РФ перед Федеральным собранием- Росс. газета, 1996, 24 февр.). Однако реальные сдвиги в борьбе с этим явлением практически ничтожны.
В связи с этим хочется привести ещё два высказывания наших видных политиков:
«У нас коррупция вовсе не личностная, а экономическая и
политическая категория. Масштабы коррупции таковы, что они
категорически не позволяют проводить никакую экономическую реформу,
никакие политические изменения... По коррумпированности Россия
находится сейчас на самых передовых позициях в мире.» --- Г.
Явлинский («Независимая газета, 16 окт. 1996г.).
«У нас совершенно сознательно создана система
разворовывания государства. Подчёркиваю: не «НЕ удалось создать
систему, исключающую разворовывание», а наоборот -- система
выстроена, поддерживается и охраняется.» – Ю. Болдырев («Новая газета»,
№40, 1996г.)
Коррупция имеет не только скрытый, но и согласительный
характер совершения. Она, как правило, не влечёт за собой жалоб,
т.к. виновные стороны получают взаимную выгоду от незаконной сделки.
Даже вымогательство взятки не всегда бывает обжаловано, поскольку
люди в различных странах не питают доверия к процессу борьбы с
коррупцией. И для этого есть достаточно оснований, объективных и
субъективных, отечественных и международных. Коррупционные действия
обычно совершаются в сложных специфических и конфиденциальных видах
государственной деятельности, где разобраться непрофессионалу трудно.
Это явление имеет высочайшую приспособительную способность. Коррупция непрерывно мимикрирует, видоизменяется и совершенствуется. Поэтому
нигде нет сколько - нибудь полных, или хотя бы репрезентативных
данных об этом явлении, ещё меньше виновных лиц, предстающих перед уголовным судом, и лишь единицам из них, причём самой низшей
категории, назначается реальное уголовное наказание.
Ядом коррупции является взяточничество.( В этой работе состав
взятки мы рассмотрим отдельно и подробно ниже). Во многих
ежегодниках криминальной статистики ведущих стран мира взяточничество учитывается либо в общей графе «все остальные преступления» (США),
либо в графе « экономич. и финанс. преступления» (Франция). В
России общие сведения о коррупционных преступлениях публикуются.
Главный информационный центр (ГИЦ) МВД РФ с 1993 г. стал
отслеживать отдельно также коррупцию государственных служащих по их
должностному положению. Однако эти данные вопреки требованиям Закона
о государственной тайне (1993 г.), имеют гриф «секретно». Власти не
только с большой неохотой отдают «своих» коррупционеров, но и не
желают обнародования статистических показателей. Этому в немалой
степени способствует и беспрецедентная коррупция правоохранительных
органов, переходящая в фактическое сращивание последних с преступным миром Аналогичная практика была ещё в СССР.
Коррупция не сводится к примитивному взяточничеству, особенно
в условиях рыночной экономики, свободной торговли и демократии.
Лоббизм, фаворитизм, протекционизм, взносы на политические цели,
традиции перехода политических лидеров и государственных чиновников
на должности почётных президентов корпораций и частных фирм,
инвестирование коммерческих структур за счёт госбюджета, перевод
государственного имущества в акционерные общества, использование
связей преступных сообществ и т.д. являются завуалированными формами коррупции.
«Уже в годы реформы, при участии или непростительном
бездействии органов государственной власти, --- говорится в Послании
Президента РФ, --- появились новые способы перетекания богатства к
избранным ---- перепродажа бюджетных ресурсов и льготных
централизованных кредитов, уклонение от уплаты налогов и таможенных
пошлин, присвоение чужих денег через механизм неплатежей,
фактический захват пакетов акций, находящихся в федеральной
собственности, и т.п.» ( Российская газета, 1996г., 27 февр.). Однако всё
это кроме элементарных случаев, как правило не находит какого - либо отражения в криминальной статистике.
Что же понимает международное сообщество под коррупцией?
Существует множество определений, но полной ясности и правовой
точности нет. Конечно, коррупция скорее синтетическое социальное или
криминологическое понятие, чем правовое, поэтому её надо рассматривать
не как конкретный состав преступления, а как совокупность родственных видов деяний. « Коррупция - это злоупотребление государственной
властью для получения выгоды в личных целях»- из этого определения
видно, что коррупция выходит за пределы взяточничества. Дж. Най,
например, полагает, что коррупция включает в себя взяточничество (дачу
вознаграждения для совращения лица с позиций долга), непотизм
(покровительство на основе личных связей) и незаконное присвоение
публичных средств для частного использования. Аналогичная идея
заложена в Руководстве, подготовленном секретариатом ООН на основе
опыта разных стран. Оно включает в понятие коррупции: 1)-
кражу, хищение и присвоение государственной собственности должностными
лицами; 2)- злоупотребления служебным
положением для получения неоправданных личных выгод (льгот,
преимуществ) в результате неофициального использования официального
статуса;
3)- конфликт интересов между общественным долгом и личной корыстью.
Критерием установления уголовной ответственности в ряде случаев предлагается не оценка общественной пользы принятого решения, что очень трудно сделать, а открытость процесса принятия решения: должностное лицо не вправе принимать решение без представления всей информации. Если это условие нарушено, оно может быть признано виновным. Классической иллюстрацией к этому могли бы служить келейные аукционы в России, проводимые Госкомимуществом. К подобным видам коррупционных деяний присоединяется непредоставление информации о всех финансовых активах, обязательствах, связях при занятии должности и ежегодной отчётности. Причём санкции за них предлагаются не меньше санкций, чем за традиционные виды коррупции, чтобы нарушение было не выгодным и за него нельзя было спрятаться при совершении традиционных коррупционных действий. Особое внимание уделяется представлению информации о финансовой поддержке партий.
В России нет надлежащих норм в законе о государственной службе, нет закона о борьбе с коррупцией, нет закона о легализации неправомерно нажитых средств, нет независимых структур борьбы с коррупцией, а самое главное нет политической воли в различных ветвях власти для организации этой борьбы на уровне мировых стандартов. Только в преломлении через эти «нет» и можно уяснить реальный уровень и тенденции коррумпирования российской бюрократии, которая разрастается со скоростью злокачественной опухоли, инфильтруя здоровые островки государственной службы.
Обратимся к федеральному Закону «Об основах государственной службы РФ» 1995 г., который с большими трудностями разрабатывался и принимался около 5 лет. В его ст.11 и ст.12 определены важные ограничения для чиновников, связанные с государственной службой и обязанности ежегодного представления ими сведений об имуществе. Из 12 пунктов ограничений в 10 предусматриваются меры, предупреждающие коррупцию. Но этот закон , как и ранее действующее Положение о федеральной госслужбе, утверждённое Президентом, распространяется только на обслуживающий персонал (государств. должности категорий «Б» и «В»). Вне его юрисдикции остаются государственные должностные лица категории «А», руководители законодательной и исполнительной власти, депутаты , министры, судьи и многие другие высокие чиновники федерального и регионального уровней. А предусматриваемый контроль за имущественным положением должностных лиц названных категорий касается только их самих и не распространяется на их близких родственников, тогда как хорошо известно, что приобретаемую собственность коррупционеры оформляют не на себя.
Рыночная экономика, разгосударствление собственности, прямые международные торговые, промышленные и иные связи открыли в России неограниченные возможности для коррупционеров. Как совокупный результат монополии власти государственных должностных лиц, их широких полномочий при отсутствии открытости, подотчётности, подконтрольности, коррупция закономерно ведёт к олигархии и авторитаризму.
В мире общепризнанно, например, что государственное должностное лицо после увольнения со службы в течение установленного периода времени должно получить разрешение правительства, прежде чем принять приглашение на работу в частном секторе или начать заниматься коммерческой деятельностью, если они имели отношение к его прежней должности. В России только за последние два года сменилось более 15 министров экономики, финансов и заместителей председателя Правительства по экономическим проблемам, большинство из которых буквально на следующий день после увольнения с государственной должности занимали руководящие посты в крупных коммерческих банках, компаниях и концернах. За какие заслуги их принимали на столь почётные и денежные должности? - Вопрос риторический. Можно ли их привлечь к ответственности за взяточничество? Нет. Но в демократических странах такое поведение рассматривается как коррупционное.
О коррумпированности высоких должностных лиц с упоминанием
фамилий говорится официально, открыто и много. Утверждалось,
например, что из 55 вопросов, поднятых в бывшем Верховном Совете в
1993 г. о коррупции высоких должностных лиц, 41 факт подтвердился.
Однако реальных уголовных дел нет. Не было возбуждено уголовного
дела даже в связи с хищением путём злоупотребления служебным
положением тысячи тонн золота в 1991 г., хотя сведения об этих
фактах публиковались ещё в том 1991 г. ( «Известия», 15 ноября).
К настоящему времени сложилась парадоксальная ситуация. С
одной стороны, о массовой коррупции государственных должностных лиц
в Росси говорится на каждом шагу, в том числе и в коридорах
власти, а в президентском Послании Федеральному Собранию в
1996г.(«Росс. газета», 27 февр.) даже жёстко осуждается промедление и нерешительность в борьбе с ней, с другой – пятый год откровенно
тормозится, главным образом, администрацией президента, принятие
основополагающих антикоррупционных законов. Не вызывает сомнений и
то, что некоторые публичные выступления в печати и других средствах массовой информации о коррупции тех или иных государственных лиц
инспирируются политической борьбой. Политические противники вооружаются испытанным оружием борьбы -- разоблачением в коррупции. Но при всей
политизации разоблачений, в них, как говорится в русской пословице,
«нет дыма без огня». Однако все разоблачения в основе своей
остаются газетными и радиотелевизионными шумами.
