Но именно в то время, когда русская Церковь, казалось, достигла наибольшего величия и расцвета, в ней произошел великий раскол. Это печальное событие случилось в царствование Алексея Михайловича и в патриаршество Никона во второй половине XVII столетия.
РЕФОРМЫ ПАТРИАРХА НИКОНА
Патриарх Никон стал вводить в русскую Церковь новые обряды, новые богослужебные книги и другие “улучшения” без одобрения собора, самовольно. Он вступил на московский патриарший престол в 1652 году. Еще до возведения в патриархи он сблизился с царем Алексеем Михайловичем. Вместе они и задумали переделать русскую Церковь на новый лад: ввести в ней новые чины, обряды, книги, чтобы она во всем походила на современную им греческую церковь, которая давно уже перестала быть вполне благочестивой.
окружении патриарха Никона наибольшую роль стал играть международный авантюрист Арсений Грек, человек, кроме всего прочего, весьма сомнительной веры. Воспитание и образование он получил у иезуитов, по прибытии на Восток принял ислам, затем снова примкнул к православию, а потом уклонился в католичество. Когда он появился в Москве, его отправили в Соловецкий монастырь как опасного еретика. Отсюда и взял его Никон к себе и сделал главным помощником в церковных делах. Это вызвало ропот среди русского народа. Но возражать Никону опасались, так как царь предоставил ему неограниченные права в делах церкви. Опираясь на дружбу и власть царскую, Никон приступил к церковной реформе решительно и смело.
Начал он с укрепления собственной власти. Никон имел характер жестокий и упрямый, держал себя гордо и недоступно, называя себя, по примеру римского папы, “крайним святителем”, титуловался “великим государем” и был одним из самых богатых людей России. К архиереям он относился надменно, не хотел их называть своими братьями, страшно унижал и преследовал остальное духовенство. Все страшились и трепетали перед Никоном. Историк Ключевский назвал Никона церковным диктатором.
Реформа началась порчей книг. В старину не было типографий, книги переписывались в монастырях и при епископских дворах особыми мастерами. Это мастерство, как и иконописание, почиталось священным и выполнялось старательно и с благоговением. Русский народ любил книгу и умел ее беречь как святыню. Малейшая опись в книге, недосмотр или ошибка считались большим грехом. Вот почему сохранившиеся до нас многочисленные рукописи старого времени отличаются чистотою и красотою письма, правильностью и точностью текста. В древних рукописях трудно встретить помарки или зачеркивания. В них было меньше описок, чем в современных книгах опечаток. Замеченные в прежних книгах существенные погрешности были устранены еще до Никона, когда в Москве начал действовать Печатный Двор. Исправление книг велось с большой осторожностью и осмотрительностью.
Иначе стало при патриархе Никоне. На соборе в 1654 г. было решено исправлять богослужебные книги по древним греческим и древним славянским, на самом же деле исправление производилось по новым греческим книгам, напечатанным в иезуитских типографиях Венеции и Парижа. Об этих книгах даже сами греки отзывались как об искаженных и погрешительных.
За изменением книг последовали и другие церковные нововведения. Наиболее заметными нововведениями были следующие:
–вместо двоеперстного крестного знамения, которое было принято на Руси от греческой православной церкви вместе с христианством и которое является частью святоапостольского предания, было введено троеперстие.
–в старых книгах, в согласии с духом славянского языка, всегда писалось и выговаривалось имя Спасителя “Исус”, в новых книгах это имя было переделано на грецизированное 'Иисус”.
–в старых книгах установлено во время крещения, венчания и освящения храма делать обхождение по солнцу в знак того, что мы идем за Солнцем-Христом. В новых книгах введено обхождение против солнца.
–в старых книгах, в Символе Веры (8 член), читается: “И в Духа Святаго Господа Истиннаго и Животворящаго”, после же исправлений слово “Истиннаго” было исключено.
–вместо сугубой, т. е. двойной аллилуйи, которую творила русская церковь с древних времен, была введена трегубая (то есть тройная) аллилуйя.
–божественную литургию в Византии, а потом и в Древней Руси совершали на семи просфорах; новые “справщики” ввели пятипросфорие, т. е. две просфоры исключили.
Никон и его помощники дерзко посягнули на изменение церковных установлений, обычаев и даже апостольских преданий русской православной Церкви, принятых при Крещении Руси. Эти изменения церковных узаконений, преданий и обрядов не могли не вызвать резкий отпор со стороны русских людей, свято хранивших древние святые книги и предания. Кроме самой порчи книг и обычаев церковных, резкое сопротивление в народе вызвали те насильственные меры, с помощью которых Никон и поддерживающий его царь насаждали эти нововведения. Жестоким гонениям и казням подвергались русские люди, совесть которых не могла согласиться с церковными нововведениями и искажениями. Многие предпочитали умереть, чем предать веру своих отцов и дедов.
Всего один пример того, как делалась церковная реформа.
Поскольку самым известным примером реформ Никона является перемена перстосложения, остановимся немного на этом вопросе. Вся русская Церковь творила тогда крестное знамение двоеперстием: три пальца (большой и два последних) складывали во имя Святой Троицы, а два (указательный и великосрединий) во имя двух естеств во Христе – божеского и человеческого. Так складывать пальцы для выражения главных истин православной веры учила и древняя греческая Церковь. Двоеперстие идет с апостольских времен. Его изображение содержится на мозаиках 4 века. Святые отцы свидетельствуют, что и Сам Христос благословлял учеников именно таким знамением. Никон же отменил его. Он сделал это самовольно, без соборного решения, без согласия Церкви и даже без совета с каким-либо епископом. Взамен он приказал знаменоваться троеперстием: складывать первые три перста во имя св. Троицы, а два последние “иметь праздными”, то есть ими ничего не изображать. Христиане говорили: новый патриарх упразднил Христа.
Троеперстие было явным новшеством. Оно незадолго до Никона появилось у греков, они же привезли его и в Россию. Ни один святой отец и ни один древний собор не свидетельствуют о троеперстии. Поэтому русские люди не хотели его принимать. Мало того, что троеперстие как символ было гораздо менее выразительным и точным изображением того, во что мы верим, в нем содержалась очевидная неточность исповедания, ибо когда мы накладываем на себя крестное знамение, то выходит, будто это св. Троица была распята на кресте, а не Одно из лиц Ее – Исус Христос по своему человечеству.
Но Никон ни с какими доводами не думал считаться. Он начал свои реформы не с благословения Божьего, а с проклятий и анафем. Воспользовавшись прибытием в Москву антиохийского патриарха Макария и других иерархов с Востока, Никон предложил им высказаться в пользу нового перстосложения. Они написали следующее:«Предание прияхом с начала веры от святых апостол и святых отец, и святых седьми соборов творити знамение честнаго креста тремя первыми перстами десныя руки. И кто от христиан православных не творит крест тако, по преданию восточныя церкви, еже держа с начала веры даже до днесь, есть еретик и подражатель арменов. И сего ради имамы его отлучена от Отца и Сына и Св. Духа, и проклята”.
Подобное страшное осуждение сначала было провозглашено в присутствии множества народа, затем изложено письменно и напечатано в изданной Никоном книге “Скрижаль”. Как громом поразили русский народ эти безрассудные проклятия и отлучения. Русский благочестивый народ, вся русская церковь не могли согласиться с таким крайне несправедливым осуждением, провозглашенным Никоном и его единомышленниками – греческими архиереями, тем более что они говорили явную неправду, будто бы и апостолы, и св. отцы установили троеперстие. Но Никон не остановился и на этом. Ему потребовалось не только уничтожить, но и оплевать древности православия.
В книге “Скрижаль” к только что приведенным он добавил новые осуждения. Он дошел до того, что стал хулить двоеперстие как якобы заключающее в себе страшные “ереси и нечестие” древних еретиков, осужденных вселенскими соборами (ариан и несториан). В “Скрижали” преданы проклятию и анафеме православные христиане и за то, что исповедуют в символе веры Духа Святого Истинным. В сущности, Никон и его помощники прокляли русскую Церковь за совершенно православное исповедание веры и за древние церковные предания.
Эти действия Никона и его единомышленников сделали их отступниками от святой Церкви.
Деятельность Никона встретила сильное противодействие со стороны ряда духовных деятелей того времени: епископа Павла Коломенского, протопопов Аввакума Петрова, Иоанна Неронова, Даниила из Костромы, Логгина из Мурома и других. Вожди религиозной оппозиции пользовались в народе огромным уважением за высокие личные качества. Они смели говорить правду в глаза сильным мира сего, нисколько не заботились о своих личных выгодах, служили Церкви и Богу со всей преданностью, искренней и пламенной любовью. В устных проповедях, в письмах они смело обличали всех виновников церковных несчастий, не боясь называть первыми имена патриарха и царя. Поражает в них готовность пойти на страдание и мучение за дело Христово, за правду Божию.
Верные и стойкие поборники церковной старины вскоре подверглись жестоким мучениям и казням. Первыми мучениками за правую веру были протопопы Иоанн Неронов, Логгин, Даниил, Аввакум и епископ Павел Коломенский. Они были высланы из Москвы в первый же год реформаторской деятельности Никона (1653–1654 гг.).
На соборе 1654 года, созванном по вопросу о книжном исправлении, епископ Павел Коломенский мужественно заявил Никону: “Мы новой веры не примем”, за что без соборного суда был лишен кафедры. Прямо на соборе патриарх Никон собственноручно избил епископа Павла, сорвал с него мантию и велел немедленно отправить его в ссылку. В далеком северном монастыре епископ Павел был подвергнут тяжелым мучениям и, наконец, тайно убит.
Народ говорил, что на первосвятительском престоле воссел палач и убийца. Все трепетали перед ним, и никто из епископов уже не посмел выступить с мужественным словом обличения. Робко и молчаливо они соглашались с его требованиями и распоряжениями. Те же, кто не мог перешагнуть через свою совесть, но не были в силах сопротивляться, постарались отойти от дел. Так, епископ вятский Александр, сохраняя личную верность старой вере, предпочел оставить свою кафедру, удалившись в один из монастырей.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
