Исходя из языковой ситуации в Палестине Iв.н.э., мы знаем, что Иисус говорил на арамейском языке и поэтому выражение «bar nash» в устах Иисуса могло означать «человека (как такового)» или «некоего человека» без его противопоставления Богу. Употребление выражения «bar nash» как родового понятия (человек как таковой) можно пояснить с помощью Мф.4,4 «не хлебом одним жив будет человек», а в неопределенном значении (некий человек, некто) — с помощью Ин.8,40 «человек, который сказал вам истину». Таким образом оборот речи «Сын Человеческий» мог употребляться Иисусом в трех значениях: 1) в значении «человек» вообще, не относящимся исключительно к Иисусу, например, Мк.2,27-28 «суббота создана для человека, а не человек для субботы; так что Сын Человеческий (т.е. человек) есть господин субботы»; 2) в значении «некий человек, некто» относящимся к Иисусу и использовавшимся Им для косвенного указания на Самого Себя (см. Мк.2,10; Мф.8,20; 11,19; 12,32; 26,24); 3) в значении титула, т.е. апокалиптической фигуры «Сына Человеческого» из Дан.7,13 (см. Мк.8,38; 14,62).
Сын Человеческий в иудейской апокалиптике
Титул «Сын Человеческий» в евангелиях нигде не комментируется напротив, он всюду предполагается известным. Иисус действительно не создавал его. Арамейское выражение «bar nash» впервые всплывает в Дан. 7,13. В 7,1-14-изображается одно видение Даниила. Сначала он видит, как из моря поднимаются четыре больших зверя, символизирующие четыре царства. После умерщвления четвертого, особенно ужасного зверя на небе появляется пятое существо, но не зверо, а человекоподобное: «Смотри, вот в облаках небесных пришло существo, подобное человеку (kebar anas), и дошло до глубокого старца и подведено было к нему, и ему даны власть, почести и царство; все народы, племена и языки должны служитъ ему; царство его – царство вечное, которое никогда не разрушится» (Дан.7,13-14). К этому видению добавлено толкование, согласно которому «существо, подобное человеку» следует рассматривать как указание на пятое царство а именно царство «святых Всевышнего»(Дан.7,18,27). В дальнейшем, однако, подобное человеку существо Дан.7,13 во всех случаях без исключения истолковывается не в собирательном смысле, а как отдельное лицо. Так «человек» становится в апокалиптических писаниях титулом спасателя («Притчи» эфиопской книги Еноха 37-71, 1 в. до н.э.; книги Сивилл, между 70 и 100гг. н.э.; 3-я книга Ездры, 94 г. н.э.; Трифон в «Диалоге с Трифоном» Иустина, 32,1, до 165 г. н.э.); да и в раввинистической литературе «подобный человеку» из Дан.7,13 отождествляется с Мессией. Важнейший источник – это «Притчи» эфиопской книги Еноха 37-71, которые приобрели свою современную форму после вторжения в Палестину парфянских полчищ в 39 гг. до н.э.
Что говорится в еврейских апокалиптических текстах о «человеке»? Основой и исходным пунктом всех высказываний о нем является Дан 7,13 в апокалиптических же писаниях (см. кнн. Еноха и 3Ездры) этот образ развивается и приобретает новые черты. «человек» появляется «в тот день», он является летящим в облаках небесных, на горе Сион, свергает царей и властителей с их тронов, садится на престол славы и вершит суд или истребляет множество противящихся ему огненным дыханием своих уст. Затем он сходит с горы и зовет к себе мирное множество. Он становится опорой праведных и святых, светом народов, надеждой опечаленных. Весь мир падает перед ним ниц. Праведные и избранные едят с ним за одним столом и живут с ним одной жизнью.
Кто такой, однако, этот «человек»? Откуда он приходит? Эти вопросы очень занимают еврейскую апокалиптику. Говорится, что «судьба его пред Господом духов благодаря честности превзошла всё в вечности», следовательно, он существовал. Сейчас, до своего явления, он сокрыт (аналогично тому, как говорится о Служителе Божьем в Ис.49,2), а именно он пребывает с умершими праведниками в раю, так как он, очевидно, один из них. В заключительной главе «Притч» книги Еноха именно сам Енох назначается «Сыном Человеческим»; в 3-й книге Ездры «человек», который, согласно 13,3, приходит из моря, т.е. из преисподней, отождествляется с потомком Давида. В книгах Сивилл «Сын Человеческий» - это Иисус Навин или Моисей. Действительно, претенденты на роль Мессии - Февда (Иосиф Флавий, Древн.20,97-99) и Египтянин (там же, 169сл) заявляли, что повторят чудеса Иисуса Навина.
Во всем этом множестве ответов важно то, что «Сын Человеческий» нигде не представлен как ангельское существо. Он всегда один из тех, кто возвращается из загробного мира, часто это герой из глубокой древности, посаженный Господом духов на престол славы (эф.Ен.61,8; 62,2).
Чтобы правильно оценить эти апокалиптические тексты, нужно знать, что господствовавшие в иудаизме мессианские чаяния выглядели совершенно по-иному. Ожидали земного властителя, который, как великий воин и герой, освободит евреев от римского ига. Но тексты еврейской апокалиптики свидетельствуют о том, что существовали и мессианские чаяния другого рода, которые хотя и были тоже национально ориентированы и устремлены к освобождению от господства властителей-язычников, однако в них Мессии как сверхчеловеческой личности были присущи трансцендентные черты, и он имел универсальное значение («свет народов», эф.Ен.48,4).
Это ожидание «человека» подробно засвидетельствовано только в апокалиптических сочинениях. Последние относятся к разряду тайной литературы, о чем говорится в них самих. К примеру, ожидания «человека», с которыми мы встречаемся в эфиопской книге Еноха, существовали в узком кругу называвших себя общиной праведных и хвалившихся тем, что Господь духов открыл им тайны загробного мира и сокрытого «Сына Человеческого». Эта община сетует на преследования, на то, что ее молитвенные дома сжигаются (эф.Ен.46,8; 47,1-4).
С точки зрения Нового Завета в еврейских текстах со словами «Сын Человеческий» особенно примечательно то, что в эфиопской книге Еноха и в 3-й книге Ездры на «человека» переносятся атрибуты «Раба Господня» (евр. eved YHWH) из Второисайи. В эф.Ен. он, как мы видели, именуется «светом народов» (бесспорный атрибут «Раба Господня», ср. Ис.42,6; 49,6), «избранным» (ср. Ис.42,1), «праведным» (ср. Ис.53,11); его имя до сотворения мира «названо Господом духов» (ср. Ис.49,1); он был «Им (Богом) сокрыт» (ср. Ис.49,2); вновь и вновь изображается, как цари и властители поднимаются перед ним и падают ниц (ср. Ис.49,7; 52,13-15) и т.д. В 3Езд. «человек» называется «моим (Божьим) Служителем», и о нем сказано, что он «хранится» (ср. Ис.49,2). Даже если ни одно пророчество о страданиях «Раба Господня» в явном виде не переносится на «человека» в апокалиптических писаниях, то все же в высшей степени знаменательно, что связь высказываний о «Сыне Человеческом» и о Служителе Божьем дает начало тому, что могло быть продолжено Иисусом.
Смысл титула «Сын Человеческий» в устах Иисуса
Как в древнееврейской апокалиптике, так и в устах Иисуса «Сын Человеческий» – это термин, означающий славу. Если придерживаться речений о «Сыне Человеческом», которые принадлежат древнейшему слою предания, то получается примерно следующая картина. Когда преследование общины достигает апогея (см. Мф.10,16-23; 16,28), внезапно, как гром среди ясного неба (см. Мф.24,27 пар. Лк.17,24), неожиданно для всех (см. Мф.24,37.39 пар. Лк.17,26; далее 17,30 только у Луки) исполнится понимаемое как пророчество видение Дан.7,13. Окутанный облаками, окруженный толпою ангелов, в божественной славе является «Сын Человеческий» (см. Мк.13,26, ср. Ин.1,51). Он садится на престол по правую руку от Бога (см. Лк.22,69) и шлет своих ангелов, чтобы они собрали его избранных от четырех ветров (см. Мк.13,27). Он вершит суд (см. Лк.21,36; Лк.22,69 - это тоже угроза судом!) с двенадцатью представителями двенадцати родов израильского народа в качестве присяжных (см. Мф.19,28 пар. Лк.22,30; ср. Дан.7,9сл; 1Кор. 6,2сл).
Явлением славы Сына Человеческого начинаются «дни Сына Человеческого» (Лк.17,22-24), во время которых осуществляются его «власть, почести и царство», «чтобы все народы, племена и языки служили ему; царство его - царство вечное, которое никогда не разрушится» (Дан.7,14). В качестве всеобщего властителя он является главой и представителем нового народа Божьего. Те, кто с ним, разделяют с ним эту власть (см. Лк.12,32; Мф.19,28 пар. Лк.22,28.30б). Однако для Иисуса власть и слава Сына Человеческого не имеют ничего общего с националистическими чаяниями. Мы видели, что в иудаизме времен Иисуса были распространены мессианские чаяния двух типов: ожидание национального героя-воина из рода Давида и ожидание bar naša, «света народов» (эф.Ен.48,4). Признавая себя сторонником ожидания bar naša, Иисус отвергает тем самым мессианские ожидания политического характера. В противоположность этим последним титул «Сын Человеческий» выражает универсальность верховной власти: он несет спасение всему миру (см. Мф.25,31-46).
Явление славы Сына Человеческого предназначено тем, кто выдержал проверку страданием. Он будет «надеждой тех, кто опечален в сердце своем» (эф.Ен.48,4). Это можно видеть и в речениях Иисуса. Бросается в глаза, что логии со словами «Сын Человеческий», принадлежащие древнейшему слою предания, в подавляющем числе случаев возникают в контексте эсхатологических бедствий, преследований и испытаний (см. Мк.13,26 пар.; Мф.24,27.37-39 пар.; Лк.17,24.26; Мф.10,23; Лк.17,22,30; 18,8; 21,36); их цель - утешить и укрепить учеников перед лицом ожидающих их трудностей, открывая им предусмотренный Богом чудесный исход.
О «Сыне Человеческом» Иисус всегда говорит в третьем лице. Как это объяснить? Ответ может быть только один: говоря о «Сыне Человеческом» в третьем лице, Иисус имеет в виду различие не между двумя разными личностями, а между своим теперешним статусом и состоянием прославленности. Третье лицо выражает «таинственную связь», существующую между Иисусом и «Сыном Человеческим»: пока он еще не «Сын Человеческий», но он будет возвышен и станет «Сыном Человеческим».
Однако если ό υίός τού άνθρώπου - это производный от Дан.7,13 термин, означающий славу, посредством которого Иисус говорит ученикам о своем будущем царском сане и своих будущих судейских полномочиях, то возникает последний вопрос: каким образом справлялся Иисус с этим контрастом между своим униженным состоянием и ожиданием будущей славы, контрастом, который резче всего проступает в словах Лк.22,69; Мк.14,62, когда беззащитный угрожает самому высокому суду - синедриону? Очевидно, что ссылка на Дан.7 еще не позволяет добраться до того, что лежит в основе представления Иисуса о своей миссии. Оно действительно лежит глубже: не в Дан.7, а в Ис.53, где говорится о невинно страдающем «Рабе Господнем» взявшем на себя человеческие грехи и немощи.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18
