растущим успехом Дали, взлет которого начался в 1936 году, и удивительно
теплым приемом, оказанным художнику в Соединенных Штатах как богатыми
меценатами, так и простыми зрителями,
В художественных кругах Европы Дали не считали серьезным претендентом
на корону эстета, так как он был погружен в экзотерические теории
искусства. Но в США, где искусство еще руководствовалось традиционными
установками и за традиционным европейским искусством охотились миллионеры и
короли бизнеса, Дали встречали с энтузиазмом. Его картины, хоть и с
загадочным содержанием, были доступны для визуального восприятия, так как
на них были изображены понятные предметы, поэтому эта импульсивная
личность, всюду отталкиваемая и всех раздражающая в Европе, была принята в
Соединенных Штатах, которые гордились своими откровенными,
твердохарактерными, всеобъемлющими персоналиями и шоуменами.
АМЕРИКАНСКИЕ МЕЧТЫ
Дали и Гала нехотя покинули Европу, но вскоре удобно устроились в
Фридриксбурге, штат Вирджиния, в Хэмтон Мэнор, в доме Карее Кросби,
авангардного издателя. Здесь Гала начала вить для Дали уютное гнездышко,
реквизировав библиотеку и заказав необходимые для живописи принадлежности
из близлежащего города Ричмонда. За ее хлопотами наблюдала и позже
вспоминала присутствовавшая там писательница Анаис Нин.
Спустя год Дали и Гала переехали с миссис Кросби через Соединенные
Штаты в Монтерей, неподалеку от Сан-Франциско, штат Калифорния. Дом в этом
городе стал их основным прибежищем, хоть они и жили подолгу в Нью-Йорке,
купаясь в роскоши. За восемь лет, проведенных Галой и Дали в Америке, Дали
нажил состояние. При этом, как утверждают некоторые критики, он поплатился
своей репутацией художника.
В мире художественной интеллигенции репутация Дали всегда была
невысокой. Он не только вел себя вызывающе, что приносило ему какие-то
рекламные дивиденды, но рассматривалось любителями искусства как простое
кривляние для привлечения внимания к своим работам. Он еще и не работал в
существующих в искусстве направлениях. Если брать шире, то большинство
художников и любителей видели искусство того времени как поиск нового
языка, при помощи которого нашли бы свое выражение современное общество и
все новые идеи, которые в нем рождаются. Старая техника, как в литературе,
так и в музыке или пластических видах искусства, по их мнению, не подходила
для двадцатого века.
Многим казалось, что традиционный стиль письма Дали не сочетался с
работой по поиску нового языка живописи, отразившейся на картинах таких
мастеров двадцатого века как Никассо и Матисс. Однако у Дали были
последователи из числа европейских любителей искусства, особенно тех, кто
интересовался движением сюрреалистов, кто видел в его работах уникальный
способ выражения скрытых частей духа человека.
АМЕРИКАНСКИЕ ИНЦИДЕНТЫ
Дали во время своего пребывания в Америке участвовал в многочисленных
коммерческих проектах: в театре, балете, в области ювелирных украшений,
моде и даже издавал газету в целях саморекламы (вышло всего два номера).
Так как со временем число проектов росло, он казался скорее массовиком-
затейником, чем серьезным художником, занятым исследованием выразительных
средств. Хоть популярность его и росла, Дали начал терять, по крайней мере
в Европе, поддержку художественных критиков и историков, от которых
зависела репутация художника на протяжении его жизни.
Из своей тихой гавани в Вирджинии, а затем в Калифорнии, Дали начал
триумфальное покорение мира искусства нового континента. Американские
друзья были готовы и дальше помогать художнику в его карьере. Одним из
первых его заказов стало оформление павильона "Мечта Венеры" на
Международной нью-йоркской выставке в 1939 году. Дали планировал построить
бассейн внутри павильона, в который он намеревался поместить русалок. На
фасаде же он хотел изобразить фигуру Венеры в стиле Боттичелли, но с
головой трески или подобной рыбы. Дирекция выставки не утвердила эти планы,
и павильон не был сооружен, но у Дали появилась возможность опубликовать
свой первый американский манифест: "Декларация независимости воображения и
прав человека на собственное сумасшествие".
Случай с Бонуитом Тэллером произошел до инцидента с Международной
выставкой. Дали заказали оформление витрин универмага Бонуита Тэллера в Нью-
Йорке. Дали выполнил этот заказ в своем неподражаемом экстравагантном
стиле, выставив черную атласную ванну и навес из головы буйвола с
окровавленным голубем в зубах. Эта композиция привлекла столько публики,
что было невозможно пройти по тротуарам Пятой авеню. Администрация закрыла
композицию. Это так расстроило Дали, что он перевернул ванну, разбив при
этом зеркальное стекло окна, и вышел через него на улицу, где его
арестовала нью-йоркская полиция.
Дали вынесли приговор с отсрочкой исполнения. Это привлекло столько
внимания к его личности, что следующая его выставка в нью - йоркской
галерее пользовалась безумным успехом. Такие случаи, иногда шокирующие,
создали хорошую рекламу Дали среди обычной публики, которая видела в
художнике воплощение свободы личности, которой так гордились Соединенные
Штаты и которую, как он заявлял, можно найти только в Америке (то есть не в
Европе).
Когда некоторые журналисты усомнились во вменяемости Дали и
целесообразности его кривляний, он принял вызов. Отвечая на статью в "Арт
Дайджест", интересующуюся, просто ли он сумасшедший или обычный удачливый
бизнесмен, художник ответил, что не знает сам, где начинается глубокий,
философствующий Дали и где заканчивается сумасшедший и абсурдный Дали.
МИР РАБОТЫ
Все это было частью духа Нового Света того времени и сделало из Дали
пользующийся спросом товар вне поля деятельности дилеров и художественных
галерей. Он уже разрабатывал модели для Эльзы Скьяпарелли. Теперь же он
начал изобретать более фантастические предметы моды, которые попадали на
страницы "Вог" и "Харперз базар" и завоевывали ему популярность среди
богатой и изысканной публики. Маркиз де Куэвас, основатель балета Монте-
Карло, тоже ввел Дали в свой мир, заказав оформление сцены для "Вакханалии"
с костюмами от Коко Шанель. Другими заказами на оформление сцены для балета
от Маркиза де Куэваса были "Лабиринт" (1941) с постановкой хореографии
Леонидом Массином, "Сентиментальный разговор, Китайское кафе" и
"Разрушенный мост" (1944).
В Нью-Йорке пристанищем Дали и Галы стал отель Санкт-Реджис, где
художник создал свою мастерскую. Там он трудился над портретами миссис
Джордж Тейт Второй, Елены Рубинштейн, королевы косметики (Дали также
работал над дизайном ее квартиры), миссис Лютер Грин.
К тому же Дали снова был вовлечен в работу над фильмами. Он с
энтузиазмом приветствовал этот способ самовыражения, в котором видел
царство творчества будущего, несмотря на то, что потом умалил вклад
кинематографа в искусство. Именно он создал знаменитую сюрреалистическую
последовательность сна в фильме Альфреда Хичкока "Зачарованный" в 1945
году. Хичкок хотел создать первый фильм про психоанализ в то время, как
учение Фрейда начало оказывать глубокое влияние на мышление американцев,
поэтому сам Бог велел ему обратиться к Дали. В следующем году художник
начал работать над проектом Уолта Диснея "Дестино", который, к сожалению,
не был доведен до конца. Был создан лишь еще один полнометражный фильм по
сценарию Дали "Дон Жуан Тенорио", сделанный в Испании в 1951 году.
Дали, как правило, нравилась активная деятельность, и вместе с Галой,
постоянно находящейся рядом с ним, он стал известен всем Соединенным Штатам
Америки как король современного искусства. Он даже нашел время, чтобы
написать роман "Скрытые лица" о группе аристократов на пороге второй
мировой войны.
БЕСПОКОЙСТВО И СОБЛАЗНЕНИЕ
Тем временем за картины Дали выкладывали крупные суммы. Их популярность
объяснялась отчасти тем, что они выглядели как работы старых мастеров,
старательно и на совесть сделанные. Важно было и то, что их написал
человек, хоть иногда и эксцентричный во время своего появления на публике,
но симпатичный, воспитанный, хорошо одетый и скорее всего не революционер и
не коммунист.
Такая значительная работа Дали как "Рынок рабов с исчезающим бюстом
Вольтера", написанная в 1940 году, была наполнена отголосками последних
европейских картин. Картина похожа на сцену с полуобнаженной Галой в левом
нижнем углу. Она смотрит на группу персонажей на фоне разрушенного здания.
Среди фигур выделяются две женщины в голландских платьях, которые,
благодаря великолепному умению художника создавать двойственные образы,
являются также бюстом Вольтера работы скульптора Гудона. Позади них
изображенные в темных тонах рабы, о которых и говорится в названии картины.
Они свидетельствуют о настроении Дали, Полного вольтеровского самосомнения,
до того как влияние Галы придало ему свободу и уверенность в себе.
Другая картина, свидетельствующая о том, что Дали не чувствовал себя
совершенно свободно вдали от привычного ландшафта Коста Брава, называется
"Сон, вызванный полетом пчелы вокруг граната за секунду до пробуждения". На
этой картине, написанной в 1944 году, Дали изобразил Галу лежащей на
каменной плите. Работа напоминает портреты его сестры Анны-Марии,
написанные в Кадакесе. Один тигр прыгает на Галу, другого пожирает рыба.
Все это - типичный для Дали кошмар. Вся картина кажется немного
легковесной, как рекламная графика.
Картина наводит на мысль о том, что Дали временно потерял связь с
подсознательным слоем своего вдохновения. Однако вскоре она была
восстановлена, когда художник принял участие в конкурсе на лучшую картину
для фильма "Бель Ами" (примечание переводчика: "бель ами" - на французском
означает "милый друг"), организованном Лоев Левин Студи-ос. Предметом
картины должно было быть искушение святого Антония. И хотя в конкурсе
победил Макс Эрнст, у художника появились новые идеи, отразившиеся в новой
серии картин.
В "Искушении святого Антония" (1946) Дали поместил святого в левый
