После высочайшего подъема духовных, нравственных и физических сил, который испытало русское казачество при отражении наполеоновского нашествия и во время последующего триумфального марша по Западной Европе, по логике человеческого бытия должен был наступить спад. И он последовал. В войнах с персами 1826 - 1828 годов, турками в 1828-1829 годах, поляками в 1831 году казаки показали себя очень достойно, но в строю при тогдашних тридцатилетних сроках службы было еще немало прошедших огни и воды ветеранов воин начала века. В то же время, сформированный из молодых казаков Донской казачий полк Тацына позволил туркам завести себя в засаду и был изрублен вместе с командиром, чего у казаков никогда прежде не бывало. Боеспособность казачьих полков падала на глазах. Все по-разному видели причины этому и искали разные способы поправить дело. Атаман Платов, встретив в Новочеркасске одетого по последней парижской моде молодого офицера, упек его в сумасшедший дом. Императору Николаю I не нравилась проявившаяся у казаков тяга к образованию: «Запишут, замарают Дон чернилами», - сетовал он. Напротив, герой войны 1812 года Максим Власов, став атаманом Донским, создал учебный полк, отправлял учиться будущих офицеров в кадетские корпуса и юнкерские училища и т. п.. Причину он видел в том, что разительно менялся весь уклад казачьего бытия, терявший особенности полукочевой - полуоседлой жизни и приближавшийся к обычной русской крестьянской форме существования. Когда началась Крымская война 1853-1855 годов, французские стратеги, перед тем как высадиться в Крыму, долго ломали головы, как им обезопаситься от страшных, по воспоминаниям о не таком уж далеком прошлом, казаков. Но когда они увидели казаков в деле, то испытали нечто среднее между удивлением и облегчением. Казачья конница была никуда не годной. Многие казаки откровенно боялись своих лошадей, так как совершенно не умели ездить верхом.
Впрочем, французам очень скоро преподнесла урок казачья пехота кубанские пластуны.
Благодаря своему хладнокровию и меткой стрельбе они нанесли значительный урон налетевшей на них под Балаклавой французской коннице. Они же были в числе защитников знаменитых Малахова кургана и 4-го бастиона в осажденном Севастополе.
В XIX веке казаки создали лучшую в мире конную артиллерию, которая смогла поддержать высокую воинскую репутацию казачества. Как самостоятельный род войск она родилась еще в 1797 году, и казаки-артиллеристы отличились в наполеоновских войнах. Их учили и готовили не так, как остальных казаков, да и подбирали в их состав наиболее рослых, физически крепких и сообразительных мужчин. Их особенностью были невероятные быстрота и слаженность в действиях, доведенные до автоматизма. В сражениях с турками в Закавказье - при Баш-Кадыкларе в 1853 году, Кюрюк-Дара в 1854 году, взятии Карса в 1855 году — донские казаки-артиллеристы, взаимодействуя с конными линейными казаками, выскакивая на предельно короткие дистанции и производя страшные опустошения во вражеских рядах выстрелами в упор, обеспечили превосходство русской армии на этом театре военных действий. Шестьдесят казаков из одной только 7-й донской батареи были удостоены очень высокого по тем временам звания георгиевских кавалеров.
В самом Крыму в октябре 1854 года под Балаклавой, в местности, которую англичане и французы назвали Долиной смерти, произошло одно из самых знаменитых сражений мировой истории - атака британской легкой бригады[1,С.49]. На великолепных лошадях, с офицерами из самых аристократических родов Англии - лордом Кардиганом, дедушкой будущей знаменитости -Черчиллем и другими британцы пошли в атаку на русские позиции. Несколько тысяч русских кавалеристов сбежали, хотя численно превосходили врага. На свою беду англичане встретили на пути 3-ю донскую батарею, от которой сбежало прикрытие, состоявшее, кстати, тоже из казаков. Но батарейцы не дрогнули и бились до последнего, потчуя англичан гранатами и картечью, а затем у самих, орудий, которые англичане пытались захватить, - банниками. Один только батареец Студеникин уложил восьмерых нападавших. Погибла значительная часть бравых британских конников, включая их именитых командиров, а позиции батареи казаки отстояли. В сражениях под Балаклавой напряжение боя и скорости были таковы, что ездовой первого орудия донской батареи казак Вешенской станицы Созонов, которому оторвало голову, завершил маневр в таком странном виде и упал, лишь когда орудие встало на позицию. У англичан несколько десятков метров скакал без головы сержант Тэлбот из 17-го уланского полка.
В 1860-х годах в русской армии были произведены реформы. Затронули они и казаков, которые служили теперь только четыре года, а еще восемь были «на льготе», то есть дома, но готовые по первому призыву явиться на службу. Большое внимание стали уделять подготовке молодых казаков в летних лагерях и в учебном полку. Во время русско-турецкой войны 1877- 1878 годов в Болгарии казаки вновь показали себя во всем блеске, совершая труднейшие марши и находясь в первых рядах наступающей русской армии. Вновь отличились артиллеристы. В одном из сражений казаки из батареи Рытикова втащили на лямках два орудия на отвесную скалу и подавили огонь турецкой батареи. А после этого, выскочив на открытое пространство, метким выстрелом бомбардира Гомонова сразили находившегося на крепостной стене коменданта крепости Никополь, после чего турки выбросили белый флаг и капитулировали.
В исключительно трудных условиях приходилось воевать в Средней Азии, где основная тяжесть переходов по знойным пустыням и высоким горам и боев с опасным противником легла на плечи уральских, оренбургских и семиреченских казаков.
В конце XIX века забайкальские казаки, в чьих рядах было немало прикомандированных офицеров и казаков из других войск, участвовали в походе в Китай. Там происходило так называемое «боксерское восстание», которое закончилось взятием Пекина и торжественным маршем победителей по древней столице Китая, где в первых рядах шли казаки.
Особое место в истории казачества XIX века занимает Кавказская война, истоки которой мы находим в более ранние времена.
Отношения казаков с народами Кавказа никогда не были ровными, как никогда не были ровными отношения между самими народами Кавказа. Особую остроту эти взаимоотношения приобрели, когда Россия, побуждаемая многочисленными обращениями за помощью со стороны народов и государств Закавказья, прежде всего близких русским по вере грузин и армян, стала укреплять свое влияние в этом регионе, в том числе и военным путем. Основной противник России - Турция, в свою очередь, поддерживала исповедующие ислам народы Северного Кавказа, поощряя их на вооруженную борьбу с Россией. В конечном итоге это вылилось в крупномасштабную войну, длившуюся с 1817 по 1864 год. Основной ударной силой были регулярные полки русской армии, которые рубили леса, строили дороги, осаждали и штурмовали укрепления горцев, уничтожали непокорные аулы и т. п. Но основная тяжесть повседневной службы легла па плечи казаков.
Еще при Петре I стали создаваться укрепленные линии, которые представляли собой длинные цепочки казачьих станиц.
Эти «линии» тянулись на тысячи километров по бескрайним степям и горам. Служба на них была невероятно тяжела. Первые казаки - линейцы буквально своими телами выстилали места будущих станиц, погибая не столько в боях, сколько от холода, голода и местных болезней. Воспоминания, которые оставили современники о первых линейцах, ужасают: «Если хочешь видеть тварь жалкую, всеми людьми и Богом забытую, представь казака на линии стоящего под ледяными дождями и вьюгою, голодного, в лохмотьях, тело его не согревающих, с бесполезною своею пикою, где от мороза и лютой метели скрывается он с двумя своими лошадками, едва на ногах стоящими, в яме, подобной норе, где и сам воздух без смертного вреда вдыхать невозможно. А едва он сменится и добредет до дальней своей станицы, где и отдохнуть не успеет, как гонят его на новую службу за сотни верст от родного дома»[1, С. 68].
Несмотря на закон о том, что переселять на линии можно только охотников, т. е. добровольцев, казаков гнали, как на каторгу, без разбора. Хоперский полк вели на Кавказскую линию в кандалах, отобрав оружие, прославленное не в одном бою. «Страшно было видеть седовласых героев, увешанных наградами, в оковах переселяемых па линию. Под колнвоем двух драгунских полков, мушкетерского и конной батареи», - писал очевидец [1, С. 68]
Разумеется, казаки восставали, разбегались, но железный ошейник сословия держал их мертвой хваткой. А на линии, в боевой обстановке они были относительно свободны и от солдатчины, и от государственного произвола. Там, на линиях, крепла казачья душа, и скоро казаки надежным щитом прикрыли почти все опасные границы империи. Правда, как вспоминал живший в Шелковской станице (теперь это территория Чечни) среди кавказских линейцев Лев Толстой, от армейцев они держались независимо и обособленно, а над солдатами откровенно смеялись. Дорогую цену кровью приходилось платить им за волю, но в своих станицах они жили по своим законам и были счастливы тем, что туда не достигала рука государства и не лишала их казачьей самобытности.
Перенос левого фланга Кавказской линии с реки Терек на Сунжу и основание ряда русских крепостей, в том числе Грозной в 1818 году, послужили поводом для начала Кавказской войны. Еще в XVIII веке сюда неоднократно переселяли казаков с Дона, Хопра, Волги, Яика. Продолжалось это и в XIX веке, когда существенным компонентом в пополнении линей пых казаков стали казаки малороссийских полков, отставные солдаты регулярной армии, переселенцы из центральных губерний России. Служба линейных и черноморских казаков была исключительно сложной и трудной. Она ие прекращалась ни днем ни ночью, так как угроза внезапного нападения горцев существовала постоянно. Большую часть времени казаки проводили в пикетах, наблюдая за передвижениями противника, сопровождали обозы, несли почтовую службу и т. п. Обстоятельства нередко вынуждали казаков вступать в единоборство с врагом. Постоянная готовность к бою вырабатывала у них особые боевые качества и требовала исключительной индивидуальной подготовки.
Помимо конной службы у кавказских линейных и черноморских казаков получили развитие особые подразделения пехотинцев, которые сейчас мы назвали бы «спецназом», а тогда их звали пластунами.
Они способны были сутками сидеть где-нибудь в болоте, поедаемые комарами, или по-змеиному проползти немалый путь, плотно прижимаясь к земле, «по-пластунски», чтобы в подходящий момент захватить свою жертву живой или бесшумно прикончить ее.
Донские казаки в XIX веке уступали кавказским в индивидуальной подготовке, но превосходили их в действиях в составе подразделений, так как были более организованны. Донские полки проводили на Кавказе по нескольку лет, после чего их сменяли другие. Особенно тяжелой считалась служба в Закавказье. Крупные боевые действия там не велись, но ряды: казаков косили малярия и иные эпидемические заболевания [27, С. 68].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
