помещичьи земли. Отношения между Столыпиным и Гурко, по-видимому, были
достаточно плохими. В воспоминаниях товарища министра внутренних дел
сквозит презрительно-высокомерное отношение к своему бывшему шефу. По
мнению Гурко, он был \"полный невежда в экономических вопросах\", не имел
\"достаточной подготовки для того, чтобы справляться со многими
фундаментальными проблемами государственной жизни\" и плохо
председательствовал в Совете министров (не умел резюмировать дебаты и
составлять резолюции) .
У Гурко возникли сильные подозрения относительно дальнейших намерений
Столыпина, когда известный латифундист граф А. А. Бобринский передал ему
слова, сказанные мимоходом главой правительства: \"Вам придется расстаться
с частью своих земель, граф\".
У страха, как известно, глаза велики. В действительности Столыпин,
думается, не допускал и мысли о полной ликвидации помещичьего
землевладения. Иное дело - частичное его ограничение. М. П. Бок привела в
своих воспоминаниях следующие слова отца: \"Не в крупном землевладении сила
России. Большие имения отжили свой век. Их, как бездоходные, уже сами
владельцы начали продавать Крестьянскому банку. Опора России не в них, а в
царе\". Что-то похожее Столыпин, надо думать, действительно говорил - и это
не было сказано случайно, под впечатлением от нескончаемых крестьянских
бунтов. Бунты в конце концов прекратились, но осталось это убеждение,
засевшее глубоко в сознании. В 1909 г., когда обстановка в стране коренным
образом изменилась, Столыпин вновь коснулся этого вопроса - не в беседе с
дочерью и не в случайном разговоре с графом, а в интервью корреспонденту
газеты \"Волга\": \"Вероятно, крупные земельные собственности несколько
сократятся, вокруг нынешних помещичьих усадеб начнут возникать
многочисленные средние и мелкие культурные хозяйства, столь необходимые
как оплот государственности на местах\".
В конце 1905 г., когда дела у царского правительства были из рук вон
плохи, главноуправляющий землеустройством и земледелием Н. Н. Кутлер
поставил вопрос о частичном отчуждении помещичьих земель. И даже Д. Ф.
Трепов тогда вроде бы сочувственно отнесся к этому плану. Но царь после
недолгого колебания решительно отверг кутлеровский проект, а сам Кутлер с
треском вылетел в отставку. Впоследствии никто из министров и мысли не
допускал о том, чтобы явиться к царю с подобным предложением.
Столыпин, как видно, считал, что в таком проекте нет надобности. Частичное
отчуждение помещичьей земли фактически уже идет. Многие помещики,
напуганные революцией, продают имения. Важно, чтобы Крестьянский банк
скупал все эти земли, разбивал на участки и продавал крестьянам. Из
перенаселенной общины лишние работники упадут на банковские земли. Идет
переселение в Сибирь. Под воздействием определенных правительственных мер
община прекратит эти свои бесконечные земельные переделы. Надельная земля
перейдет в личную собственность. Некоторые крепкие хозяева станут заводить
хутора и отруба на общинных землях. Правда, это довольно трудно: если
закончились переделы, а некоторые полосы стали личной собственностью, то
как передвинуть наделы всех крестьян, чтобы выкроить хутор? Но над этим
вопросом работает А. А. Кофод, главный теоретик из Главного управления
землеустройства и земледелия.
Примерно так сложилась у Столыпина общая концепция реформы. В этих рамках
он смирился с проектом Гурко и даже как бы \"усыновил\" его. Правда, иго был
не тот случай, когда приемное чадо становится похожим на отца. Скорее,
происходило обратное. \"Надо вбить клин в общину\", - говорил Столыпин своим
сподвижникам. \"Вбить клин\", заставить прекратить переделы, наделать
хуторов и отрубов на общинных землях - все эти идеи подспудно или открыто
были выражены в проекте Гурко. Оттуда Столыпин их и почерпнул.
10 октября 1906 г., когда этот проект рассматривался в Совете министров,
Столыпин сам, без помощи Гурко, ею докладывал и защищал. Все члены
правительства находили, что \"община не заслуживает далее покровительства
закона\". Разногласия возникли лишь насчет того, надо ли проводить этот
проект по 87-й статье или следует дождаться Думы. Меньшинство членов
Совета министров ссылалось на то, что \"отрицательный взгляд самих крестьян
на общину еще не доказан\". Следовательно, не исключено массовое
недовольство. Между тем правительство, издав этот указ по 87-й статье,
будет лишено возможности сослаться на мнение народною представительства и
вряд ли сможет \"отразить обвинения в некоторой узурпации законодательных
прав\".
Главной фигурой среди меньшинства был министр финансов В. Н. Коковцов. Ею
поддержали два князя: Б. А. Васильчиков, главноуправляющий
землеустройством и земледелием, и Н. Д. Оболенский, управляющий Кабинетом
его величества (тот самый Котя Оболенский, который всего лишь несколько
месяцев тому назад проталкивал Столыпина на пост министра) .
9 ноября 190б г. проект \"Особого журнала\" Совета министров был доложен
царю, который написал резолюцию: \"Согласен с мнением председателя и 7
членов\". Столыпинской аграрной реформе был дан зеленый свет. Первая статья
указа 9 ноября 1906 г., наиболее известная и часто цитируемая,
устанавливала, что \"каждый домохозяин, владеющий надельною землею на
общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собою в
личную собственность причитающейся ему части из означенной земли\".
Поскольку крестьяне владели землей чересполосно (у каждого домохозяина
бывало по 8-10 и более полос в разных местах) , то законодательный акт 9
ноября 1906 г. короче и правильнее было бы назвать \"указом о чересполосном
укреплении\".
Тогда же, в ноябре 1906 г., у Гурко произошли крупные неприятности. Он был
уличен в некорректных действиях по закупке продовольствия для голодающих
(через шведского торговца Лидваля, который не выполнил контракт) .
Скандальная история стала достоянием прессы. Дело Гурко рассматривалось в
Сенате. По-видимому, Гурко удалось отвести обвинения в мздоимстве, но со
службы он был уволен. Это вызвало недовольство царя, который ценил Гурко.
Столыпин же, судя по всему, довольно спокойно отнесся к судьбе своею
товарища.
В это время едва ли не главной заботой председателя Совета министров стало
положение, в которое попал Крестьянский поземельный банк. Масштаб его
операций по закупке земли в это время возрос почти в три раза. Многие
помещики спешили расстаться со своими имениями. В 1905-1907 гг. банк
скупил свыше 2,7 млн. дес. земли. В его распоряжение перешли
государственные и удельные земли. Между тем крестьяне, рассчитывая на
ликвидацию помещичьею землевладения в ближайшем будущем, не очень охотно
делали покупки. С ноября 1905 г. по начало мая 1907 г. банк продал всего
около 170 тыс. дес. В ею руках оказалось очень много земли, к
хозяйственному управлению которой он не был приспособлен, и мало денег.
Для поддержки ею правительство использовало даже накопления пенсионных
касс.
Деятельность Крестьянскою банка вызывала растущее раздражение среди
помещиков. Это проявилось в резких выпадах против него на III съезде
уполномоченных дворянских обществ в марте-апреле 1907 г. Делегаты были
недовольны тем, что банк продает землю только крестьянам (некоторые
помещики были не прочь воспользоваться ею услугами как покупатели) . Их
беспокоило также то, что банк не совсем еще отказался от продаж земли
сельским обществам (хотя он старался продавать землю в основном отдельным
крестьянам цельными участками) . Общее настроение дворянских депутатов
выразил А. Д. Кашкаров: \"Я полагаю, что Крестьянский банк не должен
заниматься разрешением так называемого аграрного вопроса... аграрный
вопрос должен быть прекращен силой власти\".
В это же время крестьяне весьма неохотно выходили из общины и укрепляли
свои наделы. Ходил слух, будто тем, кто выйдет из общины, не будет
прирезки земли от помещиков.
Только после окончания революции аграрная реформа пошла быстрее. Прежде
всего, правительство предприняло энергичные действия по ликвидации
земельных запасов Крестьянского банка. 13 июня 1907 г. этот вопрос
разбирался в Совете министров, было решено образовать на местах временные
отделения Совета банка, передав им ряд важных полномочий. В длительную
командировку, для участия в работе этих отделений, отправились многие
видные чиновники Министерства финансов, МВД и Главного управления
землеустройства и земледелия.
С некоторой обидой А. А. Кофод позднее вспоминал, что \"весной 1907 г. даже
Столыпин считал землеустройство побочным вопросом в сравнении с громадной
работой, которую требовалось провести для распределения огромных земельных
площадей, купленных Крестьянским банком\". До Кофода дошла весть, что и его
собираются заслать в одно из временных отделений. Сослуживцы советовали не
сопротивляться, поскольку \"Петр Аркадьевич не любит, когда противоречат ею
планам, даже в деталях\". Но Кофод был занят составлением инструкции по
землеустройству и считал себя \"единственным человеком, который имеет ясное
представление о том, как правильно должна быть сделана ага работа\".
Исполненный собственного достоинства как истинный европеец, он явился к
Столыпину и сумел себя отстоять.
Отчасти в результате принятых мер, а больше того - вследствие изменения
общей обстановки в стране дела у Крестьянского банка пошли лучше. Всего за
1907-1915 гг. из фонда банка было продано 3909 тыс. дес., разделенных
примерно на 280 тыс. хуторских и отрубных участков. До 1911 г. объем
продаж ежегодно возрастал, а затем начал снижаться. Это объяснялось,
во-первых, тем, что в ходе реализации указа 9 ноября 1906 г. на рынок было
