по предотвращению на континенте дальнейших войн и разорений.
Спокойствие Европы он считал также и необходимым условием для
реализации своих реформаторских замыслов в самой России.
Какие важнейшие политические задачи стояли перед Александром I в
области внутренней политики после Отечественной войны? Те же самые,
какие были в момент его вступления на престол. В области политической -
возвращение от идей западного абсолютизма - к идеям самодержавия,
борьба с дальнейшей европеизацией русского общества. В области
религиозной - ликвидация Синода и восстановление патриаршества. В
области социальной - уничтожение крепостного права.
Развитие миросозерцания у Императора Александра I после Отечественной
войны пошло по иному пути, чем развитие европеизировавшихся слоев
русского общества.
Пожар Москвы пробудил у Александра религиозной чувство. Но углубление
религиозных чувств в Александре не принесло счастья русскому народу.
Александр I стал смотреть на себя как на орудие Божьего Промысла,
карающего Наполеона.
По окончании заграничного похода у Александра I мистицизм (всегда
бывший у него сильно развитым) окончательно завладел им, "он пришел к
заключению, что Промысел Божий предначертал ему осуществить на земле
братство народов посредством братства их монархов - некую всемирную
теократическую монархию, "монархический интернационал". В это время
Александр I перестал быть православным царем, "религиозность Государя
носила в те времена характер интерконфессиональный, - он мечтал о
"Едином народе христианском", думал реформировать христианство,
переделывать Библию"..
В 1815 году, после окончательного разгрома Наполеона,
Александр I составил в Париже план так называемого Священного Союза, к
которому кроме турецкого султана и Папы Римского постепенно примкнули
правители всех государств Европы.
В акте Священного Союза (14 сентября 1815 года) заявлялось,
что объединившиеся монархи свою деятельность готовы "подчинить высоким
истинам, внушаемым законом Бога Спасителя" и в своей политике
"руководствоваться не иными какими-либо правилами, как заповедями сея
святые веры, заповедями любви, правды и мира". Все члены Священного
Союза обязались никогда не воевать друг с другом, а подданными
управлять "как отцы семейств". "Императором
Александром I, - указывает С. Платонов, при совершении этого акта,
руководил высокий религиозный порыв и искреннее желание внести в
политическую жизнь умиротворенной Европы начала христианской любви и
правды. Но союзники Александра, I в особенности австрийские дипломаты
(с Меттернихом во главе), воспользовались новым союзом в политических
целях. Обязанность Государей всегда и везде помогать друг другу была
истолкована так, что союзные Государи должны вмешиваться во внутренние
дела от дельных государств и поддерживать в них законные порядок".
Весь трагизм этой идеи "заключался в том, что одна лишь Россия
в лице двух венценосных сыновей Императора Павла искренне уверовали в
эту метафизику, сделали Священный Союз целью своей политики, тогда как
для всех других стран он был лишь средством для достижения их частных
целей.
Мистицизм Императора Александра I был, таким образом, умело
использован, заинтересованными лицами и заинтересованными
правительствами в своих собственных целях. В период с 1815 года по 1853
год, примерно в продолжении сорока лет, Россия не имела своей
собственной политики, добровольно отказавшись во имя чуждых ей
мистических тезисов и отвлеченной идеологии от своих национальных
интересов, своих великодержавных традиций: более того, подчинив эти
свои жизненные интересы, принося их в жертву этой странной метафизике,
самому неосуществимому и самому бессмысленному из всех интернационалов
- интернационалу монархическому".
"С удивительной прозорливостью, - с горечью пишет Керсновский, -
Россия спасала всех своих будущих смертельных врагов. Русская кровь
проливалась за всевозможные интересы, кроме русских".
Александр непосредственно участвовал в деятельности конгрессов
Священного союза в Аахене (сентябрь-ноябрь 1818), Троппау и Лай Бахе
(октябрь-декабрь 1820 - январь 1821), Вероне (октябрь - декабрь 1822).
Однако усиление российского влияния в Европе вызывало противодействие
союзников. В 1825 Священный союз по существу распался.
Послевоенные реформы
Укрепив в результате победы над французами свой авторитет, Александр
и во внутренней политике послевоенного времени предпринял очередную
серию реформаторских попыток. Александр I, - как
свидетельствует его современник князь П.А. Вяземский, - "в
последнее десятилетие уже не был и не мог быть Александром прежних
годов. Он прошел школу событий и тяжелых испытаний. Либеральные помыслы
его и молодые сочувствия болезненно были затронуты грубой
действительностью.
Революционное движение заграницей, домашний бунт, неурядицы, догадки,
и более чем догадки, что и в России замышлялось что-то недоброе - все
эти признаки, болезненные симптомы, совокупившиеся в одно целое, не
могли не отразиться сильно на впечатлительном уме Александра. В
Александре уже не могло быть прежней бодрости и самонадеянности, он
вынужден был сознаться, что доброе не легко совершатся, что в самих
людях часто встречается какое-то необдуманное, тупое противодействие,
парализующее лучшие помыслы, лучшие заботы о пользе и благоденствии
их".
Увлечение Александром I Священным Союзом привело к тому, что на
известный период он стал больше интересоваться делами Европы, чем
внутренними делами России.
Приняв польскую корону, Александр I всячески доказывал свое
благоволение полякам. Польским генералам, служившим в Наполеоновской
армии, оказывалось больше уважения, чем находившимся в Варшаве русским.
Русским офицерам и русским дворянам не могло нравиться, что Александр
I, как Польский король, дал полякам больше свободы, чем как русский
царь - русским.
Пристрастие Александра I к европейской культуре нашло свое выражение
и в его отношении к армии. Принципы русского самобытного военного
искусства, гениально изложенные Суворовым в его "Науке побеждать", не
были положены Александром I ни до Отечественной войны, ни после нее, в
основу воспитания армии. У Александра I, еще более чем у его отца,
выявляется привязанность к прусской муштровке.
Александру I, европейцу по своим взглядам, прусская муштра оказалась
ближе, чем Суворовская система воспитания солдат.
Копирование пруссачины сказывалось в области не только строевой, но и
в научной. В этом отношении царствование Императора Александра I -
после некоторых начальных колебаний - явилось продолжением Павловской
эпохи".
В 1815 году в Париже совершилось, незначительное на первый взгляд,
событие, которое имело для русской армии самые печальные последствия и
определившее на сорок лет весь уклад ее жизни, как-то, проезжая
Елисейскими полями, Александр увидел фельдмаршала Веллингтона, лично
производившего учение двенадцати новобранцев. Это явилось как бы
откровением для Государя: "Веллингтон открыл мне глаза, - сказал он, -
в мирное время необходимо заниматься мелочами службы", и с этого дня
началось сорокалетнее увлечение "мелочами службы", доведшее Россию до
Севастополя.
"Ныне завелась такая во фронте танцевальная наука, - писал Цесаревич
Константин Павлович, - что и толку не дашь. Я более 20 лет служу и могу
правду сказать, даже во времена покойного Государя был из первых
офицеров во фронте, а ныне так перемудрили, что не найдешься".
"Увлечение муштровкой имело очень тяжелые последствия: в русской
армии начинаются массовые самоубийства и массовое дезертирство".
Солдаты бежали в Галицию, в Буковину, в Молдавию, в Турцию, в Персию.
Из победителей Наполеона Персидский Шах сформировал целый гвардейский
батальон.
Офицеры стали уходить в отставку. Вводимая Александром I европейская
танцевальная наука вызвала сильное недовольство среди офицеров.
Восхищение Александром сменяется враждой к нему. Среди офицеров
возникают тайные политические общества, ставящие целью изменение
политического строя в России. В роли застрельщиков, сначала
оппозиционных, а затем революционного движения, среди офицеров
выступают опять масоны.
В мае 1815г. Александр объявил о даровании конституции Царству
Польскому, предусматривавшей создание двухпалатного сейма, системы
местного самоуправления и свободу печати. В 1817-1818гг. ряд близких к
императору людей (в том числе А.А Аракчеев) занимались по его приказу
разработкой проектов поэтапной ликвидации крепостного права в России. В
1818г. Александр дал задание Н. Н. Новосильцеву подготовить проект
конституции для России. Проект «Государственной уставной грамоты
Российской империи», предусматривавший федеративное устройство страны,
был готов к концу 1820г. и одобрен императором, но его введение было
отложено на неопределенный срок. Своему ближайшему окружению царь
жаловался, что не имеет помощников и не может найти подходящих людей на
губернаторские должности. Прежние идеалы все более казались Александру
лишь бесплодными романтическими мечтами и иллюзиями, оторванными от
реальной политической практики. Отрезвляющее воздействие оказало на
Александра известие о восстании Семеновского полка (1820г.),
воспринятое им как угроза революционного взрыва в России, для
предотвращения которого необходимо было принять жесткие меры. Тем не
менее, мечты о реформах не покидали императора вплоть до 1822-1823гг.
Усиление реакции
Одним из парадоксов внутренней политики Александра послевоенного
времени стало то обстоятельство, что попытки обновления российского
государства сопровождались установлением полицейского режима, позднее
получившего название «аракчеевщины». Ее символом стали военные
поселения, в которых сам Александр, впрочем, видел один из способов
освобождения крестьян от личной зависимости, но которые вызывали
ненависть в самых широких кругах общества. В 1817 вместо Министерства
просвещения было создано Министерство духовных дел и народного
просвещения во главе с обер-прокурором Святейшего синода и главой
Библейского общества А. Н. Голицыным. Под его руководством фактически
был осуществлен разгром российских университетов, воцарилась жестокая
цензура. В 1822 Александр запретил деятельность в России масонских лож
и иных тайных обществ и утвердил предложение Сената, разрешавшее
помещикам за «дурные поступки» ссылать своих крестьян в Сибирь. Вместе
с тем император был осведомлен о деятельности первых декабристских
организаций, но не предпринял никаких мер против их членов, считая, что
они разделяют заблуждения его молодости.
В последние годы жизни Александр вновь нередко говорил своим близким
о намерении отречься от престола и «удалиться от мира», что после его
неожиданной смерти от брюшного тифа в Таганроге породило легенду о
«старце Федоре Кузьмиче». Согласно этой легенде, в Таганроге умер и
был, затем похоронен не Александр, а его двойник, в то время как царь
еще долго жил старцем-отшельником в Сибири и умер в 1864. Но никаких
документальных подтверждений этой легенды не существует. Узнав о
кончине Александра I и о восшествии на престол Николая I, Меттерних
воскликнул: «Роман окончен, начинается история!»
Заключение
Из всех государей, которые прошли перед нашими глазами, Александр
был, без сомнения, самым сложным, изменчивым и противоречивым в своих
высказываниях и действиях - до такой степени, что его часто обвиняли в
двуличие и даже лицемерии. То мирно, то воинственно настроенный, из
скептика превратившийся в глубоко верующего человека, либерал на словах
и реакционер на деле, великодушный и деспотичный, добрый и жестокий,
вдохновенный и подавленный духом, робкий и отважный, простой и сложный,
властный и упрямый под обманчивой маской мягкости - он и испытывал
настоящие душевные муки, и играл на публику, как тщеславный актер.
Республиканец, апостол свободы, взращенный Лагарпом, закончил свои дни
поборником абсолютизма.
Литература:
Богданович М. И. История царствования императора Александра I и
Россия в его время. СПб., 1869-71. Т. 1-6.
Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. СПб.,
1904-05. Т. 1-4.
Николай Михайлович, великий князь. Император Александр I. СПб., 1912.
Т. 1-2.
Предтеченский А. В. Очерки общественно-политической истории России в
первой четверти XIX в. М.; Л., 1957.
Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на
рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988.
Мироненко С. В. Самодержавие и реформы: Политическая борьба в России
в начале XIX в. М., 1989.
Сахаров А. Н. Александр I // Российские самодержцы (1801-1917). М.,
1993.
Троицкий Н. А. Александр I и Наполеон. М., 1994.
Вандаль А. Наполеон и Александр I. Ростов-на-Дону, 1995. Т. 1-3.
А.Е. Пресняков Российские самодержцы. М., 1990.
