понятиями, как «яровизация» и «воспитание растений».
Вавилов, будучи по натуре доброжелательным и обладающим исключительным
«геном порядочности», поначалу поддерживал молодого агронома, рекомендовал
его в Академию наук – и это не было поиском компромисса. Это была борьба.
Борьба за Лысенко. Но Лысенко – то предпочитал борьбу иного рода, начав
кампанию против подлинной науки, против генетики, против ВНРа, против
Вавилова.
Тем временем «яровизация», разрекламированная «Правдой» и «Социалистическим
земледелием», обещанных плодов все не приносила. Лысенко прибег к подлогу:
добившись успеха, попросту говоря, в одном случае из ста, остальные просто
игнорировал; получив прибавку урожайности в центнер на гектар, «умножал
этот центнер на 100 миллионов га посевных площадей страны – и рапортовал об
этом как о реалии завтрашнего дня. Ну как было не поддержать такого
«мигуринда».
Его и поддерживали сотни уверовавших в него агрономов – и в конфликт с
Вавиловым вошла лженаука.
Лысенко поддерживала партийная и государственная пресса – и в конфликт с
Вавиловым вошла мощная идеология.
Лысенко поддерживал нарком земледелия Яков Яковлев – и в конфликт с
Вавиловым вошли правительственные круги.
Лысенко поддерживал сам «вождь народов» - и в конфликт с Вавиловым вступила
самая безжалостная сила.
Когда Вавилов 20 ноября 1939 года добился приема у Сталина, тот, не
предложив даже сесть великому ученому, саркастически заявил: «Ну что,
гражданин Вавилов, все тычинками и пестиками занимаетесь? А вот товарищ
Лысенко поднимает колхозные урожаи!». Тщетно Вавилов пытался втолковать
бывшему семинаристу мысль о необходимости развития фундаментальной науки, о
важности и перспективности работ ВНРа. Сталин резко оборвал наскучившую ему
лекцию: «Вы свободны, гражданин Вавилов». Они не поняли друг друга.
Менделеев биологии, умевший видеть за деревьями лес, и лучший друг
советских ученых, рубивший лес так, что щепки во все стороны света летели.
Генетика в 1935-1936 годах уже не была чисто академической наукой. Она
служила теоретической основой селекции растений и животных, семеноводства и
растениеводства, она была тесно связана с практикой сельского хозяйства.
Развитие прикладных аспектов генетики и было связано с именем академика
Николая Ивановича Вавилова.
После ареста ряда руководящих работников ВАСХНИЛ в газете «Соуземледелия»
за 11 января 1938 года была опубликована статья «Оздоровить Академию
сельскохозяйственных наук. Беспощадно выкорчевывать врагов народа попали
такие ученые, как академик Н. И. Вавилов, М. М. Завадовский и П. Н.
Константинов, которым инкриминировалось враждебное отношение к работам
академика Т. Д. Лысенко.
Весьма шатким оказалась и положение профессора А. С. Серебровского.
После вступления на президентский пост академик Т. Д. Лысенко в статье «На
новых путях» (Правда, 1938, 9 апреля) заявил, что в «старом руководстве
орудовали, ныне разоблаченные, враги народа». Газета «Соуземледелие» за 12
сентября 1938 года ставила перед ВАСХНИЛ такую задачу: «Нужно изгнать из
институтов и станций методы буржуазной науки, которые всячески
культивировались врагами народа, троцкист ко – бухаринскими диверсантами,
орудовавшими во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук».
Острие борьбы направлялось против еще «недобитых» генетиков классической
школы. В начале 1939 года редактируемый Т. Д. Лысенко журнал «Яровизация»
поместил статью И. И. Презента «О лженаучных теориях и генетике», в которой
автор попытался провести надуманную параллель между работами Н. И. Вавилова
и вздорными идеями философа – антимарксиста Дюринга.
Интенсивная кампания против академика Н. И. Вавилова и его соратников не
могла не отразится и на положении в самом институте растениеводства, куда
И. И. Президент стал часто наведываться в качестве эмиссара. Внутри
института была создана антивавиловская группа.
Раскол в институте растениеводства усилился особенно после того, как
заместителем директора Т. Д. Лысенко назначил молодого специалиста С. Н.
Шунденко, не посчитавший с резкими протестами Вавилова, который считал
Шунденко малоспособным работником и презирал его за угодничество по
отношению Т. Д. Лысенко. Группа Шунденко и Шлыкова всячески старались
навязать парт организации ВНРа резолюцию об освобождении Н. И. Вавилова с
поста директора.
1. Медведев Ж. А.: Взлет и падение Лысенко. - М.: Книга, 1983; с.86-87.
4. Борьба Н. И. Вавилов за научную истину.
Академик Н. И. Вавилов и его друзья не уклонялись от полемики. Они с
достоинством выдерживали агрессивный напор и в своих выступлениях, статьях
и книгах разъясняли свои научные позиции. Они продолжали интенсивно
работать, следить за достижениями мировой науки, активно способствуя
развитию сельского хозяйства. Ни один из генетиков в полемики с Т. Д.
Лысенко и И. И. Презентом не опустился до политических обвинений. Несмотря
на остроту дискуссий, они опирались только на научную аргументацию.
В марте 1939 года во Всесоюзном институте растениеводства проходила
выездная сессия областного бюро секции научных работников, на которой
состоялся откровенный обмен мнениями, ярко выявивший противоречия,
раздиравшие сельскохозяйственную и биологическую науку.
Вавилов Н. И. спокойно и мужественно воспринимал критику. Осветив в своем
выступлении замечательные по своей значимости итоги работы института,
рассказов о внедрении в практику сельского хозяйства десятков новых сортов
различных растений (один только ячмень селекции ВНРа занимал в тот период
половину всех площадей под ячменем в СССР), Н. И. Вавилов сжато, но очень
ярко охарактеризовал существо тех трудностей, перед которыми стояла наша
наука. «Мы большое учреждение, охватываем громаду науки, вопрос о
культурах, об их распределении, об их введении в жизнь, о земледельческом
освоении территории, Вопрос сейчас идет не о всей громаде, вопрос идет о
генетики, но участок стал злободневным, ибо наши конденции очень
расширились. Конечно, как всегда в науке, вопрос решит прямой опыт, решат
факты, однако это длительная операция, особенно в нашем деле селекционном…
Позиция Вера – это позиция современной мировой науки, в этом нет никакого
сомнения, науки, написанной не фашистами, а просто передавали тружениками…
И если бы мы собрали здесь аудиторию, состоящую из самых крупных
селекционеров, практиков и теоретиков, то я уверен, что они голосовали бы с
вашим покорным слугой, а не с Одесским институтом. Это дело очень сложное.
Приказом, хотя бы Наркома, такое дело не решается. Пойдем на костер, будем
гореть, но от своих убеждений не откажемся. Говорю вам со всей
откровенностью, что верил, верю и настаиваю на том, что считаю правильным,
и не только верю, потому что вера в науке – это чепуха, но говорю о том,
что я знаю на основании огромного опыта.
Это факт, и от этого отойти так просто, как хотелось бы и занимающим
высокий пост, нельзя…. До последних сил будем следить за передовой мировой
наукой, считая себя настоящими дарвинистами, ибо задачи освоения всех
мировых ценностей, мировых растительных ресурсов, которые создало
человечество, могут быть выполнены только при таком подходе к делу….
Генетика – это прежде всего физиологическая наука, и ее основная задача
состоит в том, чтобы переделывать организмы, для этого она и существует. Но
в ходе исследований она доказывает, что не так просто изменить
наследственную природу, пытаясь ее сломать и не сломали».
1. Медведев Ж. А.: Взлет и падение Лысенко. – М.: Книга, 1993; с.91-9225
25. мая 1939 Президиум ВАСХНИЛ под председательством Т. Д. Лысенко
рассматривал отчет о работе Всесоюзного института
растениеводства. Доклад о работах института был сделан Н. И.
Вавиловым. По предложению Т. Д. Лысенко этот отчет не был
принят, хотя он ярко отражал огромную, проделанную коллективом.
Заведомо клеветнические измышления высказывались сторонниками Т. Д. Лысенко
и на состоявшейся дискуссии по генетики, организованной журналом «Под
знаменем марксизма». Организатор дискуссии философ академик М. Митин
подверг резкой, малокомпетентной критики академика Н. И. Вавилова и его
сторонников и провел провокационную аналогию между дискуссией по генетики и
дискуссиями против «меньшевиствующего идеализма».
Вавилов Н. И. ответил ему глубокой и содержательной речью, проникнутой
заботой о судьбах советской науки и сельского хозяйства. Уже тогда Николай
Иванович предупреждал о многих серьезных трудностях, которые впоследствии
пережила наша наука. Н. И. Вавилов уже тогда предлагал ряд агроприемов,
которые были введены лишь спустя 15-20 лет, уже тогда говорил о
необходимости отрыва советской биологии от мировой науки.
Обладая огромной эрудицией опытом ученого, считая, что судьбы отечественной
биологии важнее его собственной судьбы, Н. И. Вавилов твердо отстаивал свои
позиции. Великий ученый определенно и четко вскрывал псевдоноваторский
характер «новой генетики». «Специфика наших расхождений, - говорил Н. И.
Вавилов, - заключается в том, что под названием передовой науки нам
предлагают вернуться, по существу к воззрениям, которые пережиты наукой,
изжиты, то есть к воззрениям первой половины или середины 19-го века».
Предложения о внедрении в СССР посевов гибридной кукурузы семенами,
получаемыми при скрещивании длительного самоопыляющихся линий, основывались
на успешном внедрении этого приема в США. Организационно внедрения этого
метода было подготовлено Н. И. Вавиловым и его сотрудниками. Однако
внедрение этого прогрессивного приема наталкивалось на резкое сопротивление
Т. Д. Лысенко, И. И. Презента и др.
Мужественная и принципиальная позиция академика Н. И. Вавилова, его
стойкость в защите своих научных убеждений стали основной помехой для
полной победы лысенкоизма. Против ученого было начато решительное
наступление. Вавилову было объявлено реакционером в науке в декабря 1939
года в центральной печати.
Противников Н. И. Вавилова раздражало то растущее признание его трудов за
рубежом, которое стало особенно заметным в этом период. Международный
генетический конгресс, собравшийся в 1939 году в Эдинбурге, избрал Н. И.
Вавилова почетным Президентом Конгресса. Его доклад должен был открывать
этот Конгресс. Однако разрешение на поездку в Шотландию он не получил.
А руководимый Н. И. Вавиловым институт растениеводства стал объектом
грубейшего административного вмешательства со стороны Президента ВАСХНИЛ –
Т. Д. Лысенко.
1. Медведев Ж. А.: Взлет и падение Лысенко. – М.: Книга, 1993; с.104.
Последний этап.
В июле 1940 году, перед самым отъездом Н. И. Вавилова в экспедицию по
Белоруссии и Украине, у него состоялось последнее решительное объяснение
с Лысенко. Друзьям он сказал потом: «Я все сказал ему …».
27 июля экспедиция Вавилова выехала из Киева во Львов. 6августа его
задержали близ Черновцов и отправили самолетом в Москву «для переговоров
». Постановление о его аресте подписал начальник ГЭУ НКВД Кобулов и
утвердил Берия. 7 августа санкцию на арест дал заместитель ген
прокуратуры СССР Сафонов.
Первый допрос во Внутренней тюрьме НКВД провел 12 августа старший лейтенант
госбезопасности хват. Сокамерники Вавилова свидетельствовали о следах
пыток. За 11 месяцев следствия Вавилов вынес до 400 допросов общей
длительностью до 1700 часов. Результат предугадать нетрудно: ученый
«признал» себя «участником антисоветской организации правых, существовавшей
в системе Наркомзема СССР».
Грянула Великая Отечественная война – и 9 июля 1941 года Военная коллегия
Верховного суда СССР под председательством Ульриха приговорила Вавилова к
расстрелу. 26 июля его перевели в Бутырки для приведения приговора в
исполнение. Утром 15 октября председатель Бери уведомил Вавилова, что ему
сохраняют жизнь и дадут работу по специальности. Немцы наступали на Москву
– и в октябре Вавилова эта пировали в третий корпус саратовской тюрьмы №1.
23 июня 1942 года Президиум Верховного Совета СССР заменил Вавилову
смертную казнь 20-ю годами заключения.
Между тем за границей о судьбе Вавилова ничего не знали, как и семья
Николая Ивановича. Жена и сын были эвакуированы в Саратов, но они даже не
подозревали, что их муж и отец находится совсем неподалеку, в городской
спец тюрьме. В 1942 года Вавилов был избран иностранным членом Английского
королевского общества (Лондон).
26 января 1943 года Николай Иванович Вавилов, поступивший за два дня до
того в тюремный лазарет в тяжелой стадии дистрофии, скончался в 7 утра при
явлениях упадка сердечной деятельности…
20 августа 1955 года Вавилов Н. И. был полностью реабилитирован – и 9
сентября восстановлен Академии наук.
Последний труд он написал в сентябре 1940 – марте 1941 года (между
допросами). Это была «История развития земледелия (Мировые ресурсы
земледелия и их использования)».
Тимофеев-Ресовский писал: «…Он был от природы оптимистом, но не в обычном,
опять-таки, смысле этого слова, а он считал, что при всех и любых условиях
должен максимально работать и всегда делать то, что считает нужным и важным
в научном и научно – прикладном смысле. В расцвет сталинской эпохи это было
очень трудно. И при этом не тонуть уже не в большом материале, а в
человеческой толпе и не кончить жизнь на плахе или в смертоносном
авитаминозе в лагере. Он как-то прогребал через все невзгоды 30-х годов (до
поры до времени, правда)…».
Однако в начале 40-х годов все было уже иначе для оптимизма поводов не
осталось.
А в июне 1941 года тюремные рукописи Николая Ивановича Вавилова были
уничтожены. «Как не вошедшие в материалы следствия».
1. Шарымов А.: Николай Вавилов…//Дело. – 2000.-№21.-с.13.
Заключение.
Сотрудников Н. И. Вавилова всегда его необыкновенный энтузиазм, его
колоссальная энергия. Он спал не более 4 – 5 часов в сутки – все остальное
время отдавал работе. Около трехсот научных работ было опубликовано Н. И.
Вавиловым только в советское время, большинство из них сохраняет свое
значение и в настоящее время.
Работоспособность Н. И. Вавилова была просто феноменальной. Чувствуя
ограниченность рукописной техники, он в последние годы много диктовал
стенографистке, чтобы быстрее реализовать свои обширные творческие замыслы.
В его личных бумагах сохранился набросок плана работы на 1940 – 1941 года.
Этот план включает работу над 12 книгами и 6 статьями.
В 1938 году И. И. Вавилов приступил к работе над книгой «Этюды по
истории генетики». Книга осталась незаконченной, но сохранившиеся главы
показывают, что ученый предполагал дать в ней широкое сравнение
классической генетике с псевдогенетическими спекуляциями Т. Д. Лысенко.
Мы не знаем, где могила академика Н. И. Вавилова, и ее розыски пока
не дали результатов. Но память о нем будет жить. Сейчас Н. И. Вавилов не
наш современник, его деятельность и его судьба – это уже история, и мы
смело можем поставить его в один ряд с великими представителями мировой
науки – Дарвином, Менделем и Мечниковым, чьи открытия вошли в золотой фонд
естествознания.
Среди великих ученых 20 века Николай Иванович Вавилов отличался
многими чертами, свойственными эпохе и условиям, в которых развивается
огромный талант. Он был не просто охотником за научной истиной,
первооткрывателем научных фактов, идей, он был крупным деятелем,
стремившимся к реорганизации и подъему сельского хозяйства страны, он был
ученым – борцом, ученым – патриотом, рыцарем без страха и упрека,
человеком, который объединял вокруг себя передовые силы советской биологии,
гражданином, которому для утверждения научных идей необходимо было иметь не
только талант ученого, но и мужество, волю, железную выдержку,
принципиальность и необыкновенную работоспособность. Николай Иванович
Вавилов не только ученый – он герой, отдавший жизнь за свои убеждения.
