Совершенно очевидно, что анатомия нервной системы не увлекала Везалия. В
этой области знаний он не исправил ошибок Галена.
Перечисляя черепномозговые нервы, Везалий оговаривается, что их в
действительности больше чем 7 пар (т. II, стр. 204). Например, обонятельный
нерв следует выделять особо. Третья пара фактически двойная. «Близ корешка
пятой пары возникает другая пара, неизвестная всем занимающимся анатомией»
(т. II, стр. 204). Но Везалий заявляет, что он не собирается «отступать от
старого счета мозговых нервов».
Нумерация и название черепномозговых нервов Везалия не совпадают с
современными представлениями.
1 пара — зрительный нерв — описана в общем правильно.
II пара — глазодвигателыный нерв. Характеристика его очень примитивна.
Считается, что этот нерв иннервирует все 7 мышц глаза. III пара по описанию
соответствует тройничному нерву. Но анатомия этого нерва изложена
чрезвычайно путано. Двигательный корешок тройничного нерва выделен в
специальную IV пару черепномозговых нервов. При описании третьей пары
Везалий наталкивается на отводящий нерв. Он сообщает правильные сведения о
месте его выхода из мозга и о топографии на основании мозга, но в верхней
глазничной щели принимает его за часть «глазного нерва», якобы
двигательного по функции.
Под названием V пары в книге Везалия фигурируют вестибуло-слуховой и
лицевой нервы. Автор угадывает некоторые правильные детали этих нервов, но
он совершенно беспомощен при характеристике их в целом. Он находит место
отхождения ветвей к височному мускулу и объясняет их обилие особой силой
данной мышцы.
VI пара нервов головного мозга, по Везалию,— это блуждающий нерв вместе с
языкоглоточным и добавочным. На уровне 1 грудного позвонка от VI пары
отходит «довольно значительная ветвь», которая направляется позади плевры
вдоль позвоночного столба. Таким образом, пограничный симпатический ствол
включается в разветвления блуждающего нерва. Самые двигательные ветви
последнего в брюшной полости протягиваются, как думал Везалий, до дна матки
у женщин и до яичек у мужчин. VII парой Везалий обозначил подъязычный нерв.
Периферические нервы туловища, верхней и нижней конечности описаны Везалием
правильно. Он, вероятно, впервые описал оболочки нервных стволов. Во многих
случаях он уклоняется от стандартных описаний нервов по Галену, исправляя
их. На стр. 290 (т. II) он писал: «...если ты заметишь, что я порядочно
уклонился от мнения Галена, не поленись, очень тебя прошу, проверить его
описание». Не остается никаких сомнений в том, что каждый из крупных
периферических нервов исследован самим Везалием на трупах и это составляет
неоспоримую заслугу великого анатома.
Пятая книга посвящена органам пищеварения. Но поскольку мочеполовые
органы находятся «в связи и смежности» с органами питания, Везалий в эту
книгу включает и их. Он поступает так еще и для того, чтобы «одни и те же
фигуры не встречались в большинстве глав» (заглавие V книги).
Книга написана живо и ярко. Опыт искусного демонстратора и идеи мыслящего
ученого здесь связаны воедино. Изложение материала ведется не по
функциональному принципу, а по топографическому. Вся пятая книга в
действительности представляет комментарии к препаратам, выделяемым на
вскрытии брюшной полости. В этих комментариях разъясняется значение органа,
его место в акте пищеварения, его связи с другими органами.
В начале книги помещены 32 рисунка, на которых изображены органы на трупе
в строгой последовательности и вид органов на изолированных препаратах и на
разрезах. Везалий очень хорошо представляет все то, что изображается на
таблицах и описывается в тексте. Суждения о внутренней структуре органов и
объяснения их функций далеко не безупречны, но они вполне понятны и
оправданы. Везалий описал желудок, кишечник, селезенку, печень, мочевой
пузырь, почку,—внутренние, и наружные половые органы, развивающийся плод.
Поджелудочную железу он рассматривал как мягкую подстилку для желудка,
состоящую из скопления желез брыжейки. Печень характеризовал как мастерскую
густой крови с огромным количеством сосудов. Это все ветви воротной вены,
разветвления полой вены и желченосные трубки. Он описал капсулу печени и
связки. Везалий остроумно критиковал учение Галена о пятидолевой печени. У
животных действительно печень состоит из нескольких изолированных долей. У
человека же доли печени сращены.
В книге дано точное описание положения пищевода в грудной полости. Глотку
Везалий еще не выделяет, поэтому пищевод в его представлении «получает
начало от конца неба» (т. II, стр. 380). Назначение миндалин, по мнению
автора, состоит в том, что они вырабатывают слюну и влагу, предотвращая
высыхание пищевода и гортани.
Щитовидную железу Везалий считал парным органом и сравнивал с
предстательной железой. Секрет этой железы, выделяемый в пищевод, по его
мнению, облегчает прохождение сухой пищи в желудок.
Форму и положение желудка Везалий определял правильно. Названий отделов
еще нет. О строении стенки желудка говорится очень скупо. Пилорический
сфинктер Везалий принимал за железу, не соглашаясь с мнением Галена о том,
что это приспособление для закрытия выхода из желудка. Для него осталось
непонятным деление тонкой кишки на тощую и подвздошную, установленное
греческими анатомами. Он писал, что не знает ни одного признака, «по
которому мог бы распознать конец тощей и начало подвздошной кишки» (т. II,
стр. 413). Вместе с тем он правильно отвечал на вопрос о назначении кишок и
разумно объяснял целесообразность большой длины тонкой кишки для всасывания
пищи.
Спор о том, имеется или нет ответвление желчного протока к желудку, Везалий
считал надуманным. Лишь однажды он видел соединение желчного протока с
желудком. Во всех же остальных случаях общий желчный проток впадал в
двенадцатиперстную кишку.
При исследовании почки в первую очередь Везалия интересовали пути тока
крови, поскольку для него ясно, что в почках артериальная кровь очищается
от избытка жидкой части. Обращая внимание на полость почки, Везалий не
находит там двух пазух, отделенных продырявленной мембраной наподобие сита
(т. II, стр. 468). Об этих пазухах, кровяной и мочевой, писали галенисты.
Полагают, что на рисунках в книге изображены разрезы почки собаки. Почечные
канальцы Везалий не видел, хотя его современники Фаллопий и Евстахий
считались с их наличием. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что
Везалий на рисунках помещает правую почку выше левой. И в описании
подтверждается, что правая почка большей частью лежит выше левой, хотя
бывает и наоборот (т. II, стр. 464).
Шестая книга, содержащая описание органов грудной полости, подразделяется
на 16 глав. Здесь описаны оболочка, покрывающая ребра (плевра), трахея,
гортань, легкое и, наконец, сердце, которому уделено наибольшее внимание.
Процесс дыхания Везалий представляет следующим образом.
Везалий допускает, что у плевры, как и у брюшины, имеются отверстия.
Средостение, хорошо определяемое Везалием, разделяет плевральные полости.
Дыхательное горло посылает в каждое легкое по крупному бронху, которые
разветвляются на бесчисленное количество ветвей. Гортань служит для
воспроизведения голоса. В описании ее функций Везалий следует Галену,
специально занимавшемуся проблемой голосообразования.
По Везалию, легкое человека подразделяется на две доли, отличий между
правым и левым не подчеркивается. В легких происходит смешение крови и
пневмы. Сегментов и долек легких автор не выделяет. Губчатая паренхима
легких служит доказательством заполнения этого органа воздухом. В легкие
проникают тонкие ветви блуждающего нерва и ветви венозных артерий.
Артериальные вены, наоборот, берут начало в легких.
В отличие от легких, которые описаны довольно кратко, сердце рассмотрено
Везалием весьма обстоятельно. Перед работой сердца, совершающего ивой
непрерывные и неутомимые движения независимо от нашей воли, автор
испытывает изумление. Пытаясь расшифровать структуру сердечной стенки,
Везалий шел впереди таких анатомов, как Гарвей, Борелли, Галлер и др. Он
указывал на то, что мышечные волокна собираются к верхушке сердца и затем
уходят в глубину. Другие волокна следуют циркулярно. В межжелудочковой
перегородке нет никаких отверстий. Предсердия как таковые еще не
распознаются и считаются пазухами вен. Но правое и левое ушки сердца
описываются точно. Поверхность сердца гладкая. Форма его напоминает форму
крупного каштана. У человека сердце шире и короче, чем у животных. Все
сосуды, приходящие к сердцу и начинающиеся от него, на рисунках изображены
правильно. Правда, легочных вен только две. Венечный венозный синус сердца
рассматривается как ветвь полой вены. Артериального протока Везалий еще не
знал. От дуги аорты отходят сосуды не по обычному человеческому типу, а
скорее как у собак (брахиоцефалический ствол делится на 3
артерии).Становление истинной функции сердца протекало медленно. Везалий
испытывал серьезные затруднения при оценке своих наблюдений над работающим
сердцем животных. Он отмечал сходство мышцы сердца с мускулами тела, но
указывал на то, что сердечная мышца выполняет совсем другие движения,
причем движения непроизвольные. Он различал 2 камеры сердца и признавал,
что в описании сердца следует за Галеном. Когда он убедился в том, что в
перегородке между желудочками нет отверстий, он не понял, как могут анатомы
допускать переход крови из правого желудочка в левый. «Я немало колеблюсь
относительно функций сердца в этой части» (т. II, стр. 696).
