Екатерина Вторая
МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ УПРАВЛЕНИЯ
ИНСТИТУТ НАЦИОНАЛЬНОЙ И МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ
КАФЕДРА ИСТОРИИ
РЕФЕРАТ
на тему:
ЕКАТЕРИНА II
(1729—1796)
Предпринимательство 2-2
Пархомчук А.А.
Проверил Павлюк Ю.Б.
г. Москва
1998г.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ЕКАТЕРИНА II 1
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ БУДУЩЕЙ ИМПЕРАТРИЦЫ 3
ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ 6
«ПЕРВОЕ НАШЕ ЖЕЛАНИЕ — ВИДЕТЬ НАШ НАРОД СЧАСТЛИВЫМ...» 7
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ 9
«НАКАЗ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ II, ДАННЫЙ КОМИССИИ ДЛЯ СОСТАВЛЕНИЯ ПРОЕКТА
НОВОГО УЛОЖЕНИЯ» 11
ЗАМЕЧАНИЯ ДИДРО НА «НАКАЗ» ЕКАТЕРИНЫ II ДЛЯ ДЕПУТАТОВ КОМИССИИ ПО
СОСТАВЛЕНИЮ ЗАКОНОВ 11
РЕФОРМА ОРГАНОВ МЕСТНОГО УПРАВЛЕНИЯ ПРИ ЕКАТЕРИНЕ II 12
АДМИНИСТРАТИВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ 14
В НАЗИДАНИЕ ВСЕМ ПРОЧИМ... 15
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА 18
ЕКАТЕРИНА II: КУЛЬТУРА И ПРОСВЕЩЕНИЕ 20
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 20
ЛИТЕРАТУРА 21
«Я никогда ничего не предпринимала, не будучи глубоко убеждена, что
то, что я делаю, согласно с благом моего государства: это государство
сделало для меня бесконечно много; и я считала, что всех моих личных
способностей, непрестанно направленных ко благу этого государства, к его
процветанию и к его высшим интересам, едва может хватить, чтобы
отблагодарить его» — так писала императрица Екатерина II о себе и о России,
— стране, в которой она прожила более полувека и которая стала для неё
настоящей родиной.
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ БУДУЩЕЙ ИМПЕРАТРИЦЫ
Екатерина II, до брака принцесса София Августа Фредерика Ангальт-
Цербстская, родилась 21 апреля 1729 г. в немецком городе Штеттине. Её отец
принц Христиан Август Ангальт-Цербстский состоял на прусской службе и был
комендантом, а потом губернатором Штеттина; мать — принцесса Иоганна
Елизавета — происходила из старинного Гольштейн-Готторпского герцогского
дома.
Родители девочки не были счастливы в браке и нередко проводили время
порознь. Отец вместе с армией уезжал воевать против Швеции и Франции на
землях Нидерландов, Северной Германии и Италии. Мать отправлялась в гости к
многочисленной влиятельной родне, иногда вместе с дочерью. В раннем детстве
принцесса София побывала в городах Брауншвейге, Цербсте, Гамбурге, Киле и
Берлине. Из событий тех лет ей запомнилась встреча со старым священником,
который, посмотрев на Софию, сказал её матери: «Вашу дочь ожидает великое
будущее. Я вижу на лбу её три короны».
Принцесса Иоганна недоверчиво посмотрела на своего собеседника и,
почему-то рассердившись на дочь, отослала ее заниматься рукоделием.
Другая важная встреча произошла, когда Софии было уже десять лет: ее
познакомили с мальчиком по имени Пётр Ульрих. Старше её на год, он был
таким худым и длинноногим, что походил на кузнечика. Одетый как взрослый в
парик и военный мундир, мальчик постоянно вздрагивал и с опаской поглядывал
на своего воспитателя.
Мать рассказала ей, что Пётр Ульрих, претендент на престолы России и
Швеции, обладатель наследственных прав на Шлезвиг-Гольштейн, приходится ей
троюродным братом. Принц — сирота, и попечение о нём вверено случайным
людям, которые грубо и жестоко обходятся с ним. София, которая сама не была
избалована вниманием и заботой родителей, искренне пожалела его.
Прошло несколько лет, и мать Софии вновь заговорила с ней о странном
мальчике по имени Пётр Ульрих. За это время его тётка Елизавета стала
русской императрицей. Она вызвала племянника в Россию и объявила своим
наследником под именем Петра Фёдоровича. Теперь юноше подыскивали невесту
среди дочерей и сестёр европейских герцогов и принцев. Выбор был велик, но
приглашение прибыть в Россию на смотрины получила одна София Августа
Фредерика Ангальт-Цербстская. Отчасти — благодаря романтическим
воспоминаниям Елизаветы Петровны о своём умершем женихе Карле Августе
Голштинском (принцесса София приходилась ему родной племянницей), отчасти
же — вследствие интриг принцессы Иоганны.
До российской границы София и её мать ехали в сопровождении нескольких
слуг, сохраняя строгое инкогнито. На территории России их встретила пышная
и многочисленная свита, доставившая дорогие подарки от императрицы.
В Петербурге София предстала перед императрицей. Елизавета увидела
совсем юную девушку — высокую и стройную, с длинными темно-каштановыми
волосами, белоснежной, чуть тронутой нежным румянцем кожей и большими
карими глазами. По-детски непосредственная, живая и весёлая, она умела
вести светскую беседу по-немецки и по-французски, рисовала и изящно
танцевала, словом, была вполне достойной невестой для наследника престола.
Елизавете Петровне понравилась принцесса София, но не понравилась её
мать, принцесса Иоганна. Поэтому первую она распорядилась «наставлять в
православной вере» и обучать русскому языку, а вторую выслала из России за
участие в политических интригах.
Принцесса поначалу огорчилась отъезду матери, однако та была всегда
весьма строга с Софией, нередко вмешивалась в её личную жизнь и стремилась
подчинить своему влиянию весь образ мыслей девушки. Избавление от столь
тяжкой опеки быстро примирило принцессу с отъездом близкого человека. Выйдя
из-под влияния матери, София по-иному взглянула на мир, в котором теперь
жила.
Ошеломляли воображение необъятные просторы России, удивляли смирение и
безграничная покорность народа, роскошь и великолепие придворного общества.
Девушке грезилось счастье, казалось, что сбывается услышанное в детстве
предсказание старика - священника.
С необычайным упорством она учит слова и правила грамматики русского
языка. Не довольствуясь часами занятий с учителем, она встаёт по ночам и
повторяет пройденное. Да с таким увлечением, что забывает надеть туфли и
ходит босиком по холодному полу комнаты. О стараниях и успехах Софии
доложили императрице. Елизавета, заявив, что принцесса и так «слишком
умна», приказала прекратить её обучение.
Очень скоро юная София испытала на себе переменчивый нрав императрицы,
неуравновешенность жениха, пренебрежение и коварство окружающих. В 1745г.
состоялась её свадьба с Петром Фёдоровичем, накануне которой она приняла
православие и получила новое имя. Отныне Софию стали величать великой
княгиней Екатериной Алексеевной. Но счастья и уверенности в будущем у неё
не было. Много огорчений и страданий причиняли Екатерине отношения с мужем.
Пётр Фёдорович с младенчества рассматривался в Европе как наследник
нескольких корон. Он рано потерял отца, и его воспитанием занимались
придворные, принадлежавшие к противоборствующим политическим партиям. В
результате характер Петра Фёдоровича был исковеркан претензиями и интригами
окружающих. Екатерина называла в своих записках нрав супруга «упрямым и
вспыльчивым». Оба — и муж и жена — были властолюбивы; столкновения между
ними бывали часты и нередко приводили к ссорам.
Императрица смотрела на Екатерину с подозрением. Великой княгине, день
и ночь окруженной доносчиками и соглядатаями, приходилось тщательно
контролировать все свои слова и поступки. Узнав о смерти отца, она даже не
могла вволю погоревать. Ее печаль, слезы раздражали Елизавету Петровну,
которая суеверно боялась всего, что могло напомнить ей о грядущей кончине.
Екатерине было объявлено, что отец её не столь знатен, чтобы о нём долго
плакать.
Положение великой княгини не изменилось и после того, как у нес
родился долгожданный сын-наследник Павел, а потом и дочь. Детей немедленно
забрала под свою опеку императрица, полагая, что лишь она сможет воспитать
их разумно и достойно. Родителям редко удавалось узнавать, как растут их
дети, и ещё реже — видеть их.
Казалось, судьба посмеялась над Екатериной: поманила её блеском
российской короны, но подарила больше тягот и огорчений, чем удовольствий и
власти. Но сила характера («закал души», как говорила будущая императрица)
позволила ей не теряться в самые трудные периоды жизни. Екатерина много
читала в те годы. Сначала она увлекалась модными романами, но её пытливый
ум требовал большего, и она открыла для себя книги совершенно иного
содержания. Это были сочинения французских просветителей — Вольтера,
Монтескье, Д'Аламбера, труды историков, естествоиспытателей, экономистов,
правоведов, философов и филологов. Екатерина размышляла, сравнивала
прочитанное с российской действительностью, делала выписки, вела дневник, в
который заносила свои мысли.
В дневнике великой княгини появились теперь такие фразы: «Свобода —
душа всех вещей; без тебя всё мертво». Недаром императрица подозревала
Екатерину в крамоле. Великая княгиня записывала в дневник идеи, воспринятые
ею из сочинений французских философов-просветителей и сдобренные недюжинным
честолюбием:
«Хочу повиновения законам, а не рабов;
власть без народного доверия ничего не значит для того, кто
хочет быть любимым и славным;
снисхождение, примирительный дух государя сделают более,
чем миллионы законов, а политическая свобода даст душу всему.
Часто лучше внушать преобразования, чем их предписывать;
