Интернету, не будет проблемой. К Интернету, как и к электросети, будут
подключены почти 100% частных домовладений и офисов. Ведь Интернет, как
способ соединения персонального компьютера с другими компьютерами, будет
свободен от утомляющей ограниченности отдельного ПК, столь же
недружелюбного к своему пользователю, как одноколесный велосипед.
В настоящее время более половины коммуникационного обмена представлено
в виде данных, а не в голосовом формате. Это означает, что коммуникационный
обмен осуществляется в первую очередь при помощи быстрых машин, а не
медлительных людей. Такие машины будут повсюду. Автомобили будут общаться с
автострадами, от чемоданов будут поступать жалобы авиакомпаниям,
электронные книги будут загружаться от издателей, от входных дверей в
полицию будут поступать сообщения об их движениях, электрокардиостимуляторы
будут вести диалог с больницами, телевизоры сами будут подключаться к
видеосерверам.
По этой причине мой скептицизм по поводу Интернета как
продемократической силы базируется не на его неравномерном
распространении. Мои сомнения в большей степени системны. Проблема состоит
в том, что большинство аналитиков совершают так называемую структурную
ошибку, смешивая микропоступки с макрорезультатами. Они считают, что если
что-либо полезно какому-либо отдельному человеку, обществу вообще также
полезно, когда этим пользуются все.
Полагаю, мы могли бы спросить сто лет назад, понизит ли автомобиль
загрязнение окружающей среды. Ответ был бы прост и положителен: нет
лошадей, нет отбросов на дорогах, нет запаха, нет необходимости занимать
сельскохозяйственные угодья овсом. Но сейчас мы понимаем, что в
совокупности массовая автомобилизация стала злом для окружающей среды. Она
создала вредные выбросы, разделила людей, увеличила спрос на землю.
Вторая ошибка – ошибка предположения. Только из того, что Интернет
есть благо для демократии в таких местах, как Северная Корея, Иран или
Судан, нельзя делать вывод, что это лучше и для Германии, Дании или США.
Только из того, что три телеканала предлагают более разнообразную
информацию, чем один, не следует, что 30000 лучше, чем 300.
Итак, вот несколько причин, почему Интернет не будет благом для
демократии. Эти причины соотносятся с продемократическими аргументами,
приведенными выше.
Интернет сделает политику более дорогостоящей и повысит входные
барьеры.
Мы надеялись, что общедоступное пространство Интернета станет
электронной версией городских собраний в Новой Англии или Швейцарии,
открытых и непрерывно развивающихся. Интернет будет благоприятствовать
простому и недорогому участию в политической жизни и политических
кампаниях. Но так ли это?
Простой вход действительно существует, поскольку Интернет основан на
узконаправленной передаче данных, в основном в виде текста. Но
развивающаяся ныне многоадресная рассылка по Интернету сделает доступными
сложные видео- и мультимедиа-сообщения и информационные ресурсы. Неизбежно
вырастут ожидания аудитории. Когда каждый может говорить, у кого есть шанс
быть услышанным? Если история средств массовой информации что-нибудь
значит, явно не у каждого будет такой шанс. Да и не может он быть у любого.
Вовсе не мудрейшие из тех, кто имеет убедительные аргументы или веские
причины говорить, смогут донести что-то до аудитории. Это будут личности,
которых привлекательными сделали крепкие продюсеры и промоутеры. А это
дорого.
Во-вторых, из-за возрастания объёма излишней информации и просто
информационного мусора, авторам сообщений придётся вырабатывать стратегии,
чтобы привлечь внимание. Внимание политической аудитории, так же, как и
внимание покупателей, надо будет формировать. Идеология, интересное
содержание само по себе, отношение общества – вот некоторые факторы. Но во
многих случаях внимание нужно покупать посредством развлечений, подарков,
игр, лотерей, купонов и т.п. Это также дорого. Первичная себестоимость
информации редко бывает проблемой в политике, создание красивой обертки –
вот главная трудность. Нетрудно и недорого печатать и распространять
бумажные буклеты, звонить по телефону или выступать на общественных
собраниях. Но эффективно контактировать с огромной аудиторией стоит немалых
денег, потому что реклама и PR-акции требуют внушительных бюджетов.
В-третьих, для проведения эффективных политических мероприятий в
Интернете будут требоваться детально проработанные и дорогие выборки
данных. Причина в том, что средства массовой информации Интернета
функционируют не так, как традиционные масс медиа. Программы Интернета для
широкой аудитории не охватывают всех и каждого, а нацелены на конкретных
индивидуумов. Для наибольшей эффективности политические передачи по
«всемирной паутине» надо будет подгонять и перенастраивать, в отличие от
массированных ударов телепередач. Для этого требуется обширная информация
об индивидуальных интересах и предпочтениях. Банки данных в этом случае
станут ключом к эффективной политике. Кто будет владеть и оперировать ими?
В некоторых случаях политические партии. Но они не смогут продолжать
контролировать банки данных после того, как пройдут первичные выборы,
которые открыты для многих кандидатов. Есть здесь также и проблема
проникновения в частную жизнь, когда официозные политические партии хранят
информацию о взглядах, опасениях и привычках миллионов частных лиц. По
обеим этим причинам возможность собирать такие данные для партий будет
ограничена.
Другие политические банки данных будут использованы адвокатами и
заинтересованными группами. Они будут присовокуплены к кандидатским банкам
данных вместо спонсорской помощи. Существование таких банков данных снизило
бы в дальнейшем значимость законодательства в сфере корпоративных финансов
и усилило бы позиции заинтересованных групп в их сосуществовании с
традиционными политическими партиями.
Но с особенной заботой и тщательностью политические банки данных будут
использованы в компаниях, известных ныне как политические консультанты. Они
учредят постоянные и постоянно закрытые для посторонних банки данных, чтобы
стать ещё более важными игроками на политической арене и работать всё
больше и больше в качестве консультантов, освободившихся от идеологических
пут ради прибыли.
Но если Интернет и сделает определенную политическую деятельность
дешевле, то это ведь распространится на всех. Рост активности всех
организаций опередит сокращение расходов на эту активность[7]. Если
некоторые аспекты участия организаций в политических компаниях становятся
дешевле, они обычно не тратят меньше, а начинают делать больше.
Таким образом, любая эффективная находка первооткрывателей вскоре
станет соответствовать своим конкурирующим аналогам и просто поведёт к
ускоряющейся, дорогостоящей и бесконечной гонке политических вооружений –
инвестиций в действующие методы и новые информационные маркетинговые
технологии.
Первые пользователи Интернета достигли эффектных результатов и теперь
неправомерно экстраполируют свои успехи на общество в целом. В то время как
об этих успехах трубят как о победе Личности над Властями и Бизнесом,
большая их часть – просто относительное усиление отдельных личностей и
групп с компьютерами и навыками работы в сети (тех, чей доход и образование
не ниже среднего) и относительное ослабление тех, кто не имеет этих
ресурсов. Власти не стали в большей степени контролируемыми благодаря
пользователям Интернета, просто их рецепторы стали более чувствительными к
сетевой публике.
Интернет затруднит аргументированный и информационно насыщенный
политический диалог
Действительно, Интернет более активное и интерактивное средство
массовой информации, чем телевидение. Но использование его в политике – это
лишь обещание или реальность?
Рост объёма информации не означает автоматического повышения её
качества. Как раз наоборот. Поскольку Интернет ведёт к росту
информационного потока, любое сообщение должно будет звучать громче.
Политические сообщения станут искажёнными, назойливыми и упрощёнными.
Одна из характеристик Интернета – его универсальность. Интернет
используется и в бизнесе, и в политике. Традиционные средства массовой
информации с их демонстрационными технологиями постепенно вытесняются
Интернетом из сферы политики. Ускорение круговорота новостей ведёт к
менее тщательной проверке, в то время как конкуренция ведёт к большей
сенсационности. Выпуски завоёвывают внимание, если они понятны и способны
приковать к экрану. Это приводит к раздуванию событий, вознесению к
вершинам славы за пять минут, акцентированному заарканиванию и взнуздыванию
зрителя, подаче новостей как развлекательного видеоряда. Интернет также
допускает анонимность, которая создаёт возможность неожиданного повержения
политического противника в последнюю минуту. Интернет лучше подходит для
грязных политических игр, чем более ответственное телевидение.
В то время как толерантный продвинутый гражданин продолжает лелеять
собственный воображаемый образ, эмпирическое изучение сущности нескольких
политических групп, использующих Интернет, выявило очень не толерантное
поведение: доминирование отдельных личностей, грубую перепалку, зависимость
от неправильных суждений. (Davis, 1999) Ещё одно исследование обнаруживает
отсутствие свидетельств того, что демократичность и право каждого на
