Володарским и Чудновским. Здесь и застала его весть о Февральской
революции.
Годы второй российской революции (1917-1920) стали наиболее замечательным
временем для Троцкого-политика, государственного деятеля, вождя. Именно они
навсегда вписали его имя в анналы истории. В конце марта на норвежском
пароходе Троцкий с семьей отплыл в Европу, но через несколько дней в
канадском порту Галифакс вместе с несколькими эмигрантами он был арестован
и заключен в лагерь для немецких моряков. Под давлением Петроградского
Совета Временное правительство вынуждено было вмешаться, и через месяц
Троцкого и его товарищей освободили. Через Швецию и Финляндию 5 мая 1917 г.
он прибыл в Петроград. Как и Плеханова, Ленина, Чернова, его ждала здесь
торжественная встреча. За заслуги 1905 года его включили в состав Исполкома
Петросовета с правом совещательного голоса.
Необходимо было определить свою политическую позицию. Уже вечером в день
приезда Троцкий выступал на общем собрании Петросовета. Обсуждался вопрос о
создании коалиционного правительства. Против были большевики. Троцкий
сказал: «Русская революция — это пролог к революции мировой... Я считаю,
что вхождение в министерство опасно... Я думаю, что следующий ваш шаг — это
будет передача власти всецело в руки Советов рабочих и солдатских
депутатов». Из этого видно, что он сразу поддержал важнейшие лозунги
большевиков. В организационном отношении он вошел в межрайонную организацию
РСДРП, созданную в 1913 г. и объединявшую интернационалистов из бывших
меньшевиков и большевиков. К межрайонцам принадлежали Луначарский, Урицкий,
Иоффе и другие. Практически все они в это время работают в тесном контакте
с большевиками.
Троцкий скоро становится одним из любимых ораторов на рабочих и
солдатских митингах, в знаменитом цирке «Модерн», где собирались тысячи
людей. В июльские дни он агитирует за взятие власти Советами, стремится
удержать массы от анархии, в частности, спасает Чернова у подъезда
Таврического дворца от натиска возбужденной толпы. Яркая картина этого
эпизода содержится в воспоминаниях Ф.Ф. Раскольникова: «Троцкий прыгнул на
кузов... автомобиля и взмахом руки подал сигнал к молчанию. В одно
мгновенье стало тихо, и воцарилась мертвая тишина. Громким, отчетливым
голосом, отчеканивая каждое слово и тщательно выговаривая каждый слог, тов.
Троцкий произнес короткую речь: «...Товарищи кронштадтцы... краса и
гордость русской революции! Я не допускаю мысли, чтобы решение об аресте
министра-социалиста Чернова было вами сознательно принято... Кто тут за
насилие, пусть поднимет руку». Тов. Троцкий остановился и обвел взглядом
всю толпу... Толпа... застыла в немом молчании... «Гражданин Чернов, вы
свободны, — торжественно произнес тов. Троцкий, оборачиваясь всем корпусом
к министру земледелия».
Когда Временное правительство отдало приказ об аресте Ленина и Зиновьева,
Троцкий в газете «Новая жизнь» опубликовал письмо, в котором, в частности,
говорилось: «...не может быть никаких логических оснований в пользу изъятия
меня из-под действия декрета, силою которого подлежат аресту тт. Ленин,
Зиновьев, Каменев... Я являюсь столь же непримиримым противником общей
политики Временного правительства, как и названные товарищи». Эту позицию
он поддерживал и в устных выступлениях. 22 июля Троцкий был арестован и
помещен в «Кресты». А через несколько дней, на первом заседании VI съезда
большевиков, он вместе с Лениным, Зиновьевым и Каменевым был избран
почетным председателем. Межрайонцы вошли в состав партии. В последний день
работы съезда, 3 августа, было решено объявить фамилии лишь четырех членов
ЦК, получивших наибольшее число голосов. Из 134 голосов Ленин получил 133,
Зиновьев — 132, Каменев и Троцкий — по 131 голосу. Так завершился период
«небольшевизма» Троцкого.
Признанием новой роли Троцкого стало отношение к нему Ленина. Сам Троцкий
писал: «Отношение Ленина ко мне в течение 1917 г. проходило через несколько
стадий. Ленин встретил меня сдержанно и выжидательно. Июльские дни нас
сразу сблизили». Действительно, 1 ноября, во время прений в Петроградском
комитете партии, Ленин назвал Троцкого «лучшим большевиком» за его позицию
по вопросу переговоров с меньшевиками и эсерами.
Тюремное заключение оказалось недолгим. После разгрома корниловского
мятежа Временное правительство было вынуждено выпустить Троцкого. 5
сентября он оказался на свободе, став одним из фактических руководителей
партии. Он — главный политический оратор большевиков, активнейший участник
выработки решений в ЦК и ПК РСДРП(б), в большевистской фракции Петросовета
и ЦИКа. 25 сентября Троцкий стал председателем Петросовета. В тогдашней
политической системе это был один из самых решающих постов. Троцкий
выступает за уход большевиков из так называемого Предпарламента, созданного
по решению Демократического совещания. По оценке Суханова, это означало
«только одну дорогу: на баррикады».
10 октября на заседании ЦК Троцкий голосовал за решение об организации
восстания в ближайшее время. Именно при Петроградском Совете был создан
Военно-революционный комитет — легальный штаб восстания. Вместе с тем
Троцкий связывал проведение восстания с началом работы II Всероссийского
съезда Советов, что отличалось от позиции Ленина, настаивавшего на
восстании до съезда. В конечном счете восстание началось 24 октября, а
решающие события развернулись 25 октября, в день открытия съезда Советов.
Вспоминая об этом дне, Бухарин писал: «25 октября Троцкий, блестящий и
мужественный трибун восстания, неутомимый и пламенный проповедник
революции, от имени ВРК объявил в Петроградском Совете под гром
аплодисментов собравшихся, что «Временное правительство больше не
существует». На заседании ЦК в ночь на 25-е при обсуждении нового
правительства было принято предложение Троцкого называться не министрами, а
народными комиссарами. 26 октября Троцкий сделал доклад о составе
правительства на заседании съезда. Сам он стал наркомом иностранных дел.
Надежным союзником Ленина Троцкий проявил себя при внутреннем кризисе ЦК
и Совнаркома, происшедшем в первые же дни существования новой власти. 29
октября ЦК большевиков пошел на переговоры о создании однородного
социалистического правительства. «Правые» большевики (Каменев, Зиновьев,
Ногин, Рыков и др.) настаивали на соглашении. Ленину при активной поддержке
Троцкого удалось сломить колебания членов ЦК и настоять на выдвижении
условий, неприемлемых для правых эсеров и большинства меньшевиков. И хотя 4
ноября пятнадцать членов ЦК, наркомов и их заместителей ушли в отставку,
Ленин и Троцкий одержали победу. В эти же дни Троцкий активно участвует в
организации отпора войскам Керенского — Краснова, разгроме мятежа юнкеров в
Петрограде. С Лениным выезжает на Путиловский завод, в штаб Петроградского
военного округа.
Относительно его прямых обязанностей — наркома иностранных дел — Троцкий
признавал впоследствии, что «дело все же оказалось несколько сложнее, чем я
предполагал». Надежда на близкую европейскую революцию порождала
уверенность, что дипломатическая работа для Советской республики — лишь
кратковременный эпизод. Отсюда знаменитая фраза Троцкого: «Вот издам
несколько революционных прокламаций к народам и закрою лавочку». Первой
крупной акцией Троцкого на новом посту была публикация тайных договоров,
заключенных Россией со странами Антанты. Непосредственной организацией
расшифровки и издания этих документов занимался помощник Троцкого матрос
Николай Маркин. В течение нескольких недель вышло семь желтых сборников,
вызвавших ажиотаж разноязычной прессы. Предварительно их содержание
опубликовали газеты. Этим большевики доказывали свое обещание покончить с
тайной дипломатией. Но сам Троцкий с конца декабря находился в Брест-
Литовске, возглавляя российскую делегацию на переговорах с Германией,
Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией. Там он выступал с пламенными речами,
которые были рассчитаны не столько на партнеров по переговорам, сколько на
широкие массы. Речи Троцкого печатали и немецкие газеты, а советская печать
публиковала полные стенограммы заседаний.
Между тем в большевистском руководстве вспыхнули острые разногласия по
вопросу заключения сепаратного мира на тяжелейших условиях с германской
стороны. Если Ленин обосновал необходимость мира на любых условиях, то
«левые коммунисты» агитировали за революционную войну. С особой позицией
выступил Троцкий, выдвинув лозунг «Ни мира, ни войны», который означал
прекращение войны, отказ от подписания мира и демобилизацию армии. Расчет
был на скорую революцию в Германии и Австро-Венгрии и неспособность
Германии провести крупномасштабное наступление. Пользуясь отсутствием
решения ЦК по этому вопросу, 10 февраля нарком по иностранным делам
отказался принять немецкий ультиматум и сделал заявление, соответствовавшее
его взглядам. Надо заметить, что расчеты Троцкого не были беспочвенными.
Министры иностранных дел Германии и Австро-Венгрии Кюльман и Чернин были
готовы согласиться с формулой советского наркома. Но на совещании у кайзера
13 февраля победу одержала «военная партия». 18 февраля началось немецкое
наступление. Концепция Троцкого оказалась ошибочной. В этих условиях он при
голосовании вечером 18 февраля поддержал предложение Ленина о немедленном
обращении к немецкому правительству с целью подписания мира. При обсуждении
23 февраля в ЦК новых, еще более тяжелых условий с немецкой стороны Троцкий
считал ленинские доводы недостаточно убедительными, но воздержался, что
