дура,
она все слопает
Прошло совсем немного времени, и цитирование Берия стало
политической
модой. Эрик Бедия, этот штатный звонарь при сталинском наместнике в
Тбилиси,
горячо рекомендует разъяснять и популяризировать такие классические
работы
Лаврентия Павловича, как. 1) Доклад "О мерах по дальнейшему
укреплению
колхозов Грузии", 2) Статьи "Новая Конституция и Закавказская Федерация"
и
3) "Развеять в прах врагов социализма!".
Последнюю статью, зубодробительную, нацеленную на истребление
всех
инакомыслящих, Э. Бедия цитирует с высокооплаченной охотой.
Эрика Бедия, одного из составителей бериевских "трудов", тоже
ждет
пыточная камера -- обычная плата за ценные услуги. А пока он говорит
и
говорит, пишет и пишет. Его программная статья "I мая 1901 года в
Тбилиси"
рисует Кобу, этого двадцатидвухлетнего хулигана, признанным
лидером
революционного движения Закавказья. И подтверждает сей миф
обильными
цитатами из книги Лаврентия Берия.
Эта книга получила невиданно широкую рекламу -- на
собраниях,
конференциях, съездах, в периодической печати, в учебных заведениях,
музеях.
Вот характерная запись в книге отзывов Авлабарской типографии-музее
"Осмотр
типографии повышает интерес к книге товарища Берия, желание изучить ее
еще
глубже и основательней".
Повсюду устраиваются соответствующие выставки. Одна из них
открылась
повторно в январе 1937 года в Галерее Союза художников Грузии под девизом
"К
истории большевистских организаций Грузии и Закавказья". Другая -- в
здании
филиала института Маркса -- Энгельса -- Ленина -- Сталина.
И повсюду, на каждом шагу, на каждом метре экспозиции --
Сталин,
Сталин, Сталин. И в центре внимания -- книга Берия, боевого соратника
Вождя.
Вслед за Берия все газетные рецензии ставят Сталина во главе
самых
значительных событий революционного движения Закавказья.
В 1936 году авторов-составителей бериевской фальшивки арестовали
и,
обвинив в террористическом заговоре против Сталина, прилежно казнили.
Никого
не оставил своим вниманием Берия, даже московскую аспирантку. Она --
единственная -- выжила. Вернувшись из лагеря в Москву, пришла в ЦК
и
написала краткую историю знаменитой книги.
Перед нами второе, подарочное (1936 года) издание. Отличная
бумага,
десятки фотографий, отменные цветные репродукции "новобиблейских" картин.
Товарищ Сталин -- руководитель рабочего кружка в Тифлисе в 1898
году.
Нелегальное собрание на Ходжеванском кладбище в Тифлисе во главе с
товарищем
Сталиным. Товарищ Сталин среди своих соратников. Демонстрация
батумских
рабочих под руководством товарища Сталина в 1902 году.
Товарищ Сталин на митинге в Чиатуре в 1905 году
разоблачает
меньшевиков. И еще и ещь. Чуть ли не все главные события
революционного
движения в Закавказье начала века.
Изумленно, подобострастно, строго соблюдая дистанцию, взирают на
юного,
но уже такого гениального Вождя, маститые революционеры. Расступаются
перед
ним седобородые старцы в бурках, поспешают за героем кадровые
рабочие.
Некадровые -- тоже. Но что это? На картине К. Хуцишвили Сталин изображен
в
роли организатора забастовки железнодорожных рабочих в 1902 году в
Тифлисе.
Однако организатором этой забастовки он не мог быть хотя бы потому, что в
то
время находился в Батуми.
Не Бедия с Берия изобрели этот простейший метод фальсификации
истории.
Но они подали заразительный пример, которому тотчас последовали
мощные
институты и академии. Целая армия лжеисториков, пуская нетерпеливые
слюни
(кормушка-то какая!), принялись перелицовывать прошлое.
Кто их остановит, сталинских портняжек?
Последняя глава бериевской книжки посвящена борьбе
с
национал-уклонизмом. Если принимать указания Ленина в области
национальной
политики за истину в последней инстанции, то главным уклонистом являлся
не
кто иной, как Сталин, с его проектом автономизации, с его практикой
геноцида
и порабощения приграничных народов. Но именно его Берия живописует
этаким
стерильным ортодоксом-ленинцем, победоносно разящим внутренних
врагов.
Национальную политику государства он именует не иначе,
как
ленинско-сталинской. Все новации, авантюрные, антинародные, будут
позднее
связывать с именем одного гения -- Сталина.
Так называемые грузинские национал-уклонисты в 1922 году
протестовали
против вредоносного проекта образования Закавказской Федерации
и
ходатайствовали о непосредственном вхождении Грузии в состав СССР. В
книжке
Берия упоминаются имена Буду Мдивани, Котэ Цинцадзе, Филиппа
Махарадзе,
Серго Кавтарадзе, Михаила Окуджавы, Малакии Торошелидзе, Владимира
Думбадзе.
Через год-два их уничтожат.
Хозяин Лубянки
В декабре 1938-го Берия стал хозяином Лубянки. Никогда, ни до,
ни
после, в кресле шефа тайной полиции не сидел столь могущественный человек.
Генриху Ягоде и Николаю Ежову Сталин только приказывал, с
Лаврентием
Берия мог и посоветоваться, с ним он даже планировал отдельные операции
С
товарищем Лаврентием можно было говорить откровенно -- какие там
умолчания
между честными компаньонами?
Давно подмечено: истинный интеллигент, даже если это прошедший тюрьмы
и
каторгу революционер, теряется, столкнувшись с неприкрытым хамством.
Берия
был не просто хамом, он носил свое агрессивное хамство как знамя. Он
пришел
в Москву, когда Сталин уже успел расправиться с близкими соратниками
Ленина
-- Каменевым, Зиновьевым, Рыковым, Бухариным, Рудзутаком,
Раковским,
Серебряковым...
При них генсек еще как-то маскировал свою, с юности
развращенную
натуру. Теперь словно едкая кислота разлилась по Кремлю, вытравляя
без
остатка интеллигентность вместе с обыкновенной порядочностью.
Берия сразу же оказался своим среди своих Вот он чокается бокалом
вина
с хитроумным Микояном, фотографируется в обнимку с простоватым
Ворошиловым,
с наигранным интересом внимает тугодуму Молотову. Он на удивление быстро
и
естественно вписался в антураж главного кресла. Именно такого человека
не
хватало Сталину для душевного комфорта. Но полного комфорта ему не было
дано
вкусить никогда, так же, как и Берия. То были одинокие волки. И союз их
был
волчий.
... Кампания смягчения террора, объявленная в начале 1939 года, как
она
отозвалась на судьбе миллионов, томившихся в бесчисленных тюрьмах-
лагерях
сталинской земли? Может быть, заключенным после пыток-побоев стали
выдавать
мягкие матрацы или заменили постылую баланду обыкновенными щами с
котлетами?
Может быть, разрешили свидания с родственниками, облегчили режим,
убавили
убийственный труд на благо Хозяина? Нет. На такие материальные и
духовные
траты ни Сталин, ни Берия, люди государственные, не могли согласиться.
Как и все иные политические кампании, эта изошла демагогическим
дымом.
Человек сугубо театральный, Сталин поручил роль чуткого инспектора
члену
Политбюро Андрею Андрееву. И вот этот насмерть запуганный
функционер
приступил к проверке ведомства Берия на предмет невинно арестованных.
Трудно
придумать смешнее ситуацию. Уж не Лаврентий ли Павлович подсказал
Иосифу
Виссарионовичу кандидатуру Андреева[9]
Из дальней области привезли одного низового партработника,
участника
опасной контрреволюционной организации, и предложили здесь, в
кабинете
некоей следственной части НКВД, рассказать "представителю ЦК" всю
правду.
Запутавшийся в собственных показаниях, чуть живой "враг народа",
не
разглядев сразу члена Политбюро в затененном углу, не знал, на что
решиться.
Он уже не раз пострадал от провокаций и, даже узнав Андреева,
боялся
подвоха. "Андреев уйдет, а я останусь тут, в их руках.."--
размышлял
арестант. И он подтвердил свои чудовищные показания и попал под
расстрел
Вместе с "соучастниками"
Эта комедия разыгрывалась на Лубянке в тридцать девятом не раз и не
два
-- в присутствии Андреева и сотрудников Берия Только подследственных
менял
режиссер.
Наркоминдел
Народный комиссариат иностранных дел подвергся погрому в одно время
с
остальными наркоматами, в годы 1937--1938, до прихода на Лубянку
Лаврентия
Берия. Сколько старых членов партии -- послов, сколько
советников,
секретарей, атташе полегло тогда Кое-кого удалось спасти Литвинову,
он
настойчиво ходатайствовал перед Политбюро, поручался за сотрудников
перед
Сталиным. Но вот подошла и его очередь
Пытаясь как-то успокоить общественное мнение на Западе, Сталин
разослал
послам крупных государств специальную программу, в которой указал,
что
отставка Литвинова никак не связана с изменением внешней политики
Советского
Союза, а вызвана лишь разногласиями бывшего наркома с Молотовым по вопросу
о
кадрах.
Как всегда цинично-лживый, генсек на сей раз оставил неприкрытым
намек
на полуправду. Литвинов действительно пытался отстоять старые
кадры
дипломатов Но сколько удалось ему спасти за те девять лет (1930 --
1939),
что он возглавлял наркомат[9]
Арестованным работникам НКИД вписывали в протоколы допросов
показания
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15
