Интерьер Софии Киевской был необычайно богат и живописен: хорошо освещенные алтарные помещения и центральное подкупольное пространство украшены мозаикой; столбы нефов, более темные боковые помещения под хорами, стены - фесками. Полы были также мозаичные или из шифера. Особой красотой отличались алтарные преграды и решетки хоров: по византийскому обычаю они были каменными, тончайшей резьбы.
Из мозаик в куполе сохранилось центральное погрудное изображение величавого и строгого Христа - Вседержителя, главы «Церкви небесной», в лиловом хитоне и голубом плаще. Вокруг центрального медальона в куполе были изображены четыре архангела, из которых сохранились наполовину фигура северного архангела в голубом хитоне. В барабане из 12 апостолов в простенках окон сохранился один апостол Павел в белой одежде (верхняя часть фигуры). На парусах, из четырех евангелистов, сохранился один – евангелист Марк (на юго-западном парусе). Все остальные изображения купола и барабана погибли и заменены масляной живописью на новом грунте. Мозаики центральной апсиды сохранились значительно лучше. В своде апсиды изображена торжественная фигура богоматери в синей одежде с молитвенно поднятыми руками. Ниже, во втором ярусе, находится символическая композиция «причищения апостолов»[9]. Апостолы представлены идущими справа и слева к центру, где изображен престол с киворием и два раза повторяется изображение Христа с ангелом. В третье нижнем ярусе, стоят в рост отцы церкви. От их изображений уцелели только верхние части фигур и лица (Иоанн Златоуст, Василий Великий, Григорий Нисский и др.)
Все изображения купола и апсиды носят монументальный характер. Формы их обобщены, границы формы резко обозначены контурами. Фигуры тяжеловесные, коренастые и большеголовые, движения скованы и однообразны. Лица в большинстве случаев отличаются условностью и схематизмом, исключение представляют лица отцов церкви, выразительные и яркие по типам. Особенно характерно лицо Иоанна Златоуста - умное, энергичное, худощавое, с острыми чертами - лицо фанатика, проповедника аскетизма и строгой нравственности. Совсем в другом роде лицо Василия Великого, со спокойными, уверенными и строгими чертами. Лица отцов церкви выделяются более живописной моделировкой. На арке, у входа и алтарь, размещены мозаичные изображения архангела Гавриила (слева) и Марии с веретеном - справа (композиция «Благовещение»), Образ Марии носит античные черты. На сводах в медальонах - погрудные изображения святых (из 40 сохранились только 15).
Мозаики купола и алтаря, за исключением фигур отцов церкви, выполнены в светлой гамме, с преобладанием синих, белых, голубых и лиловых тонов с цветными тенями - серо-фиолетовыми, серо-зелеными и т. д. Мозаика сводов и фигуры отцов церкви отличаются более темной гаммой ( темно - зеленых, темно -красных, синих тонов ). Прозрачные сверкающие мозаики на мерцающем золотом фоне производили впечатление необычайной пышности и богатства.
Мозаики выложены по сырой штукатурке из стеклянных и каменных кубиков неправильной формы, различной величины и цветов - прозрачных (глаза, одежда) и непрозрачных, матовых (тело).
Время выполнения мозаик и фресок центральной части киевской Софии точно не установлено, но наиболее приемлема их дотировка 1044-1046 гг. Фрески пределов галерей выполнены во второй половине XI века.
Фрески киевской Софии были покрыты до последнего времени малярными записями. Их расчистка началась в 1936 году. Расчищенные фрески (живопись по сырой штукатурке), занимающие нижний ярус центрального и боковых нефов и боковые апсиды, выполненные различными художниками с различным мастерством, в ряде случаев поражают выразительностью и яркостью характеристик. Особенный интерес представляет апостол Павел (северный неф) - тип античного философа и мыслителя, отличающийся исключительной психологической и эмоциональной трактовкой.
Кроме многочисленных святых, в центральной части киевской Софии были изображены и евангельские сцены, погибшие почти целиком.
На южной стене Киевской Софии сохранился коллективный портрет женской половины семьи Ярослава, идущей в торжественной процессии. Фигуры самого Ярослава на западной стене и его сыновей - на северной не сохранились (кроме фрагментов лиц двух младших сыновей).
Изображения жены Ярослава Ингигерды – Ирины и его дочерей Елизаветы, Анастасии и Анны в рост, сохранились довольно хорошо и представляют древнейший образ портрета в русской живописи. Их костюмы переданы довольно точно, лица, несмотря на условность, носят индивидуальные черты.
Боковые пределы посвящены апостолам Петру и Павлу, архангелу Михаилу, Иоакиму и Анне, св. Георгию.
На стенах двух башен киевской Софии сохранились редкие образцы светской живописи конца XI -начала XII в. Башни служили входом на хоры, где собиралась придворная знать и сам князь со своей семьей. Росписи имели дворцовый характер - это были сцены охоты, травли зверей, конские состязания, изображения скоморохов, музыкантов, акробатов, цирковых состязаний в Константинополе и т. д. Исследователи предполагают, что часть изображений отражала киевский придворный быт (охота на медведя, скоморохи, музыканты и т. д.). Такие стенописи, по-видимому, покрывали стены киевских княжеских дворцов, от декорации которых ничего не сохранилось.
Фрески Софии Киевской
В Софии Киевской, как ни в одной другой средневековой постройке, мозаика сочетается крайне свободно с фреской. Фрески украшают нижнюю часть стен и столбов до шиферного карниза, заходя за его пределы лишь в выше отмеченных местах, три ветви центрального креста, все четыре придела и хоры. Это основное ядро фресковой декорации восходит к эпохе Ярослава если не целиком, то во всяком случае в своих основных частях. Верхним хронологическим пределом наиболее поздних фресок из данного комплекса мы склонны считать 60-е годы XI в.
Фрески Софии Киевской имеют свою длительную и многострадальную историю. Эта история являет собою ярчайший пример того варварского отношения к памятникам старины, которое нередко находило себе место в XVIII и XIX в. и в результате которого погибла не одна сотня выдающихся произведений искусства.
Судьба киевских фресок была непрерывно связана с судьбой самого храма св. Софии. По мере того, как разрушалась постройка, портились и его фрески. Они не только выцветали от времени и получали различные механические повреждения, но и осыпались от сырости протекавших крыш.
В 1596 г. собор был занят униатами, в чьих руках он находился до 1633 г., когда Петр Могила отобрал его у униатов, очистил и возобновил. С этого времени начинается эпоха неоднократного освежения фресок. В 1686 г. собор подвергся новому обновлению стараниями митрополита Гедеона. Существует довольно распространенное мнение, что все фрески были побелены униатами[10].
В дальнейшем старая роспись Софии Киевской стала дополняться новыми фресками, призванными «обогатить» иконографическую систему и придать храму большее «благолепие». Так в 1718 г. при митрополите Иоасафе Кроковском были написаны пять вселенских соборов, в 1724 г. при митрополите Варлааме Ванатовиче к ним присоединили изображения шестого и седьмого вселенских соборов, с 1765 по 1773 г. при митрополите Арсении Могилянском производились работы на хорах, где среди других сюжетов был написан и «Страшный суд», в 1763–1764 гг. придел во имя святителя Николая в северной части верхних галерей был украшен целым рядом портретов русских князей и др.
Так первоначальное ядро росписей стало обрастать новыми фресками, постепенно нарушавшими стройность иконографической системы XI в. Параллельно производились чинки, освежения и подписывания старых фресок. Но все это не нанесло им и сотой доли того вреда, который был им причинен при Николае I, когда они подверглись вопиющей по своей безграмотности «реставрации»[11].
В 1843 г. в алтаре придела преподобных Антония и Феодосия случайно обвалившаяся верхняя часть штукатурки обнажила следы старой фресковой живописи. Причетник собора, вместе с ключарем протоиереем Т. Сухобрусовым сообщили об этом открытии академику живописи Ф. Г. Солнцеву, находившемуся в то время в Киеве для наблюдения над обновлением великой церкви Киево-Печерской лавры. Удостоверившись на месте в правильности полученного им известия и сделав ряд других проб на стенах Софийского собора, подтвердивших наличие под слоями побелки и новой масляной живописи древней фрески, Солнцев поспешил поставить в известность об этом открытии придворные круги. В сентябре 1843 г. он получил у Николая I аудиенцию в Киеве и вручил государю свою краткую записку о Софийском соборе.
В этой записке предлагалось, ради сохранения знаменитого храма «в должном благолепии», освободить старую фреску от штукатурки и по возможности возобновить ее, а затем, где сего исполнить будет невозможно, то обить стены и купола медью и расписать оные вновь изображением древних священных событий нашей церкви, в особенности таких, кои совершились в Киеве»[12].
Осмотрев 19 сентября 1843 г. новооткрытые в Софийском соборе фрески, Николай I приказал пОсмотрев 19 сентября 1843 г. новооткрытые в Софийском соборе фрески, Николай I приказал препроводить в Синод записку Солнцева, которая получила там поддержку. В июне 1844 г. был основан комитет для возобновления Софийского собора, в который вошли не ученые, а духовные лица и чиновники.
Это в значительной мере предопределило направление дальнейших реставрационных работ, которые носили чисто дилетантский характер и протекали совершенно бесконтрольно. Главную вину за это несет Солнцев, выступавший все время как крупный специалист в области реставрационного дела и знаток древнерусского искусства, на самом же деле являвшийся человеком не только ярко выраженного дурного вкуса, но и весьма ограниченных знаний.
В июле 1844 г. начались работы по очистке стен от новой штукатурки и новой живописи, лежавших поверх старых фресок. Эти работы, проводившиеся самым примитивным образом, осуществлялись «людьми» митрополита Филарета и «комнатных живописных дел мастером Фохтом» Последний получал по 4 р. 50 коп. с квадратной сажени расчищаемой площади. Естественно, что такой принцип оплаты толкал Фохта и его сподручных на максимальное ускорение темпа работ, а это не могло не приводить к резкому ухудшению их качества. При расчистке фресок применялись спирт, поташ, мыло, терпентин, маковое масло и др[13]. С 29 мая по 15 июля 1845 г., после вторичного посещения Николаем I Софийского собора, Фохт со своими рабочими расчистил 420 кв. саженей [1, С. 22].
Что при этой спешной и непродуманной операции полностью погибло и что было без надобности частично содрано из слоя первоначальной живописи – об этом можно лишь догадываться, так как в те времена никакой точной фиксации проводимых работ не велось. Три следующих года ушли на бесконечные переговоры с иконописцем М. С. Пешехоновым, которому, по рекомендации Солнцева, поручено было возобновить старые фрески 66 Предварительно обвалившуюся штукатурку заделали, сравняли и перетерли, а отставшую от стены штукатурку просто сбивали и клали новую.
