Отличительной особенностью 1998 года явилось то обстоятельство, что для многих в России он окончился уже летом. 17 августа 1998 года неожиданно завершился многолетний этап “виртуально-либеральных” преобразований в российском обществе. Таково мнение не только экспертов и специалистов, следивших за развитием событий со стороны, но и самих реформаторов, в тот или иной период стоявших у власти и пытавшихся провести или, напротив, воспрепятствовать проведению этих преобразований. В результате на рубеже 1998–1999 гг. в обществе сформировалась потребность в обстоятельной оценке не только событий последнего года или деятельности последнего состава Правительства, но и общего направления реформ в целом.
К 1995 г. в России были заложены основы рыночной экономики. Либерализация
цен, первичная приватизация госсобственности, формирование типично
рыночных институтов, таких как фондовый рынок, валютная биржа, создание
двухуровневой банковской системы – все это казалось серьезной заявкой на
последовательные реформы. Однако в стране продолжался спад производства,
сохранялась высокая инфляция и значительный дефицит бюджета, а
перераспределение собственности приобрело ярко выраженный криминальный
оттенок и практически не затронуло основную массу населения. В 1995 г.
главным врагом стабилизации и экономического роста была объявлена
инфляция, в целях борьбы с которой было принято решение о переходе от
эмиссионных способов балансировки государственного бюджета к
заимствованиям внутренним и внешним; началось ужесточение денежно-
кредитной политики. В дальнейшем подавление инфляции переродилось из
главной цели в единственную, а целенаправленные структурные
преобразования в реальном секторе экономики так и не начались.
Экономические реформы осуществлялись на фоне хронического конфликта исполнительной и законодательной ветвей власти, что тормозило своевременное формирование их нормативно-правовой базы, препятствовало эффективному контролю над равным соблюдением российского законодательства всеми участниками экономического процесса. Степень беспомощности государства в вопросах правовой дисциплины постоянно возрастала. Наиболее наглядно это обстоятельство проявилось в финансировании бюджетного дефицита.
Однажды запустив механизм заимствований, правительство так и не смогло
взять его под жесткий контроль, хотя последствия подобной беспечности
были очевидны уже в самом начале. Построенный по принципу классической
“пирамиды” рынок ГКО-ОФЗ требовал все больших вливаний, что заставляло
постоянно повышать его доходность. В результате денежные потоки
устремились из реального в финансовый сектор экономики, и пока “живые”
деньги “крутились” в погоне за спекулятивной прибылью, реальная экономика
перешла на денежные суррогаты, взаимозачеты, бартер. Объемы взаимных
неплатежей и задолженностей, в том числе по заработной плате и прочим
социальным выплатам, постоянно увеличивались. Резко сократилась
налогооблагаемая база, перечень прилежных налогоплательщиков таял на
глазах, а усиление налоговой нагрузки, регулярно предпринимаемое в
надежде пополнить казну, только ускоряло этот процесс.
К концу 1997 г. возможности для поддержания рынка ГКО-ОФЗ за счет
средств резидентов оказались практически исчерпаны и рынок был открыт для
иностранного капитала. В пик кризиса на руках у нерезидентов оказалось
около 30% всех размещенных государственных ценных бумаг. К этому моменту
Банк России был уже неспособен удерживать курс рубля в искусственно
заниженном валютном коридоре, доходы федерального бюджета стремительно
падали, а обязательства по обслуживанию долгов, напротив, росли.
Предпринятые Правительством шаги только усугубили ситуацию. Их
последствия явились по сути признанием несостоятельности проводившейся
экономической линии.
Итоги года или итоги экономического курса
Иллюзия стабилизации экономики дорого обошлась России. Финансовая система страны рухнула под тяжестью собственных долгов, похоронив под своими обломками те немногие положительные результаты, которых удалось достичь в предшествующие годы (низкие темпы инфляции, твердый курс рубля, современные финансовые институты и зарождающееся доверие к ним).
Не дала также поводов для оптимизма динамика спада ВВП, который за год
сократился на 4,6%. Интересно, что в октябре 1998 г. Госкомстат РФ по
согласованию с Правительством РФ отказался от ежемесячной публикации
данных по ВВП и перешел на поквартальный режим их предоставления. Это
решение неизбежно отразилось и на периодичности ряда других показателей,
в частности, дефиците бюджета (в % к ВВП). Не следует упускать из виду,
что значимое расширение производства требует инвестиций в основной
капитал, а их размеры по сравнению с предыдущим годом продолжали
сокращаться (на 8,4% в IV квартале 1998 г., на 6,7% в 1998 г. в целом).
Сохраняется высокая убыточность реального сектора экономики. Например, в
промышленности убыточными являются 49% предприятий, на транспорте –
56%, а в сельском хозяйстве – более 83%.
Ситуация в финансовой сфере стала критической, поскольку не был решен
вопрос государственного долга и, прежде всего, внешнего. К началу года
Россия оказалась должна своим иностранным кредиторам около 150 млрд.
долларов, из которых примерно 71 млрд. составляют собственно российские
долги, не унаследованные от СССР.
Обострилась без того сложная ситуация с неплатежами. Правительство Е.
Примакова попыталось решить проблему неплатежей путем смягчения денежно-
кредитной политики и, начиная с сентября, приступило к наращиванию
денежной массы в обращении. В итоге за сентябрь-декабрь ее объем
увеличился на 31,7%, тогда как за восемь предыдущих месяцев – сократился
на 8,2%. Одновременно происходило перераспределение денежной массы в
пользу наличных денег, доля которых к началу 1999 г. выросла до 41,5%
(год назад она составляла 34,9%).
Однако новая финансовая политика пока мало что изменила как в положении
реального сектора, так и экономики в целом. На фоне общего увеличения
объема кредитов, предоставляемых предприятиям, организациям, банкам и
физическим лицам, наблюдалось свертывание программ кредитования реальной
экономики. Продолжала расти, хотя и замедляющимися темпами, суммарная
задолженность по обязательствам предприятий и организаций (за декабрь
1998 г.– 100,2%, за ноябрь – 101,4%, за октябрь – 101,6%).
С другой стороны, осталась неудовлетворительной налоговая дисциплина.
Хотя за декабрь прошедшего года задолженность по налоговым поступлениям в
бюджетную систему сократилась на 7,3%, в ноябре она выросла на 7,7%. В
целом за 1998 г. налоговые долги предприятий и организаций перед бюджетом
увеличились в 1,4 раза, причем львиную долю задолженности (около 91%)
составляют недоимки, а не отсроченные платежи. Это обстоятельство
неизбежно отразилось на исполнении доходной части бюджета. Дефицит
консолидированного бюджета страны по итогам 1998 г. составил 3,6% ВВП.
Несмотря на отказ от жесткой финансовой политики, инфляцию в
потребительском секторе пока еще удается удерживать в разумных пределах.
Правда за последние четыре месяца 1998 года потребительские цены выросли
в 1,7 раза (за первые восемь месяцев – на 8%), но их нисходящая динамика
в начале 1999 г. (январь – 108,5%, февраль по оценке – не выше 103,8%)
позволила властям говорить о контролируемости инфляции. Для специалистов
этот вопрос по-прежнему является открытым, поскольку серьезным
инфляционным стимулом остаются сегодня динамика курса рубля, а также
состояние потребительского рынка.
Удорожание доллара в прошедшем году значительно опередило темпы инфляции
(346,5% против 184,4%). В сентябре-декабре доллар рос в среднем на 27%
ежемесячно и в конце 1998 г. превысил 20-ти рублевый уровень. Пытаясь
избежать нового витка девальвации, Банк России продолжал расходовать свои
золотовалютные резервы. В целом за прошлый год они сократились почти на
1/3. При этом, несмотря на введение обязательной продажи вначале 50%, а
затем и 75% экспортной выручки, по состоянию на конец декабря их величина
упала ниже августовского уровня (до 12,2 млрд. долларов против 12,4
млрд.). Дополнительной мерой, рассчитанной на стабилизацию курса рубля,
стало ограничение срока хранения на банковских счетах валюты, закупленной
под импортные контракты.
Неустойчивым осталось состояние потребительского рынка, хотя прямая
угроза товарного дефицита похоже отошла на второй план. После скачка
ажиотажного спроса, пришедшегося в основном на середину III квартала,
темпы продаж начали сокращаться и по итогам последних трех месяцев 1998
г. уже не превышали 85,6% аналогичного уровня 1997 г. Этому
способствовало истощение свободных денежных средств на руках у населения
и отчасти спад инфляционных ожиданий в обществе. В целом за год объем
розничного товарооборота снизилсл на 4,5% (1998 г. к 1997 г.), а скорость
обращения товаров возросла на 16%. К тому же к концу года упала
насыщенность товарного рынка, сократился ассортимент предлагаемых товаров
и их запасы в розничной сети. Так в конце года розничная торговля была
обеспечена товарными запасами только на 24 дня торговли (в августе – на
27 дней). Это абсолютный рекорд за последние шесть лет, исключая сентябрь
1998 г., когда обеспеченность товарными запасами была такой же, как в
декабре.
Основная причина сложившейся ситуации заключалась в резком сокращении
поступлений по импорту. Так в IV квартале минувшего года только 1/5 часть
всех продуктов питания составляла импортная продукция (в III квартале –
36%). Наиболее существенно, помимо потребительских товаров, сократились
импортные закупки медикаментов.
Правда, сокращение импортных поставок имело также свою положительную сторону. Стремительная девальвация рубля лучше всякой протекционистской политики защитила внутренний рынок от зарубежных товаров, практически ликвидировав конкуренцию, что ненадолго оживило отечественное производство. Длительность периода оживления непосредственно зависит от имеющихся у производителей запасов сырья (по большей части импортного).
Стремительный рост потребительских цен не мог не отразиться на уровне жизни россиян. В конце 1998 г., только по официальным данным, за порогом бедности оказалось 40 млн. человек, что составляет 27,3% всего населения. При этом численность граждан с доходами ниже прожиточного минимума резко увеличилась именно в последние четыре месяца. Средний уровень бедности в сентябре-декабре достиг 28,8%, тогда как в предыдущий период 1998 г. он колебался около 22,5%.
В большей степени обесценению подверглись доходы наемных работников и
социальных иждивенцев. Если в среднем по населению уровень реальных
доходов снизился в IV квартале примерно на 30% по сравнению с аналогичным
уровнем годовой давности (в III квартале – на 20%), то реальная величина
пенсий – на 32% (рост на 3%), а реальная заработная плата – на 35% (на
14%). Правда, начисленная заработная плата в последнем квартале 1998 г.
была все же на 70 % выше прожиточного минимума трудоспособного, тогда как
средняя пенсия не превышала 90% прожиточного минимума пенсионера (в том
числе в декабре – 79,8% минимума).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
