свидетельство скульптурного гения Рафаэля хранится в нашем Эрмитаже.
Таков был этот великий мастер Высокого Возрождения.
«Флорентийские мадонны» (рис. 4).
Флорентийские мадонны Рафаэля – это бесконечно изящные, миловидные,
трогательные и чарующие юные матери. Мадонны, созданные им в Риме, то есть
в период его полной художественной зрелости, приобретают иные черты. Это
уже владычицы, богини добра и красоты, властные своей женственностью,
облагораживающие мир, смягчающие человеческие сердца и сулящие миру ту
одухотворенную гармонию, которую они собой выражают. «Мадонна в кресле»,
«Мадонна с рыбой», «Мадонна дель Фолиньо» и другие всемирные известные
мадонны, то в полной свободе вписанные в круг, то царящие в славе над
прочими фигурами в больших алтарных композициях, знаменуют новые искания
Рафаэля, путь его к совершенству в воплощении идеального образа мадонны.
Общность типа некоторых рафаэлевских женских образов римского периода
породила предположение, что художнику служила моделью одна и та же женщина,
его возлюбленная, прозванная «Форнарина», что значит булочница. Эта
римлянка с ясными благородными чертами лица, удостоившаяся любви
вельможнейшего из живописцев, была дочерью пекаря. Быть может, образ её и
вдохновлял Рафаэля, однако этот образ, по-видимому, все же не был
единственным.
Общность типов некоторых рафаэлевских женских образов римского
периода породила предположение, что художнику служила моделью одна и та же
женщина, его возлюбленная, прозванная “Форнарина”, что значит булочница.
Эта римлянка с ясными благородными чертами лица, удостоившаяся любви
великого живописца, была дочерью пекаря. Быть может, образ ее и вдохновлял
Рафаэля, однако он, по-видимому, все же не был единственным. Ибо вот что мы
читаем в письме Рафаэля: “Я скажу вам, что, для того чтобы написать
красавицу, мне надо видеть многих красавиц... Но ввиду недостатка как в
хороших судьях, так и в красивых женщинах я пользуюсь некоторой идеей,
которая приходит мне на ум. Я не знаю, имеет ли она какое-либо
совершенство, но я очень стараюсь этого достигнуть”.
«Сикстинская мадонна». (рис. 14)
Важное место в искусстве великого художника по-прежнему занимает
образ мадонны, который приобретает черты большей монументальности и
уверенности. Такова «Сикстинская мадонна».
Этот образ более глубокий, чем ранние мадонны. Мария идёт по облакам,
неся своего ребёнка. Серьезный и тревожный взгляд матери нам говорит о том,
что она уже знает, какие испытания выпадут на долю ее сына. Слава ее ничем
не подчеркнута. Ноги босы. Но как повелительницу встречает ее, преклонив
колени, папа Сикст, облаченный в парчу; святая Варвара опускает глаза с
благоговением, а два ангелочка, чуя ее поступь, устремляют вверх
мечтательно – задумчивый взор. Колено преклонный, покорный Сикст не
отрывает восторженного взора от богоматери. Она идет к людям, юная и
величавая, что–то тревожное затаив в своей душе. Мадонна не только красива,
она еще и бесконечно мудра.
Ее взор, кажется, проникаесамую глубь явлений. О ней можно сказать
словами стихов Сервантеса, посвященных поэзии:
Она умеет видеть суть явлений
и там, где для мудрейшего темно…
«Сикстинская мадонна»! Величавая, простая. После всего хаоса,
разрушений, которые прошли перед нами, особенно ярко поражали гармония,
красота этого величайшего шедевра мировой живописи.
Зрелище, преображающее реальность в ее величии, вещей мудрости и
красоте, зрелище, возвышающее душу своей абсолютной гармонией.
Эта мадонна – воплощение того идеала красоты и добра, который смутно
воодушевлял народное сознание в век Рафаэля и который Рафаэль высказал до
конца, раздвинув занавес, то самый, что отделяет будничную жизнь от
вдохновенной мечты, и показал этот идеал миру.
«Мадонна Конестабиле». (Рис. 5)
В этой картине не ничего случайного,
и нет образа более лирического, как и более крепкого своей внутренней
структурой. Какая гармония во взгляде мадонны, наклоне ее головы и каждом
деревце пейзажа, во всех деталях и во всей композиции в целом! И уже самой
живой жизнью дышат фигуры нежно- задумчивой матери и так чудесно
устроившегося на ее руках младенца.
Резко выступающая нижняя губа, линия рта, красиво и энергично изогнутая,
тонкий овальный подбородок выдают решимость и властность. Все здесь
значительно и законченно – ясно.
2. “Образ Мадонны в немецкой и нидерландской живописи Возрождения”
Лукас Кранах Старший
В небольшой коллекции немецкого искусства XV(XVIII вв. Эрмитажа особую
ценность представляют произведения мастера Возрождения Лукаса Кранаха
Старшего. Творчество этого художника представлено произведениями среднего и
позднего периодов. Художнику присущи любовь к эффектным, увлекающим зрителя
сценам в сочетании с прямолинейной, едва ли не схематичной трактовкой
образов. Он был художником декоративного склада. Его призвание- не сюжетные
картины, а красочные росписи, которыми он украшал залы герцогских замков.
Ренессанское мироощущение пронизывает картину “Мадонна с младенцем под
яблоней” (рис. 6). Церковная символика (яблоня - дерево Евы, первородный
грех которой искупает Мария; корочка хлеба в руке младенца- обозначение
тела Христа) не снижает общего гедонического характера произведения, где
молодая красавица, воплощающая земные чары и радость материнства, словно
царит в природе. В период, когда в протестантской Саксонии почти исчезли
церковные заказы, а светское искусство развивалось, художник не отошел от
религиозной тематики.
Мадонна под яблоней — лучшее в Эрмитаже произведение Кранаха. Его символика
связана с христианским догматом о грехопадении и спасении рода
человеческого: младенец Христос держит в руках яблоко и хлеб как символ
искупления первородного греха ценою своей плоти. Богоматерь выступает здесь
как вторая Ева, искупившая грех прародительницы рода человеческого. Это тип
протестантской Мадонны, олицетворяющей истинную земную церковь.
Великолепная панорама с гладью озера и синеющей у горизонта цепью гор
напоминает о том, что Кранах — один из создателей жанра пейзажа в
западноевропейской живописи. Красочная гамма, построенная на сочетании
красного и золотисто-желтого цветов с изумрудно-зеленым и холодно-голубым,
свидетельствует о замечательном колористическом даровании художника.
Антонис ван Дейк
Обратим внимание на мастерство портретиста Антониса Ван Дейка в картине
“Мадонна с куропатками” (рис. 7) . Картина принадлежит к числу его лучших
сюжетных композиций. Традиционный в европейском искусстве сюжет- отдых
святого семейства на пути в Египет (“...Ангел Господень является во сне
Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его, и беги в Египет, и
будь там, доколе не скажу тебе...Он встал, взял Младенца и Матерь Его
ночью, и пошел в Египет...”[1]) у Ван Дейка получает своеобразное
воплощение. Сцене, где изображены Мадонна с младенцем, святой Иосиф и
фигурки младенцев, развлекающих Христа, он придает несколько театральный
характер. Почти постановочно, по-балетному выглядит детский хоровод, яркие
и нарядные детали вносят в картину декоративный элемент. Эти детали имели
аллегорический смысл, связанный с культом девы Марии (роза и лилия- цветы
Марии; яблоко- искупление греха Евы; подсолнечник, который всегда тянется к
солнцу- намек на возвышенные помыслы Богоматери; куропатка- символ
беспутства- улетает). Вместе с тем Ван Дейк придает сцене интимность и
теплоту. Чувственно-осязателен женский образ, дети, играющие в “золотые
ворота”, грациозны и изящны; мягкость и притушенность колорита картины
хорошо передают атмосферу и освещение наступающего вечера.
Робер Кампен
“Мадонна с младенцем у камина” (рис. 8) Робера Кампена принадлежит к числу
шедевров Эрмитажа. В прошлом “Мадонна с младенцем у камина” и “Троица”
составляли диптих (двустворчатый складень), поэтому при экспонировании оба
сюжета были заключены в единую раму. Традиционность исполнения особенно
ощутима в “Троице”, где характер композиции, объемная лепка фигур и
изображение пьедестала свидетельствуют о влиянии готической скульптуры. На
другой створке- “Мадонна с младенцем ”. В этой композиции мастер отходит от
готических традиций и создает новаторское для своего времени произведение.
Мадонна с младенцем представлена в комнате обычного нидерландского дома,
причем обстановка воспроизведена с необыкновенной тщательностью. У стены на
столике стоит таз и кувшин для омовения, на полочке висит полотенце,
детально написаны деревянные створки окна со шляпками медных гвоздей. За
окном можно разглядеть уголок пейзажа. Сидя с младенцем на руках возле
зажженного камина, Мадонна протянула в сторону огня руку, по-видимому для
того, чтобы согреть ее и не коснуться холодными пальцами тельца ребенка. А
возможно, что мать просто защищает его от жара пламени. Но в любом случае
этот жест явно подмечен в жизни и носит конкретный, бытовой характер.
Однако многое в картине представляется условным- передача пространства (пол
круто наклонен так, что фигуры как бы скатываются к нижнему краю картины),
с разных точек изображены кувшин, таз и умывальный столик. Часть предметов
воспринималась современниками художника и как символы (так, например, таз,
кувшин, белое полотенце- знаки чистоты и невинности девы Марии).
Рогир ван дер Вейден
РОГИР ВАН ДЕР ВЕЙДЕН (Rogier van der Weyden) (ок. 1400–1464), один из
