это выгодно тебе - тогда пусть он боится, чувствуя, что ничего более не
успевает. И ныне он сумел пройти тайными тропами, такими, о которых греки
либо не подозревали (помогли местные проводники, понявшие, что с князем
лучше не шутить), либо считали их непроходимыми. Так войско Святослава
вышло на воинский простор равнин Фракии.
Походя его дружина решила еще одну проблему, предложенную им Склиром,
- испытанное оружие греков, засады тяжелой конницы, которые должны были
изматывать неприятеля. Святослав бросил против них своих кочевников - и из
охотников греческая кавалерия превратилась в дичь, почти покорно ожидающую,
пока их не раздавит тяжелая кавалерия русичей. Тактика мелких уколов не
сработала, и теперь греческий полководец был обречен на ожидаемое
Святославом большое сражение - или и далее принужден будет терять быстро
тающее войско. Это было непривычно для греков - воевать не своей волей, но
по планам неприятеля. Однако приходилось смириться.
Войско славян продвигалось вперед - к крепости Аркадиополь, у стен
которой стоял Склир с отборными отрядами. Узнав о приближении противника,
греки поспешно закрылись за крепкими воротами, надеясь, что Святослав
начнет штурм с ходу, увязнет и будет разгромлен под ее стенами. Но так не
произошло - русичи остановились на открытой равнине, по которой проходила
дорога к Аркадиополю и которую прикрывали с двух сторон плотные заросли.
Через несколько дней взаимного привыкания к грядущей сече Склир сделал
ожидаемое от него русским князем - ночью два конных отряда тихо въехали в
заросли: засада для славян была готова. С утра из ворот вышли основные силы
греков и пошли в атаку на врага. Тот выдержал удар (на что и рассчитывали
греки) и сам перешел в наступление, бросив вперед тяжелую русскую и болгарс
кую конницу. Сзади их подпирала пехота, а фланги прикрывала легкая конница
степняков. Тяжелая кавалерия Склира увязла в боевых порядках пеших дружин
Святослава и вновь привычно гибла под ударами печенегов и венгров. Здесь
могло бы произойти полное уничтожение греческого войска, главного щита
Константинополя, но греческий полководец быстро опомнился и сумел спасти
часть своих сил, которая с робкой надеждой укрылась за крепостными
воротами. Для Святослава открывалась почти прямая дорога к столице Империи
- через Македонию.
В Македонии Святослав одержал еще одну победу, разбив войско
провинции. И тут на его пути встали греки - но уже не воины, а дипломаты.
Не имея сил для отпора, они обещали многое. Князь русичей поверил их слову
- как привык не разменивать попусту своего. Но почему он допустил их в свой
лагерь и что надеялся услышать - о том никто не знал. Известно только, что
он взял большой выкуп за завоеванное и незавоеванное, услышав торжественное
обещание Византии не вмешиваться в дела болгарские, и ушел обратно в свою
новую дунайскую столицу.
Но для Империи обещание было лишь пустым звуком, произнесенным и
растворившимся в воздухе, - она тут же начала готовиться к новой войне. 12
апреля 971 года войско, на этот раз предводительствуемое самим Цимисхием,
быстро преодолев Родопы, появилось под стенами Преслава. Здесь находился
лишь малый русский гарнизон под началом воеводы Сфенкела и небольшое
количество болгарского войска.
Сфенкел, понимая, что ему не отсидеться за крепостными стенами - у
греков в обозе было большое количество камнеметных машин, - решил попытать
счастье в открытом бою, веря в непобедимость русской дружины. Бой, упорный
и долгий, решили "бессмертные", ударив по левому неприятельскому флангу.
Они сломили его - и Сфенкелу пришлось отойти обратно в крепость. Он знал,
что отныне судьба его войска решена - но решил биться до конца. Два дня
штурма с применением камнеметов и греческого огня позволили грекам
пробиться в город. Когда войска императора с боем дошли до царского дворца,
оттуда вышли все способные держать оружие в руках воины русичей и часть
болгар. Не прося пощады, они приняли бой на поражение и все полегли, как
один.
23 апреля греческое войско подошло к Доростолу, где находился с
основными силами Святослав. Он, как и Сфенкел, верил, что главная защита
воинов - не крепостные стены, но храбрость. Его воины вышли в поле перед
городом и встали в боевые порядки, перегородив дорогу к крепости новой
стеной из своих щитов, копей и мечей. Эту стену двенадцать раз пыталась
пробить тяжелая конница греков, и столько же раз она откатывалась назад.
Святослав выстоял с пехотой против множества конных атак, не потеряв строя,
и к вечеру увел своих воинов в город.
Началась осада. Через два дня ворота Доростола вновь открылись - и на
греческую кавалерию упала русская конная дружина. Хоть и меньшая числом,
она провела с неприятелем равный бой, после чего спокойно удалилась. На
следующий день вновь все пешее русское войско вышло в поле против
сильнейшего противника и целый день билось с ним. К ночи победитель еще не
был выявлен, наступило временное затишье - и Святослав даже не увел свои
войска на ночь в крепость. Вернулся туда лишь утром - и его не
преследовали.
На другой день подошли осадные машины, однако сразу ими
воспользоваться не удалось - славяне за ночь прорыли глубокий ров перед
городом, а следующей ночью разбили и сожгли часть кораблей Цимисхия с
продовольствием и оружием.
Греки упорно продолжали осаду, Святослав столь же упорно сидел в
Доростоле. Прошел месяц, пошел другой. Цимисхий, забросив государственные
дела, вновь превратился только в полководца. Однако государственные дела
сами напомнили о себе - поднял мятеж брат недавно убитого императора.
Цимисхию все неуютнее становилось на берегах Дуная. 19 июля, в сонный
полдень, когда солдата тянет подремать после сытного обеда, дружина русичей
напала на лагерь греков и сожгла все осадные орудия, а на следующий день с
большими силами выступила из города и вновь билась с императорской
конницей.
Наступило 22 июля. Открылись ворота Доростола, и из них стройными
рядами - хоть среди них было много раненых и больных - стали выходить воины
киевского князя. Как будто не было двух месяцев осады - вновь стена красных
щитов четко выделяется на фоне крепостных стен. Последние русичи, пройдя
между башнями, возвышавшимися с двух сторон от входа в город, наглухо
закрыли тяжелые створки ворот. Эти закрытые ворота ясно говорили, что для
руссов обратного пути нет. Победить - или умереть. Святослав, ведя воинов
на последний бой, напомнил им, что сила русская была до сего времени
непобедима. И что ныне и им надлежит либо победить, либо пасть со славой.
Стыдно жить трусу, мертвым же стыда нет.
Он не стал ждать, когда враг ударит по нему, а сам устремился вперед.
Бой длился долго, переместясь от стен Доростола почти к самому греческому
лагерю, - лишь прибытие императора, поведшего "бессмертных" в бой,
выправило положение, которое до этого не могла спасти даже конница,
врубающаяся в шеренги славян с флангов. Но на этот раз удача отступила от
Святослава - слишком долго был он ее любимцем. Поднявшийся из-за спин
византийцев сильный ветер обрушил на его воинов стену косого дождя. И князь
смирился - русичи разом повернулись и, закинув назад щиты, пошли обратно к
покинутому казалось уже навсегда Доростолу.
Вскоре, убедившись в равной силе друг друга, противники начнут
переговоры о мире. Русские обязались уйти из Болгарии, а Империя отпускала
их с оружием и боевой добычей, причем греки согласились ссудить врага
хлебом на обратную дорогу. Последовала и личная встреча владык. Сверкающий
драгоценностями император выехал на берег реки, к которому причалила ладья,
и в ней простым гребцом сидел князь, отличавшийся от своих воинов лишь
чистой рубахой и серьгой с двумя жемчужинами и рубином. К этому времени
относится описание князя, составленное одним из византийцев: "Святослав был
среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с
голубыми глазами, с плоским носом и с густыми длинными, висящими на верхней
губе волосами. Голова у него была совсем голая, но только на одной ее
стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи
широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким".
Император и князь поговорили немного и расстались навсегда - Цимисхий
уже знал, что его служба предупредила печенегов: идет ваш враг, дружина у
него маленькая, а добыча большая.
Весть соответствовала действительности. Много было раненых, больных,
ослабевших. И потому Святослав отверг совет Свенельда идти на конях, а не
на ладьях, хотя, также как и его полководец, понимал, что кочевники не
замедлят напасть на его караван.
Князь и его воевода не ошиблись. Печенеги устроили засаду. Святослав,
рубившийся в первых рядах в центре построения, где были собраны самые
истощенные русичи, погиб, и впоследствии из его черепа печенеги сделали
пиршественную чашу. Он умер, как жил - не прячась за чужие спины и смело
глядя опасности в лицо. Умер таким, какими были и шедшие ему вслед русские
князья, его потомки, - род за родом. Слишком смелые, чтобы пред кем-либо
преклонить голову, слишком гордые, чтобы нечто казалось им недостижимым.
Правители-воины, всегда бившиеся впереди своей дружины, своего войска со
всеми теми, кто становился их врагом.
4. Падение Хазарии в восточных летописях и споры ученых
Восточные писатели дают более подробное описание разгрома Хазарии
Святославом. Именно восточные источники сообщают о падении Хазарии.
