“ценность человеческой жизни, никогда в России высоко не стоявшая, упала
ещё значительно ниже”.
Большинство мемуаристов и историков не считает Столыпина “генератором
идей”. Хотя мы помним, что он имел достаточно твёрдые взгляды относительно
общины, хуторов, отрубов, рабочего страхования и народного просвещения.
Оказавшись во главе правительства, он затребовал из всех ведомств те
первоочередные проекты, которые давно были разработаны, но лежали без
движения вследствие бюрократической привычки откладывать любое крупное
дело. В итоге Столыпину удалось составить более или менее целостную
программу умеренных преобразований. 24 августа 1906 года правительство
опубликовало декларацию, в которой пыталось оправдать свою политику
массовых репрессий. 25 августа Столыпиным была обнародована программа в
которой он изложил основные направления своей политики.
[pic]
[pic]
27 августа 1906 года по 87-й статье был принят указ о передаче
Крестьянскому банку для продажи части казённых земель. Столыпин придавал
большое значение этому указу, считая, что тем самым он перехватывает у
кадетов идею “общегосударственного земельного фонда” для наделения наиболее
малоземельных крестьян и оставляет ни с чем своих главных оппонентов.
5 октября 1906 года последовал указ об отмене некоторых ограничений в
правах крестьян. Этим указом были окончательно отменены подушная подать и
круговая порука, сняты некоторые ограничения свободы передвижения крестьян,
избрания ими места жительства, отменён закон против семейных разделов,
сделана попытка уменьшить произвол земских начальников и уездных властей,
расширены права крестьян на земских выборах.
Аграрная реформа
Осенью 1906 года в крестьянском движении обозначился спад, и правительство
раскрыло, наконец, свои планы по аграрному вопросу. 9 ноября 1906 года был
издан указ, имевший скромное название “О дополнении некоторых постановлений
действующего закона, касающихся крестьянского землевладения и
землепользования”. Так началась столыпинская аграрная реформа, точнее
началась аграрная программа, а аграрная реформа была лишь её частью.
Столыпинская аграрная реформа, о которой в наши дни много говорят и пишут,
в действительности – понятие условное. В том смысле условное, что она, во-
первых, не составляла цельного замысла и при ближайшем рассмотрении
распадается на ряд мероприятий, между собой не всегда хорошо состыкованных.
Во-вторых, не совсем правильно и название реформы, ибо Столыпин не был ни
автором основных её концепций, ни разработчиком. И, наконец, в-третьих, у
Столыпина, конечно же, были и свои собственные замыслы, которые он пытался
реализовать.
Мы помним, что Столыпин, будучи саратовским губернатором предлагал
организовать широкое содействие созданию крепких индивидуальных
крестьянских хозяйств на государственных и банковских землях. Эти хозяйства
должны были стать примером для окружающих крестьян, подтолкнуть их к
постепенному отказу от общинного землевладения.
[pic]
[pic]
В течении ряда лет группа чиновников МВД во главе с В. И. Гурко
разрабатывала проект, долженствовавший осуществить крутой поворот во
внутренней политике правительства. К приходу Столыпина Гурко занимал пост
товарища министра, основные идеи и направления проекта уже сформировались.
В отличие от столыпинского замысла, прект Гурко имел в виду создание
хуторов и отрубов на надельных (крестьянских) землях (а не на
государственных и банковских). Разница была существенной. Впрочем, не это
было самое главное в проекте Гурко. Образование хуторов и отрубов даже
несколько притормаживалось для другой цели – укрепления надельной земли в
личную собственность. Каждый член общины мог заявить о своём выходе из неё
и закрепить за собой свой чересполосный надел, который община отныне не
могла ни уменьшить, ни передвинуть. С агротехнической точки зрения такое
новшество не могло принести много пользы (надел как был чересполосным, так
им и оставался), но оно было способно сильно нарушить единство
крестьянского мира, внести раскол в общину. Проект Гурко представлял собой
удобную площадку, с которой правительство могло приступить к форсированной
ломке общины.
В мае 1906 года на первом съезде уполномоченных дворянских обществ с
докладом “Основные положения по аграрному вопросу” выступил Д. И.
Пестржецкий, чиновник МВД, принимавший участие в разработке аграрных
проектов.
Правительство стремилось во что бы то ни стало отмежеваться перед дворянами
от думских проектов принудительного отчуждения помещичьей земли, а
потомуосновная часть доклада была посвящена критике таких проектов.
Докладчик утверждал, что в целом по стране “за последнее время никакого
реального основания для огульного наделения крестьян землёю не возникло”.
Отдельные случаи малоземелья, говорилось в докладе, могут быть
ликвидированы при помощи покупки земли через Крестьянский банк или путём
переселения на окраины.
“Инициатива по введению улучшений в крестьянском хозяйстве, -
подчёркивалось в докладе, - должна составить предмет главнейших забот
государства и земства. Следует отрешиться от мысли, что когда наступит
время к переходу к иной, более культурной системе хозяйства, то крестьяне
перейдут к ней по собственной инициативе”.
Настроение прибывших на съезд дворян не было единодушным. Некоторые из них
были настолько напуганы революцией, что считали необходимым сделать
уступки.
[pic]
[pic]
“Лучше всего сразу, не унижаясь до принудительного отчуждения, заранее
удовлетворить требования крестьян … - сказал саратовский земский деятель
граф Д. А. Олсуфьев. – Мы должны добродетельно идти навстречу к продаже
крестьянам земли, сохраняя и за собой часть … Компромис необходим …” Но эти
здравые рассуждения не встретили сочувствия у большинства присутствующих.
Однако большинство уполномоченных было настроено решительно против общины.
“Община – это то болото в которое увязает всё, что могло бы выйти на
простор,- сказал К. Н. Гримм,- благодаря ей нашему крестьянству чуждо
понятие о праве собственности. Уничтожение общины было бы благодетельным
шагом для крестьянства.” Эти же мотивы повторялись в резких нападках на
общину В. Л. Кушелёва, князя А. П. Урусова, П. В. Попова.
Община подчёркивали дворянские представители, должа быть безусловно
уничтожена.
Нападки на общину в какой-то мере были лишь тактической уловкой правого
дворянства: отрицая крестьянское малоземелье, помещики стремились
перевалить на общину всю ответственностьза крестьянскую нищету.
Вопрос о хуторах не вызвал больших прений. Сами по себе хутора и отруба
мало интересовали дворянских представителей.
Между тем обстановка в стране была неопределённая. Давление дворян
уравновешивалось давлением Думы и крестьянства. После роспуска I Думы
ситуация ещё более обострилась. В конце августа 1906 года Столыпин провёл
мероприятия по передаче Крестьянскому банку части государственных земель
для продажи крестьянам.
Тем самым он приступил к исполнению своего замысла, созревшего ещё в
Саратове. По существу, выражаясь современным языком, речь шла о
приватизации части государственного имущества.
Эти мероприятия вызвали возражения со стороны Гурко. Он считал, что
казённые земли и так почти всецело в руках крестьян, которые многие годы
снимали их в аренду. У Гурко возникли сильные подозрения относительно
дальнейших намерений Столыпина, когда известный латифундист граф А. А.
Бобринский передал ему слова, сказанные мимоходом главой правительства:
“Вам придётся расстаться с частью своих земель граф.”
[pic]
[pic]
В действительности Столыпин, думается, не допускал и мысли о полной
ликвидации помещичьего землевладения. М. П. Бок привела в своих
воспоминаниях следующие слова отца: “Не в крупном землевладении сила
России. Большие имения отжили свой век. Их, как бездоходные, уже сами
владельцы начали продавать Крестьянскому банку. Опора России не в них, а в
царе.” Что-то похожее Столыпин, надо думать, действительно говорил – и это
не было сказано случайно, под впечатлением от нескончаемых крестьянских
бунтов. Бунты в конце концов прекратились, но осталось это убеждение,
засевшее глубоко в сознании. В 1909 году, когда обстановка в стране
коренным образом изминилась, Столыпин вновь коснулся этого вопроса – не в
беседе с дочерью и не в случайном разговоре с графом, а в интервью
корреспонденту газеты “Волга”: “Вероятно, крупные земельные собственности
несколько сократятся, вокруг нынешних помещичьих усадеб начнут возникать
многочисленные средние и мелкие культурные хозяйства, столь необходимые,
как оплот государственности на местах”.
В конце 1905 года, когда дела у царского правительства были из рук вон
плохи, главноуправляющий землеустройством и земледелием Н. Н. Кутлер
поставил вопрос о частичном отчуждении помещичьих земель. Но царь после
недолгого колебания решительно отверг кутлеровский проект, а сам Кутлер с
треском вылетел в отставку.
Столыпин, как видно, считал, что в таком проекте нет надобности. Частичное
отчуждение помещичьей земли фактически уже идёт. Многие помещики,
