Состав злоупотребления полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ) является специальным по отношению к составу злоупотребления полномочиями (ст. 201). Он заключается в использовании частным нотариусом или частным аудитором своих полномочий вопреки задачам своей деятельности и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние причинило существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (ч.1). Наказание усиливается, если указанное злоупотребление совершается в отношении заведомо несовершеннолетнего или недееспособного лица либо неоднократно (ч.2).
Состав коммерческого подкупа (ст. 204) также является специальным составом злоупотребления полномочиями. Он может быть двух разновидностей. Во-первых, подкуп как дача определенного вознаграждения и, во-вторых, как его получение. Первый состоит в незаконной передаче лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно в незаконном оказании ему услуг имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. 1). Наказание усиливается, если указанное деяние совершается неоднократно либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 2). Таким образом, этот вид коммерческого подкупа является ни чем иным, как разновидностью дачи взятки (ст. 291), отличающейся от последней лишь специальным субъектом. В соответствии с примечанием к ст.204 лицо, совершившее деяние, предусмотренное частями первой или второй этой статьи, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении его имело место вымогательство или если это лицо добровольно сообщило о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело. Последнее также сближает данный вид коммерческого подкупа с дачей взятки.
Другая разновидность коммерческого подкупа заключается в незаконном получении лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно незаконное пользование услугами имущественного характера за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением (ч. З). Наказание увеличивается, если данное деяние: а) совершено группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) совершено неоднократно; в) сопряжено с вымогательством. Сравнение этого состава преступления с составом получения взятки (ст. 290) позволяет утверждать, что этот вид коммерческого подкупа является разновидностью состава получения взятки, также отличающегося от последнего лишь специальным субъектом.
Нормы о коррупционных преступлениях содержатся и в главе 22 УК РФ о преступлениях в сфере экономической деятельности. Во-первых, это ст. 170, предусматривающая ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей. Состав этого преступления образует регистрация заведомо незаконных сделок с землей, искажение учетных данных Государственного земельного кадастра, а равно умышленное занижение размеров платежа за землю, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности должностным лицом с использованием своего служебного положения. Сравнение ст.170 и ст.285 УК РФ позволяет придти к выводу, что регистрация незаконных сделок с землей есть специальный состав злоупотребления должностными полномочиями. От своего общего “прообраза” последний отличается особой сферой служебной деятельности виновного лица – сферой государственной регистрации земельных отношений и сужением круга субъектов этого преступления – до уровня должностных лиц, обладающих соответствующими полномочиями по регистрации различного рода земельных сделок.
Ответственность за вполне коррупционные преступления в сфере экономической деятельности предусмотрена ст.184 УК РФ (подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов). Данная статья конструирует три разновидности своеобразного коммерческого подкупа. Во-первых, это подкуп спортсменов, спортивных судей, тренеров, руководителей команд и других участников или организаторов профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторов или членов жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.1). Наказание усиливается, если такое деяние совершается неоднократно или организованной группой (ч.2). Таким образом, эта разновидность подкупа представляет собой специальный состав коммерческого подкупа (ч.1), отличающийся от последнего специальным субъектом.
Во-вторых, состав подкупа образует незаконное получение спортсменами денег, ценных бумаг или иного имущества, переданных им в целях оказания влияния на результаты указанных соревнований, а равно незаконное пользование спортсменами услугами имущественного характера, предоставленными им в тех же целях (ч.З ст.184)
В-третьих, состав подкупа образует незаконное получение денег, ценных бумаг или иного имущества, незаконное пользование услугами имущественного характера спортивными судьями, тренерами, руководителями команд и другими участниками или организаторами профессиональных спортивных соревнований, а равно организаторами или членами жюри зрелищных коммерческих конкурсов в целях оказания влияния на результаты этих соревнований или конкурсов (ч.4 ст.184). Не трудно заметить, что вторая и третья разновидности рассматриваемого подкупа также есть специальные разновидности коммерческого подкупа, предусмотренного частями 3 и 4 ст.204, отличающиеся от него специальным субъектом.
1.2 Особенности уголовного преследования по делам о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях
Введение уголовной ответственности за совершение преступлений против интересов службы в коммерческих и иных[5] организациях, предусмотренной гл. 23 Уголовного кодекса (УК) РФ, новшество в российском уголовном праве. Данное явление вызывает интерес не только с материально правовой, но и с процессуальной точек зрения, т.к. законодатель создал особый механизм уголовного преследования по делам об указанных преступлениях, значительно отличающийся от того механизма, который применяется по большинству остальных категорий уголовных дел. В настоящей статье мы попытаемся проанализировать с процессуальных позиций особенности уголовного преследования лиц, привлекаемых к уголовной ответственности за совершение преступлений, перечисленных в гл. 23 УК РФ[6].
Прежде всего, говоря о процессуальных особенностях уголовной ответственности за совершение этих преступлений, необходимо обратить внимание на п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ, действие которого формально распространено на все статьи гл. 23 УК РФ. В примечании сказано, что если соответствующее деяние "причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия". Во всех же остальных случаях, т. е. когда деяние причинило вред интересам граждан, общества, государства и других организаций, "уголовное преследование осуществляется на общих основаниях" (п. 3 примечания к ст. 201 УК РФ)[7].
Положение п. 2 указанного примечания, будучи по форме нормой материального уголовного закона (хотя и имеющей по содержанию процессуальный характер), требовало подробной интерпретации в Уголовно-процессуальном кодексе (УПК), без чего его применение оставалось весьма затруднительным. Так появилась ст. 271 УПК РСФСР, включенная в Кодекс Федеральным законом от 15 декабря 1996 г.[8], которая на деле не только не прояснила ситуацию, но, пожалуй, лишь сильнее ее запутала. Текст этой довольно лаконичной статьи, призванной, по замыслу законодателя, раскрыть процессуальный механизм уголовного преследования по делам об интересующих нас преступлениях, имеет смысл привести здесь полностью: "Если деяние, предусмотренное главой 23 Уголовного кодекса Российской Федерации, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, привлечение к уголовной ответственности осуществляется по заявлению руководителя этой организации или с его согласия".
Нетрудно заметить, что ст. 271 УПК РСФСР не раскрывает, а скорее дублирует п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ, существенно не проясняя процессуальный порядок применения соответствующих предписаний уголовного закона. Тем не менее, сравнение этих норм позволяет обратить внимание на некоторые их различия. В чем же они заключаются?
Во первых, ст. 271 УПК в качестве процессуальной предпосылки привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 201 и ст. 204 УК РФ, требует заявления или согласия руководителя заинтересованной организации, а не самой организации (как в п. 2 примечания). Здесь мы видим хоть и не бесспорную de lege ferenda[9], но всетаки реальную процессуальную конкретизацию порядка применения материально правовых норм.
Во вторых, если в п. 2 примечания к ст. 201 УК РФ сказано, что особый порядок уголовного преследования установлен в случаях причинения вреда интересам исключительно "коммерческой организации", то в ст. 271 УПК "исключительно коммерческой или иной организации". Данное различие уже сложно (может быть, даже невозможно) вразумительно истолковать. Если оно чемто и объясняется, то только юридико-техническими погрешностями. Уголовный кодекс решает вопрос так, что совершение преступления против интересов службы в некоммерческой организации подчинено общим правилам уголовного преследования, т. е. в интерпретации материального права случаи уголовного преследования за соответствующие преступления, причинившие вред "исключительно" интересам коммерческой организации, и за те же преступления, причинившие вред исключительно "иной организации", процессуально должны быть отделены друг от друга. Напротив, Уголовно-процессуальный кодекс, противореча УК РФ, объединяет эти случаи, предусматривая особый режим уголовного преследования по данной категории дел, если преступление причинило вред не только "исключительно" коммерческой, но и "иной" (т. е. некоммерческой) организации.
Как такая коллизия должна решаться? Поскольку речь идет о двух специальных (lex specialis) законах федерального уровня, одновременно вступивших в силу, то при ответе на этот вопрос остается только развести руками. Во всяком случае ясно, что привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления против интересов службы в некоммерческих организациях, способно вызвать серьезные затруднения на практике.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
