качествами, дарованными природой. Он был высокого роста и обладал
величественной осанкой, черты лица имел правильные, щеки румяны, волосы
русые, глаза его блестели, но не слишком ярко; он казался жизнерадостным,
мягким и вежливым. Он отличался приветливым обхождением, ровным нравом,
легкостью в разговоре, живым и проницательным умом; говорил размеренно,
очень приятным голосом. Все это придавало его словами естественную
красноречивость и убедительность. Он мог без труда разговаривать, занимаясь
живописью; не прерывая работы, непринужденно беседовал с теми, кто приходил
его навестить.
Казалось бы, многое в его жизни отвлекало от регулярных занятий, тем
не менее, жил он очень размеренно. Он вставал всегда в четыре часа утра и
обязательно начинал день слушанием мессы, потом он принимался за работу,
имея всегда при себе наемного чтеца, читающего ему вслух какую-либо хорошую
книгу, обычно Плутарха, Тита Ливия или Сенеку. Он необычайно любил свой
труд и потому жил всегда так, чтобы работать легко, не нанося ущерба своему
здоровью. Он работал таким образам до пяти часов вечера, затем садился на
коня и отправлялся на прогулку за город, или на городские укрепления, или
как-либо иначе старался дать отдых своему уму. По возвращении с прогулки он
обычно находил у себя дома нескольких друзей, пришедших отужинать с ним
вместе, умножая тем самым застольные удовольствия. Однако он терпеть не мог
излишества в вине и пище, а также в игре. Самым большим удовольствием для
него было проехаться на каком-нибудь прекрасном испанском коне, прочитать
книгу или заняться разглядыванием своих медалей, своих агатов, сердоликов и
других резных камней, прекрасным собраниям которых он располагал.
Он редко посещал своих друзей, но принимал посетителей так любезно,
что все любители изящного, все ученые и просто иностранцы любого звания,
приезжавшие в Антверпен, приходили к нему поглядеть на него самого и на его
художественную коллекцию, одну из лучших в Европе. Он редко делал визиты,
имея на то свои причины, однако никогда не отказывал живописцам, если те
просили его прийти взглянуть на их работы. С отеческой добротой он
высказывал им свое мнение, а иногда брал на себя труд подправить их
картины. Он никогда не осуждал чужих произведений и находил нечто хорошее в
любой манере».
Друзьями Рубенса были гуманисты, ученые, политические деятели. Все они
отличались высоким уровнем культуры, разнообразными познаниями и
интересами, активностью общественной жизни. Рубенс любил людей энергичных,
пытливых, любознательных. Сам Рубенс был знатоком античности,
коллекционером (в его коллекцию входили великолепные медали и монеты,
изделия из камня и кости, произведения живописи – их насчитывалось более
трехсот); философом, близкий по своим взглядам поздним стоикам I-II века –
Сенеке, Марку Аврелию, бюсты которых он часто изображал на портретах своих
друзей. Эти портреты не поражают наше воображение особой оригинальностью
композиционных приемов, но все они сделаны с высоким мастерством и согреты
душевной теплотой дружеских чувств.
Необыкновенный успех имела его роспись алтаря, выполненная им в период
с 1611 по 1614 год для Антверпенского собора. Главной картиной была "Снятие
с креста", слева - "Кара Господня", а справа - "Представление в храме".
"Кара Господня" и "Представление в храме" - композиции, обладающие
редкой благодатью, - они написаны теплыми красками, все еще напоминающими о
влиянии на художника Венеции. Но центральная панель - "Снятие с креста"
знаменует собой явное освобождение Рубенса от итальянской зависимости, в
ней мы наблюдаем эволюцию череды более светлых красок, что является
типичным явлением для нидерландской живописи. На самом мертвом теле, на
складках савана, на женских фигурах мерцающие бело-серые блики, светло-
янтарный и зелено-голубой цвета контрастируют с более традиционным красным
и коричневым на мужских фигурах. Зрителя поражала, прежде всего, фигура
мертвого Христа. "Это одна из самых прекрасных его фигур, - писал
знаменитый английский живописец сэр Джошуа Рейнольдс (1723-1792), - Голова,
упавшая на плечо, смещение всего тела дают нам такое верное представление о
тяжести смерти, что никакое другое не в силах превзойти его". На самом деле
здесь изображена вся "тяжесть смерти", но в самой картине никакой тяжести
не чувствуется. С перехватывающей дыхание виртуозностью Рубенсу удалось
передать то мгновение, когда тело освобождено от креста, до того, как оно
под тяжестью своего веса сползает в крепкие руки святого Иоанна, который
стоит, раскрыв свои объятия, чтобы принять его. Фигура слева слегка
поддерживает левую руку Христа, а справа достопочтенный Никодим,
ухватившись за конец савана, другой рукой удерживает его тело. Стоящая на
коленях Магдалина поддерживает руками его ступни. Но никто из них покуда не
принял на себя его тела; это критический момент, схваченная художником доля
секунды, перед тем как мертвое тело окажется на протянутых к нему руках.
Картина Рубенса "Снятие с креста" стала вызовом для всех художников,
так как она требовала высокого технического мастерства рисунка, а также
умения вызвать у зрителя соответствующие эмоции. Именно эта картина сделала
Рубенса первым религиозным художником своего времени.
Рубенс порой напоминает дремлющий вулкан. Но иногда темперамент и
долго сдерживаемое творческое напряжение побеждают, и тогда появляются
произведения, в которых Рубенс раскрывает свою титаническую натуру. Таковы
его полотна, изображающие охоту, написанные в 1616-1618 годах. Невероятны
ракурсы фигур, яростны движения, грозны звери. В картине "Охота на львов"
победителей нет. Смерть витает над каждым ее участником. Конечно, Рубенс не
забыл произведения, фрагменты которого он копировал в Италии, - "Битвы при
Ангиари" великого Леонардо. Но разве кто-нибудь из предшественников Петера
Пауля писал львов, волков и леопардов в столь трудных и неожиданных позах?
Что до лошадей - он всегда ими восхищается. Он создал тип идеального коня -
с узкой головой, широким крупом, нервными ногами, длинной развевающейся
гривой, с хвостом, похожим на султан, с трепещущими ноздрями и огненным
взглядом. Изображение коня он использовал в композициях своих портретов,
охот, битв, религиозных сцен, он посвятил ему одно из самых лирических и,
несмотря на воинственный сюжет, одно из наиболее гармонических своих
произведений - "Битву греков с амазонками".
В 1620-1621 годах Рубенс пишет "Персея и Андромеду". Дочь царя Кефея
Андромеда принесена в жертву морскому чудовищу. Ее гибель неминуема. Но
нежданно на помощь к ней является сын Данаи и Зевса Персей. Потрясенная
девушка благодарит героя.
Известный мифологический сюжет художник перевел на язык Фландрии,
привнес детали реальной жизни своей страны, своего времени, тем самым по-
новому раскрыв присущее этому мифу человеческое содержание. Владение цветом
и светом насыщает эту картину трепетом и движением.
Фромантен пишет о мастере: "У него мало красящих веществ и в то же
время величайший блеск красок, пышность при малой затрате средств, свет без
преувеличений освещения, чрезвычайная звучность при малом количестве
инструментов".
В 1620 году бургомистр Антверпена и друг Рубенса Николае Рококс
заказал ему "Распятие на кресте" для францисканской церкви Реколле. Эта,
теперь ставшая знаменитой, картина называется "Удар копьем". На ней римский
воин копьем пронзает бок Христа. Небольшая группа людей, оплакивающих
Христа, грубо оттеснена солдатами на лошадях с небольшого пространства
вокруг трех грубо сколоченных крестов на Голгофе. Грубость и жестокость
публичной казни контрастируют с молчаливо выраженным горем стоящих рядом
Богоматери и святого Иоанна, с состраданием Марии Магдалины, которая
жестом, молящим о защите, протягивает руки к солдату, поднимающему свое
копье.
Рубенсу приходилось рисовать и множество более отрадных религиозных
сюжетов. Его счастливая семейная жизнь нашла свое отражение в
многочисленных и изобретательных картинах Святого семейства. Он переносил
на полотно лица своих сыновей, Альберта и Николаса, и делал это с большой
любовью и деликатностью, он легко схватывал на своих набросках, а затем
воспроизводил множество жестов, поз, свойственных молодости, - робкие,
грациозные, комичные или авантюрные.
В феврале Рубенса 1622 года вызывает в Париж посол эрцгерцогини, барон
Вик, который знакомит Рубенса с казначеем Марии Медичи, аббатом де Сент-
Амбруаз. Королева-мать только что помирилась со своим сыном. Она снова
водворилась в Люксембургском дворце. Она хочет украсить галерею дворца
картинками, иллюстрирующими различные эпизоды ее жизни.
Задание Рубенса было не из легких. Мария отнюдь не была красавицей, а
ее жизнь не такой уж яркой, полной знаменательными событиями. Для того
чтобы представить прошлое Марии в самом благоприятном свете, Рубенс в
аллегорической манере окружает королеву олимпийскими богами, водными
нимфами и купидонами, судьбами и всевозможными добродетелями. С помощью
такого приема он не только облагородил Марию с ее дурным характером, но
также резким контрастом противопоставил французских придворных в роскошных
одеждах обнаженным богам и полубогам, которых он так любил рисовать.
Скрывая многие внешние и внутренние недостатки модели, приукрашивая и
идеализируя её, Рубенс писал портрет Марии Медичи, хранящийся в музее
Прадо. Практически всё поле холста занимает пышное платье королевы с
огромным кружевным воротником, который широким веером расположился за
