образована специальная комиссия, которая во главе с Нансеном выехала в
1917 году в Вашингтон. Переговоры в сложной политической обстановке того
времени длились почти девять месяцев. Вначале Соединенные Штаты
соглашались вывозить в Норвегию зерно и другие продукты питания только
при условии, если Норвегия не будет экспортировать в Германию рыбу.
Благодаря настойчивости Нансена, его высокому авторитету и несомненным
дипломатическим способностям вопрос в конце концов был разрешен в
благоприятном для Норвегии смысле.
Весной 1920 года была учреждена Лига наций, в которую Норвегия в качестве
своего представителя делегировала Нансена. Одной из первых задач, ставших
перед Лигой, было возвращение военнопленных, сотни тысяч которых томились
в то время на чужбине. Организация этого дела была предложена Нансену,
который после некоторых колебаний дал свое согласие. В 1920 году Нансен
посетил Москву, где вел с Советским правительством переговоры об обмене
военнопленными. В результате этих переговоров было выработано соглашение,
по которому каждую неделю к западной границе Союза должно было приходить
не менее двух поездов с военнопленными из СССР, обменивавшихся здесь на
военнопленных, возвращавшихся в СССР.
Благодаря неустанным хлопотам Нансена были, кроме того, возвращены на
родину военнопленные, находившиеся в Греции и Болгарии. Всего в течение
18 месяцев было доставлено на родину 437 000 человек. Репатриация
военнопленных стоила около 400 000 фунтов стерлингов. То, что эта сумма
была предоставлена правительствами разных стран, является также заслугой
Нансена.
В 1921 году, вследствие страшной засухи, на Волге был полный неурожай.
Голод был неизбежен. В печати зарубежных стран Максим Горький писал о
надвигавшемся бедствии и призывал лучшие слои человечества к оказанию
помощи. Одним из первых, кто откликнулся на голос Максима Горького, был
Нансен. Он выступил с предложением образовать "на чисто гуманитарных
основах" комиссию, которая немедленно бы взялась за организацию помощи
голодающим на Волге.
Консервативная и в особенности белоэмигрантская печать начала поход
против Нансена. Слыханное ли дело, помогать большевикам! Да они разграбят
первый же поезд с продовольствием! Нансен с негодованием разоблачил
клевету белой прессы. Он указывал на то, что по личному опыту во время
репатриации военнопленных хорошо знаком с условиями в Советской стране.
"Я знаю, - писал он, - что в лагеря военнопленных в Сибири было послано
одежды и продовольствия для 600 000 человек, и все, до последней нитки,
дошло в целости. Я знаю, что все свои обязательства по договору об обмене
военнопленными советское правительство выполнило полностью".
Широкое общественное мнение в Европе поддерживало Нансена, и клевета
белоэмигрантов успеха не имела. Было постановлено образовать предложенную
Нансеном комиссию, возглавить которую просили самого Нансена. Когда
Нансену предложили взять на себя организацию репатриации военнопленных,
ему было обещано, что немедленно по окончании этого дела он получит
возможность вернуться к научной работе. Но вот не прошло и года, как на
него возлагают новое дело, еще более тяжелое и сложное.
Как раз в это время Нансен был занят планом экспедиции в Центральную
Азию. "Принять предложение - равносильно тому, что я должен отказаться от
научной работы, от всего того, ради чего живу", - заявил Нансен. Но не
принять этого предложения он не мог. "Нансен был вне себя", - вспоминает
его близкий друг Э. Вереншельд. Это было 12 августа 1921 года, а 17
августа Нансен уже находился на пути в Ригу, где должен был вести
предварительные переговоры с М. М. Литвиновым, полномочным представителем
Советского Союза.
Пробыв в Риге два дня, Нансен выехал в Москву, где обсуждал вопросы
оказания помощи голодающим с Чичериным и Красиным. Было выяснено, что для
ликвидации голода необходимо 4 миллиона тонн зерна, иными словами 8000
поездов по 50 вагонов. Советский Союз мог предоставить только половину
этого количества. В Москве Чичерин и Нансен подписали договор о создании
Международного комитета по оказанию помощи голодающим, во главе которого
должны были стоять представитель Советского Союза и Нансен. Немедленно по
подписании договора Нансен выехал за границу, чтобы испросить через Лигу
наций от правительств различных стран кредит в 250 миллионов франков,
которые были необходимы для закупки хлеба.
9 сентября Нансен выступил в Лиге наций. Свою горячую речь он закончил
словами: "Я уверен, что каждый, кто осознает положение, скажет: Европа не
может оставаться в стороне, она должна спасти эти жизни, и спасти
немедленно". На призыв Нансена Лига наций не дала ясного ответа и
ограничилась созданием комиссии для изучения предложения Нансена. Через
четырнадцать дней последовал ответ: "Комиссия не может согласиться с
доктором Нансеном". Правительства отказали. Глубоко возмущенный, Нансен
опять берет слово в Лиге наций:
"Моим намерением не было обращаться к частной благотворительности. Я
поставил вопрос перед правительствами. Они остались глухи. В этот
самый момент 20-30 миллионам людей угрожает голодная смерть. Если
через два месяца не придет помощь, участь их решена. Но правительства
отказали в кредитах. Я не верю в то, что это правильно. Я не верю в
то, что это мудро. Я могу сказать только одно - это роковая ошибка.
Итак, мы вынуждены обратиться к частной благотворительности. Мы
сделаем все, что только возможно. Но и здесь против нас подняла свою
голову клевета. Вокруг кишат гнусные лживые слухи. Про первый поезд,
отправленный в Россию, говорили, что он разграблен Красной Армией. Это
ложь. И тем не менее ее вновь и вновь повторяют европейские газеты.
Меня обвиняют в том, будто я отправил в Сибирь экспедицию с оружием
для революции. Это ложь. Говорят, что мой друг, капитан Свердруп,
возглавлял эту экспедицию, которая на самом деле доставила в Сибирь
только сельскохозяйственные орудия (Нансен имеет в виду Карскую
экспедицию 1921 года, морской частью которой, по приглашению
Советского правительства, руководил Отто Свердруп). Очевидно, вся эта
мерзкая клевета исходит из какого-то центрального органа. Но откуда?
Несомненно, от людей, которые заинтересованы в том, чтобы
воспрепятствовать всякой помощи голодающим. Мне кажется, я знаю, чем
руководятся эти люди. Это - боязнь, что наша деятельность укрепит
советскую власть. Я убежден, что эта мысль ошибочна. Но допустим даже,
что это на самом деле так. Найдется ли в этом собрании хоть один
человек, который мог бы сказать: пусть погибнет лучше 20 миллионов
людей, чем помогать советскому правительству. Я требую от собрания,
чтобы оно дало мне ответ на этот вопрос!
Правительства заявили, что они не в состоянии раздобыть необходимый 5
миллионов фунтов стерлингов. Все вместе они не могут дать для
голодающих в России половины той суммы, которую стоит современный
дредноут!
Я буду продолжать призывать европейские страны к борьбе с этим
величайшим ужасом в истории. Зима уже близко. Скоро реки в России
станут, а сухопутный транспорт будет затруднен снежными заносами.
Допустим ли мы, чтобы зима навсегда остановила сердца миллионов людей?
Время еще есть. Но его осталось немного.
Если вы знаете, что это значит - бороться с голодом и морозом, тогда
положение в России будет вам ясно. Я убежден - вы не останетесь в
стороне и не скажете равнодушно: нам жаль, но помочь мы не можем.
Именем человечности, именем всего благородного, я призываю вас - вас,
которые сами имеют жен и детей, - подумать о том, какой это ужас -
видеть, как жена и дети идут навстречу голодной смерти. С этой трибуны
я призываю правительства, народы Европы, весь мир оказать помощь.
Спешите, действуйте, пока еще не поздно!"
Присутствовавшая на заседании публика была потрясена речью Нансена. Но
члены Лиги наций не вняли его голосу - они имели определенные директивы
от своих правительств.
30 сентября Лига наций вынесла свое окончательное решение - помощь
голодающим на Волге должна быть делом частных лиц. Правительства не дадут
кредитов, пока советская власть не признает царских долгов. Нансен вносит
от себя крупную сумму. Он отказывает себе в чем только может, разъезжает
только в третьем классе, останавливается в самых недорогих гостиницах.
Уже в сентябре были отправлены первые поезда с продовольствием для
голодающих.
Благодаря неутомимой энергии Нансена было спасено множество жизней.
Осенью 1922 года Комитет по оказанию помощи голодающим мог прекратить
свою деятельность. Моссовет, в признание заслуг Нансена как великого
гуманиста, избрал его своим почетным членом. Т. Джонсон, соратник
Нансена, говорил, что "Нансен был единственный человек за границей,
которому в Советском Союзе доверяли".
О своих поездках в СССР Нансен написал книгу "Russland og ferden"
("Россия и мир"), изданную в 1923 году . В ней Нансен пишет: "Русский
народ имеет большую будущность, и в жизни Европы ему предстоит выполнить
великую задачу". В другом месте он утверждает, что "это будет Россия,
которая в не слишком отдаленном будущем принесет Европе не только
материальное спасение, но и духовное обновление".
Серия статей Нансена, объединенных им в книге "Россия и мир", впервые
была напечатана в 1923 г. во французской газете "L'infomation"
Едва Нансен окончил свою грандиозную работу по оказанию помощи голодающим
на Волге, как ему пришлось взяться за другое дело помощи. В сентябре 1922
года, находясь в Женеве на заседании Лиги наций, Нансен получил от своего
константинопольского представителя телеграмму: "Положение анатолийских
беженцев очень серьезное. Угрожает голод. Предлагаю организовать помощь.
Телеграфируйте ваше согласие". Нансен принял предложение Лиги наций взять
в свои руки организацию помощи греческим беженцам и немедленно выехал на
Балканы.
В декабре 1922 года Нансену была присуждена нобелевская премия мира.
Большую часть полученной суммы, составлявшей 122 000 крон, Нансен
истратил на устройство в СССР двух показательных сельскохозяйственных
станций, остальную часть пожертвовал в пользу греческих беженцев. Вслед
за нобелевской премией Нансен получил такую же сумму от датского издателя
Эриксена. И эти деньги он полностью израсходовал на те же цели.
В 1925 году Лига наций поручила Нансену изучить вопрос о возможности
устройства армянских беженцев, для чего была образована специальная
комиссия с Нансеном во главе. Во время мировой войны гонения на армян в
Турции достигли чудовищных размеров. Из 1 845 450 армян, живших в Турции,
в 1915 и 1916 годах было уничтожено около одного миллиона, остальные
частью бежали за границу, частью укрылись в горах. Нансен поехал в
Армению в 1925 году, главным образом с целью исследовать на месте
возможность искусственного орошения. Работа нансеновской комиссии
протекала в тесном сотрудничестве с находившимся в Эривани [Ереване]
советским комитетом по землеустройству. Вернувшись через Кавказ и Волгу в
Западную Европу, Нансен доложил в Лиге наций о результатах своей поездки.
"Единственное место, - заявил он, - где в настоящее время можно устроить
неимущих армянских беженцев, это Советская Армения. Здесь, где несколько
лет тому назад царили разруха, нищета и голод, теперь, благодаря заботам
советского правительства, установлены мир и порядок и население стало в
известной степени даже зажиточным". Несколько десятков тысяч армянских
беженцев удалось устроить в Сирии.
Свою поездку в Армению Нансен описал в книге "Gjennern Armenia" ("По
Армении"), изданной в 1927 году. Через два года вышла другая его книга,
также относящаяся к поездке 1925 года: "Gjennern Kaukasus til Volga"
("Через Кавказ на Волгу"). Забот об армянском народе Нансен не оставлял
до конца своей жизни. В 1928 году он совершил турне по Америке, во время
которого читал лекции с целью сбора средств в пользу армян.
Короткие перерывы в своей гуманитарной деятельности Нансен использовал
для научной и литературной работы. При этом взоры его вновь и вновь
устремляются на ту ледяную область, где некогда дрейфовал его "Фрам".
Нансен убеждается в необходимости изучить центральную часть Полярного
бассейна, еще вовсе не затронутую исследованиями. В 1924 году было
образовано Международное общество по изучению Арктики с помощью
воздушного корабля (Аэроарктик). Пожизненным президентом этого общества
был избран Нансен, который и определил основную задачу общества -
стационарное изучение центральной части Арктики при помощи зимовок,
устраиваемых на дрейфующих льдах. Нансен сам набросал проект дома-палатки
для такой зимовки. В качестве транспортного средства для устройства
станции на льду был намечен мощный дирижабль.
Пробный полет дирижабля ("цеппелина") в Арктику должен был состояться в
1929 году, причем во главе экспедиции должен был стоять сам Нансен.
Подготовкой этой экспедиции прежде всего и занялось общество Аэроарктик.
Под председательством Нансена общество собиралось в 1926 году в Берлине и
в 1928 году в Ленинграде. Оно издавало свой журнал "Arktis", под
редакцией Нансена. Из-за отсутствия средств пробный полет цеппелина
пришлось отложить. Нансен поехал в Канаду и Соединенные Штаты читать
лекции с целью раздобыть средства на экспедицию. Несколько лекций он
прочел на тему: "Арктический транспорт в 2000 году". Экспедиция на
цеппелине состоялась только в 1931 году. Но Нансену не было суждено
руководить ею - в мае 1930 года его не стало.
В последний год своей жизни Нансен страдал болезнью кровеносных сосудов.
С начала марта 1930 года он почти не покидал постели. 13 мая, в солнечный
весенний день, он сидел в кресле на веранде своего дома "Polhоgda".
Внезапно голова его опустилась на грудь. Находившаяся возле Нансена его
свояченица подняла ему голову, он еще раз открыл глаза, с тихим вздохом
поцеловал склонившийся над ним лоб женщины н ушел из жизни.
Известный норвежский полярный путешественник и геофизик Харальд Свердруп
говорит, что Нансен был велик как полярный исследователь, более велик как
ученый и еще более велик как человек. Один из самых больших гуманистов
современности, Ромэн Роллан, близко знавший Нансена, сказал, что Нансен
был "единственным европейским героем нашего времени". Народы великой
страны социализма всегда будут чтить память великого норвежца,
благороднейшего из благородных.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
