люди с университетским образованием, художники, архитекторы, банкиры и
пр.), в шестую — все остальные жители.
Согласно грамоте, мещане — это особое сословие — «средний род людей»,
то есть то самое третье сословие, к созданию которого Екатерина так
стремилась. Звание мещанина, как и дворянское, наследственное, и лишали его
за те же преступления, что и дворянина. Как дворян судят дворяне, так и
мещан — мещане. Купцы 1-й и 2-й гильдий освобождаются от телесного
наказания. Первогильдейцам разрешено ездить в карете, заложенной парой
лошадей, купцам 2-й гильдии — в коляске, а 3-й — лишь на телеге с одной
лошадью. Именитые же граждане могли не только красоваться, как дворяне, в
карете, но и запрягать в нее аж четверку лошадей. В третьем поколении они
имели право претендовать на дворянство.
Жители города избирали городскую думу, а та, в свою очередь,
шестигласную думу, куда выходили по одному человеку от каждой категории
городских обывателей. Управлял думой городской голова, а в ее обязанности
входило поддержание порядка в городе, надзор за соблюдением правил торговли
и за состоянием строений. Помимо гильдий для купечества, грамота закрепляла
и цеховое устройство ремесленников. Екатерина знала, что в Западной Европе
того времени ремесленные цехи уже стали анахронизмом и мешали дальнейшему
экономическому и социально-политическому развитию. Но в России, считала
она, цехи еще не исчерпали свои возможности и могли быть полезны для
оживления ремесленного производства. Иначе говоря, императрица полагала,
что России нужно не перепрыгивать через те этапы, которые уже миновала
Западная Европа, а развиваться постепенно. Разрабатывая городовое
законодательство, Екатерина пыталась решить весьма сложную задачу:
примирить принципы свободного городского самоуправления и создания наиболее
благоприятных условий для торговли, ремесленного и иного производства с
реалиями крепостнического Российского государства второй половины XVIII
века. Дело это было непростое. И не только потому, что само понятие
самоуправления плохо вписывалось в ту систему власти, которая всячески
ограничивала личную свободу горожан, но и потому, что городские жители
оказались не слишком к этому готовы. Сами условия, в которых складывались и
развивались русские города, были изначально совсем иными, чем в Западной
Европе, и у их жителей совсем не было опыта и традиций самоуправления.
Екатерина это сознавала и, тем не менее, мечтала: «Заведению в государстве
одного манифактурного города, где бы, пользуясь некоторыми вольностями и
авантажами беспрепятственно могли селиться и питаться как наилучше возможно
земския и чужестранныя ремесленная люди, какой бы веры они ни были, кои
работать похотят железную, стальную и другия метальныя работы или
производить торг изготовленными из того товарами. Причем необходимо нужно,
чтоб такое ремесленное учреждение купно со всем манифактурным городом
освобождены были от всех введенных мастерских обществ и фабричных
учреждений.
Все три жалованные грамоты (две опубликованные и одна оставшаяся в
проекте), по словам американского историка Д.Гриффитса, представляют собой
«конституцию в дореволюционном значении этого слова, стратегической целью
которой было установление свободы, как ее понимала императрица».
Рассмотрение грамот как триединого целого «обнаруживает и целостную
политическую программу, отражающую ясные и взаимосвязанные представления о
форме общественного устройства. Это не либеральные и не консервативные
представления, не про и не антидворянские. Это характерные для начала
Нового времени представления о регулярном государстве с сословной
структурой».
Народное образование.
Разрабатывая важнейшие законы, императрица не забывала и еще об одной
стороне своей деятельности — о народном образовании. К концу 1770-х годов
стало ясно, что теория воспитания, избранная Бецким и предполагавшая
изоляцию молодых людей от дурного влияния общества, себя не оправдала. К
тому же созданные учебные заведения — Смольный институт, воспитательные
дома, училище при Академии художеств и др. — были лишь подступом к
формированию системы народного образования. В связи с этим в начале 1780-х
годов Екатерина основывает Комиссию об учреждении училищ, руководить
которой станет ее бывший фаворит П.В.Завадовский. Главным консультантом, по
рекомендации императора Иосифа II, приглашают известного австрийского
педагога Ф.И.Янковича де Мириево. Комиссия подготовила план создания
двухклассных училищ в уездных и четырехклассных училищ в губернских
городах. В них должны были преподавать математику, географию, историю,
физику, архитектуру, русский и иностранный языки. Новые училища поступали в
ведение местных органов власти, которым поручалось следить за соблюдением
множества нормативно-методических документов. Были выпущены учебники и
пособия, важнейшим из которых стала книга австрийского педагога
И.Фельбигера «О должностях человека и гражданина», изданная Бецким и
отредактированная самой императрицей. Главная цель книги — воспитание
верноподданного:
«Не должно нам никогда того желать, что званию нашему не пристойно,
потому что и получить того не можно... Не терзались бы люди толь многими
суетными желаниями, когда бы знали, что благополучие не содержится в
вещах... Не состоит оно в богатстве, то есть в землях, многоценных одеждах,
великолепных украшениях или в других вещах... Богатые удобно себе таковые
вещи могут доставать, но чрез то они еще не суть благополучны... Истинное
благополучие есть в нас самих. Когда душа хороша, от беспорядочных желаний
свободна и тело наше здорово, тогда человек благополучен.
В государстве нет ничего полезнее и нужнее трудолюбия и прилежания
подданных; ничего же нет вредительнее ленности и праздности. ... Труд есть
должность наша и твердейший щит против порока. Ленивый и праздный человек
есть бесполезное бремя земли и гнилой член общества.
...подданные должны иметь совершенную доверенность к вышнему разуму
верховных своих начальников, на благость их полагаться и твердо уповать,
что повелевающие ведают, что государству, подданным и вообще всему
гражданскому обществу полезно и что они ничего иного не желают, кроме того,
что обществу за полезное признают.
Новые училища были бессословные, то есть в них принимали детей вне
зависимости от их происхождения. Однако располагались училища в городах, а
потому доступ в них крестьянским детям был практически закрыт. Но даже с
учетом этого осуществленные правительством меры имели огромное значение. В
стране появилась система народного образования, основанная на единых
принципах. Большая часть населения стала учиться одним и тем же предметам
по одним и тем же программам и учебникам.
Выпустив в свет жалованные грамоты дворянству и городам, Екатерина II,
казалось бы, выполнила важнейший пункт своей политической программы
(создание сословий) и могла почивать на лаврах. Ее слава мудрой
правительницы и законодательницы разнеслась необыкновенно широко, а
авторитет был непререкаем, ведь за время ее правления выросло целое
поколение русских людей, не знавших иного государя. Но не таков был
характер императрицы, чтобы успокоиться. Она понимала, что ее программа
реализована лишь отчасти, а следовательно, и до желаемого результата еще
далеко. Все оставшиеся, отпущенные ей Богом годы жизни Екатерина продолжала
интенсивно работать над проектами новых законов, не менее масштабными и
значительными. Из-под ее пера вышли, наряду с проектами новой реформы
управления, целые своды уголовного, полицейского, семейного, имущественного
права, способных изменить политический строй России, превратить ее в
гражданское общество. Для их создания потребовались годы кропотливого и
тщательного изучения русского и западноевропейского законодательства,
специальной литературы и пр. Времени и сил уходило много, а императрица
была уже совсем не так молода и энергична, как прежде. Не могла не
волновать ее и судьба своего наследия, ибо она понимала, что только в
преемственности политики — залог успеха. С грустью записывает государыня на
клочке бумаги осенью 1787 года: «Зиму 1787 и начало 1788 года употребить на
составление главы о Сенате и Сенатскаго порядка, и Наказа. Сие учинить с
прилежание и чистосердечным радением. Буде же в сообщении и критики
найдутся препятствии и скучные затруднении, либо лукавые, ту всю работу
положить в долгой ящик, ибо не вемь (то есть не ведаю), ради кого тружусь,
и мои труды и попечение, и горячее к пользе империи радении не будет ли
тщетны, понеже вижу, что мое умоположение не могу учинить наследственное».
Но какого же рода законами намеревалась облагодетельствовать Россию
Екатерина? Прежде всего, основополагающими, фундаментальными законами о
характере власти и управления. Российская империя управляется самодержавным
государем, ибо самодержавие есть единственно приемлемая для этой страны
форма правления, всякая иная была бы гибельна. «Основание самодержавия суть
мудрость, кротость и сила. Мудрость избирает полезное общему доброму,
кротость употребляет способы, споспешествующие оному же добру; сила и
власть приводит то и другое в действительное исполнение». При этом
«Императорская величества власть есть самодержавная, которая никому на
свете о своих делах ответу дать не должно, но силу и власть имеет свои
государства и земли по своей воле и благомнению управлять». Императорская
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
