который поистине был первопроходцем русской религиозной мысли ХХ века.
Жадно проглотил он этот том, а позже раздобыл и другие. Это было для него
открытием. Александра привлекла главная идея, что в центре реальности
действует динамизм, соединяющий в единый процесс природу, человека и самого
Бога.
Раз в неделю Александр пополнял свой запас книг у профессора-химика Николая
Пестова. Однажды у него на письменном столе Александр увидел фотографию
Терезы из Лизье. На стенах висели образы католических святых. Кажется,
Пестов пришел к встрече с католичеством от контактов с баптистами. Именно
он помог Александру узнать западное христианство. Чтобы лучше понять
Библию, Александр также изучал римскую античность но, главным образом,
Древний Восток. В этом же возрасте он уже начал прислуживать в алтаре в
Церкви Рождества Иоанна Предтечи на Пресне. Там он читал и пел в хоре.
Писать Александр начал очень рано. К двенадцати годам он написал статью о
природе и пьесу о святом Франциске Ассизском. И только в пятнадцать лет
свое первое богословское эссе. Это был еще труд чисто ученический, но при
этом он содержал в себе как бы каркас его позднейших работ.
В 1953 году, по окончании школы, самостоятельно освоив программу семинарии,
Александр решил поступать в Московский пушно-меховой институт, так как его
происхождение стало препятствием для поступления в Университет.
Будучи студентом, он продолжал изучать богословие, но теперь уже на уровне
программы духовной академии. Начал писать краткую историю Церкви, но затем
переключился на свою первую книгу и довел ее до конца: "О чем говорит
Библия и чему она учит". В первый год обучения в институте во время скучных
лекций Александр читал огромный труд отца П.Флоренского о Церкви, а чтобы
это не было заметно, он разрезал ее на листочки. Александр всегда был
хорошим товарищем и всегда принимал участие в деятельности группы, поэтому
его соученики не видели ничего дурного в том, что он интересуется "высокими
материями". На втором курсе он начал делиться своими мыслями с некоторыми
студентами. На третьем курсе, что он православный, знали уже все.
В эту пору он сблизился с отцом Николаем Голубцовым, человеком общительным
и демократическим, способным вести диалог с неверующими. Для Александра он
являл собой тот же идеал священника, что и отец Серафим, каким он виделся
ему по рассказам матери и тети. Александр выбрал о. Николая себе в духовные
отцы.
В 1955 году институт закрыли и студентов перевели в соответствующий
институт в Иркутск. Там Александр прожил три года. Он познакомился с
епископом и стал выполнять для него разные поручения. Ему постоянно
приходилось бегать из института в церковь, которая находилась как раз
напротив. К этому его товарищи относились спокойно. Вспоминая об этом, отец
Александр скажет позже: "Вообразите себе, что бы произошло, если бы я в
первый день после поступления в институт стал бы демонстративно креститься!
Надо было их подвести к пониманию того, что один из них может быть
верующим".
В первый год своей жизни в Иркутске Александр делил маленькую квартиру с
Глебом Якуниным, который позже станет одной из крупных фигур в борьбе за
религиозную свободу.
В 1956 году Александр женился на студентке Наталии Григоренко.
Это было время, когда открывалась новая страница в истории страны.
Начало служения
В феврале 1956 года состоялся ХХ Съезд Коммунистической Партии, во время
которого Хрущев, при закрытых дверях, прочитал свой знаменитый доклад о
преступлениях Сталина. Результат всколыхнул страну. Тот, кого народ три
года назад оплакивал как самого великого гения всех времен и народов, был,
как оказалось, просто негодяем. Миллионы мужчин и женщин были освобождены
из ГУЛАГа. Цензура разжала свои объятия. Были восстановлены контакты с
внешним миром... Этот период вошел в историю под названием оттепели.
Верующие тоже почувствовали результаты десталинизации, - начали
возвращаться многие священнослужители. Однако, в отличие от остального
общества, Церковь оттепелью пользовалась недолго. В 1958 году
коммунистическая партия решила начать большую антирелигиозную компанию.
Хрущев заявил, что ко времени построения коммунистического общества, - лет
через двадцать, - религия должна исчезнуть. Лавина антирелигиозной
пропаганды обрушилась на страну. Совет по делам Русской Православной Церкви
потребовал, чтобы Церковь согласовала свой Устав с гражданским
законодательством. В результате, в 1961 году было принято постановление
Архиерейского Собора, который был проведен с нарушением всех правил Церкви,
о передаче руководства приходами под начало органа, состоящего из трех
светских лиц, а священникам прелагалось заниматься исключительно
богослужением. Таким образом, они были низведены до положения наемных
работников для совершения служб в храме.
Когда началось наступление на религию, Александр Мень заканчивал свою учебу
в Иркутске. Он знал, что в течение трех лет после института будет должен
работать по специальности, а затем поступит в Загорскую семинарию. Между
тем, в момент, когда начиналась последняя экзаменационная сессия, его
неожиданно исключили из института. В ректорате стало известно о его связях
с епархией. Пришлось уехать, не получив диплома.
В этом он увидел знак провидения и понял, что на этот раз настал час
осуществить свое призвание. Возвратившись в Москву, он получил
благословение о. Николая Голубцова и 1 июля 1958 года, на Троицу в церкви,
где служил отец Николай, Александра посвятили в сан диакона, невзирая на
то, что он не закончил семинарии. В приходе возле станции Одинцово под
Москвой, куда его направили, о.Александр прослужил два года. Материальные
условия были трудными, а зарплата нищенской. С женой и годовалой дочкой его
поселили в обветшалый дом. Верующих обычно было мало. Для настоятеля,
бывшего бухгалтера, литургия заключалась прежде всего в самом скрупулезном
исполнении Устава. Однако именно в этой церкви молодой отец Александр начал
серию бесед о жизни Христа.
В эти годы он заочно учился в Ленинградской семинарии. 1 сентября 1960 года
он был рукоположен в священники. Хиротония состоялась в Донском монастыре.
Александр был назначен вторым священником в Алабино, в 50-ти километрах от
Москвы; год спустя он заменил настоятеля храма.
С его умением налаживать отношения с людьми, Александру удалось найти общий
язык с городскими властями, приход и поссовет жили в мире. Храм был в
весьма скверном состоянии, иконостас и настенная живопись очень плохи. Отец
Александр разработал целую программу по реставрации и ремонту. Из храма в
притвор был перемещен свечной ящик, чтобы во время служба прихожанам не
мешал звон монет. Вокруг церкви был участок земли с домиком, где
оборудовали комнату для посетителей и жилище священнику, оно и приютило
семью отца Александра, у которого недавно родился сын. В свободное время
отец устраивался в саду, где писал свои книги. Благодаря Анатолию
Ведерникову, он опубликовал около 20 статей в "Журнале Московской
Патриархии". Поэтому в журнале "Наука и религия" появилась разгромная
статья.
Каждую субботу отец Александр объяснял символ веры, смысл главных молитв и
литургии. Несколько молодых людей, недавно обратившихся, стали его друзьями
на долгие годы. Так начала создаваться маленькая община активных христиан.
Отец Александр хорошо умел пользоваться обстоятельствами: кто-то умер у
районного должностного лица и, ввиду исключительного случая, отцу
Александру дали разрешение служить панихиду вне храма, что было запрещено.
Опираясь на этот факт, он в следующий раз попросил о возобновлении
разрешения и так еще двести пятьдесят раз!
В это время антирелигиозная волна начала понемногу спадать. Авторитет
Хрущева в рядах партии становился все более и более сомнительным, его
противники втайне готовили ему замену.
В 1964 году Уполномоченный Совета по делам Православной Церкви по
Московской области вызвал отца Александра и потребовал, чтобы тот покинул
Алабино.
С помощью секретаря епархиального совета он нашел вакантное место второго
священника в Тарасовке, к северу от Москвы, и был тут же туда назначен.
Однако никогда больше у него не было таких благоприятных условий, как в
Алабине. В Тарасовке у него даже не было места, где он мог бы принимать
прихожан, приходилось с ними разговаривать либо в церкви, либо в поезде.
Период, пока отец Александр служил в Алабино, был также отмечен созданием
кружка молодых священников Москвы и ее окрестностей, так же пылко, как и он
желавших трудиться над обновлением Церкви. Отец Александр предложил им
встречаться регулярно и совершенствовать свое богословское образование,
обмениваться друг с другом священническим опытом, и пытаться решать
проблемы, вставшие перед ними в пастырской деятельности. В ноябре 1965 г.
Г.Якунин и Н.Эшлиман, члены этой группы, подписали два длинных письма,
разоблачающих бесчисленные случаи вмешательства государства в церковные
дела, и адресовали их: одно - патриарху Алексию I, второе - председателю
Президиума Верховного Совета СССР. Этот демарш произвел сенсацию среди
духовенства и его приветствовали многие священники. Они также вызвали
большой отзвук за границей, где развернулась кампания в поддержку христиан
России. Многие думали, что письма составлены Александром, в результате
властям он стал казаться опасным. На деле он восхищался двумя священниками
и высоко ценил моральное значение их выступления, но считал, что его
призвание, как священника, заключается в другом. Он делал акцент на работу
