю опасность ереси иконоборчества.
Вопрос, по сути дела, заключался не в иконах. Отрицая божественные
изображения, иконоборцы тем самым отрицали возможность одухотворения
материи, что противоречило основам христианского учения. Крупнейшие деятели
Церкви повели решительную борьбу против иконоборчества. Римский Папа
Григорий II, а за ним Григорий III решительно осудили эту ересь. Григорий
III приказал прекратить сбор подати в пользу Византии, дав понять, что
отныне он не считает себя подданным византийского императора. Это
выступление Григория III поддержала вся Италия.
К концу VIII века движение иконоборцев пошло на убыль. Регентша
византийского престола Ирина, афинянка по происхождению, женщина красивая,
властная и коварная, была ревностной
почитательницей икон. Став императрицей, она созвала VII Вселенский
Собор, который открылся в 786 году в Константинополе. На Соборе
присутствовали легаты Римского Папы Адриана I. Однако между сторонниками и
противниками иконоборчества произошли столкновения, Собор был сорван и
открылся вновь только через год.
Иконопочитание победило. Собор постановил: "Мы неприкосновенно
сохраняем все церковные предания, утвержденные письменно и неписьменно.
Одно из них заповедает делать живописные церковные изображения, так как это
согласно с историей евангельской проповеди, служит подтверждением того, что
Бог - слово истинно, а не призрачно вочеловечился, и служит на пользу нам".
Иконы были признаны "напоминательными начертаниями" и почести им
разрешалось воздавать
только как образам. Тем самым Собор, отвергнув ересь иконоборчества,
вместе с тем преодолел крайности иконопочитания. Епископы-иконоборцы
получили на Соборе прощение. Идеи иконопочитания были теоретически
обоснованы в трудах Иоанна Дамаскина, положивших начало процессу
канонизации иконописи.
Однако, мытарства иконопочитания еще не закончились. Политическая
ситуация быстро менялась. Запад усиливался, арабы в период правления халифа
Гарун-аль-Рашида процветали, а Византия продолжала слабеть. В 802 году
Ирина была свергнута и отправлена в ссылку. В 815 году патриарх Феодот
вновь торжественно провозгласил законность иконоборческих эдиктов. Вновь
началась жестокая реакция. Закрывались монастыри, конфисковывались их
земли, монахов ссылали или казнили.
Все закончилось только к 843 году, когда патриарх Мефодий собрал
новый Собор и подтвердил
решения VII Вселенского собора об иконопочитании. 11 марта 843 года
Церковь впервые праздновала Торжество Православия. С тех пор это событие
ежегодно отмечается в течение первой недели Великого Поста, которая носит
название "недели Торжества Православия".
Это была грустная победа. Православие торжествовало, но сам факт, что
императоры стали решающими судьями в жизни Церкви и что именно от их воли
зависела судьба Православия, свидетельствует о полной победе цезарепапизма
в Византии. С IX века истинные византийские христиане либо эмигрируют, либо
все более удаляются от мира - на гору Афон, в пустыни, за крепкие каменные
стены монастырей. Одновременно исчезает и религиозная активность мирян, так
выгодно отличавшая Византию от варварских народов современной Европы. Резко
снижается уровень богословия, уменьшается грамотность населения, которая
раньше была практически всеобщей. Духовная жизнь Востока начинает замирать.
От античной живописи к иконописи
Как это ни странно, и живопись эпохи Возрождения, и средневековая
иконопись имеют общего предка - живопись античную, трансформация которой в
иконопись началась еще во времена первых христиан, задолго до официального
утверждения христианской церкви. Каноны иконописи складывались постепенно,
в течении многих веков.
Во времена, когда христианство было запрещенной и преследуемой
религией, местом сбора верующих для совместной молитвы были места
уединенные, часто - катакомбы. Христиане Рима и Неаполя, Керчи и Сиракуз,
Милоса и Александрии построили целые подземные лабиринты, которые были для
них и церковью, и кладбищем, и мартирием. Стены катакомб белили и покрывали
живописью, в которой использовались художественный язык и сюжеты
античности. Здесь еще много было ваз, цветов, плодов, животных, амуров.
Однако постепенно античные образы стали приобретать новый, символически-
аллегорический смысл.
Например, образ прелестной девушки Психеи стал толковаться как
изображение христианской души. Пальмовая ветвь - атрибут императорских
триумфов - стала символизировать райское блаженство. Амуры без труда
превратились в ангелочков. На фресках появляются молящиеся - фигуры с
воздетыми вверх руками - оранты. Особый смысл приобрели виноградная лоза и
гроздь - они стали символом главного таинства - пресуществления хлеба и
вина в Тело и Кровь Христовы (евхаристии).
Видимо, на этих двух иконах, как раз, аллегорически представлено
таинство евхаристии. Первая называется "Вино истины", вторая - "Хлеб
жизни". Иконы современные (Афонская школа), но явно сделаны по
средневековому образцу.
Интересна трансформация традиционного для антики образа юноши-пастуха
овец в образ Христа. Он стал трактоваться как Добрый Пастырь ("Аз есмь
пастырь добрый, пастырь добрый полагает жизнь свою за овец", Евангелие от
Иоанна).
В мавзолее Галлы Плацидии (V в., вторая иллюстрация) Добрый Пастырь
скромно восседает на пригорке, вокруг, по зеленой траве, гуляют овцы, к
одной из которых он ласково прикасается, однако опирается уже не на посох,
а на Крест, утверждая его над миром.
Доброго Пастыря в полном блеске можно видеть на мозаике.
В мавзолее Галлы Плацидии (V в., вторая иллюстрация) Добрый Пастырь
скромно восседает на пригорке, вокруг, по зеленой траве, гуляют овцы, к
одной из которых он ласково прикасается, однако опирается уже не на посох,
а на Крест, утверждая его над миром.
Доброго Пастыря в полном блеске можно видеть на мозаике церкви Сан-
Аполинаре (VI в., третья иллюстрация): Пастырь, одетый в роскошные одежды,
мало интересуется своими овцами, т.к. смотрит вдаль и видит другие стада
"овец Христовых", жаждущих прикоснуться к его учению.
Принцип изображения лиц на фресках также берет свое начало в античной
традиции - традиции надгробного портрета.
Прекрасные образцы надгробных портретов были обнаружены в египетском
оазисе Эль-Фаюм ("Фаюмские портреты" I-II века, некоторые из которых можно
увидеть в Московском Музее Изобразительных искусств). Люди на портретах
находятся как бы по ту сторону земной жизни. Их лица имеют строгое
выражение, взгляд огромных глаз, устремленный мимо, сквозь зрителя, видит
что-то, недоступное живым.
Этот принцип был использован и развит до предела в византийском
иконописном каноне
Художники постепенно, но сознательно отходят от античной трактовки
человеческого образа в гармоническом единстве его морального и физического
