Однако не всегда дела об убийствах и других преступлениях рассматривались в том порядке, который описан в законах и соответствующих комментариях Демосфена и других судебных ораторов.
Иногда большая разница в общественном положении потерпевшего и обидчика приводила к иному ходу дела.
Упадок гелиэи
Разложение афинской демократии болезненно отразилось на гелиэе. Широкое развитие получил подкуп. Явление это вполне понятно. Для большинства афинских граждан государственная оплата их участия в общественных делах стала единственным источником существования.
Это привело к тому, что нередко ораторы возбуждали судей против обвиняемых доводами о том, что если обвиняемые будут оправданы и имущество их не будет конфисковано, то судьи не получат жалования, так как в государственной казне нет денег. И все же даже в этот период разложения афинской демократии продажность гелиастов не следует преувеличивать. Нельзя забывать, что подавляющее большинство нападок на гелиэю принадлежит врагам демократии, сторонникам реакции.
Гелиэя — прямое порождение афинской демократии эпохи ее расцвета,
впитавшее в себя все характерные ее черты и олицетворявшее ее мощь. Упадок
демократии был упадком гелиэи, гибель демократии — ее гибелью. Это
демократическое судилище пугало реакцию не продажностью гелиастов, но
демократическими принципами судопроизводства. Когда «тридцать»
расправлялись со сторонниками демократии, они, как уже упоминалось выше,
уничтожили гелиэю и ввели суд, которому демократические прииципы процесса
были чужды. Лисий рассказывает об этом: «тридцать» учредили суд Совета,
созданного в их правление, суд производился так... Члены коллегии сидели на
скамьях, где теперь сидят пританы; два стола были поставлены перед ними;
камешек надо было класть не в урны, но открыто на эти столы: обвинительный
на передний, а оправдательный на задний... Одним слотом, все являвшиеся в
Совет на суд были приговариваемы к смертной казни; никто не был оправдан»
Суд в народном собрании
В V—IV вв. до н. э. наиболее важные политические дела по-прежнему разбирались непосредственно в народном собрании. Обвинение по таким делам возбуждалось в форме исангелии. Так назывался донос, сделанный гражданином в народном собрании по особо важному делу: если кто стремился к ниспровержению афинской демократии, составлял с этой целью заговор или преступное сообщество, выдавал врагам какой-либо город, флот или войско; если оратор, будучи подкуплен, говорил во вред народу.
При этом обвинителем являлся сам народ, он назначал в народном собрании общественных обвинителей — синегоров.
Гражданин, прибегавший к исангелии после устного обращения в народном собрании, тут же писал его и подавал архонту в письменном виде. Если собрание считало донос заслуживающим внимания, обвиняемые немедленно заключались под стражу. Так судили стратегов, не подобравших во время бури возле Аргинусских островов своих потерпевших кораблекрушение товарищей.
Если обвиняемых было несколько, то каждого из них судили отдельно. От
этого, однако, бывали отступления. Так, в упомянутом Аргинусском процессе
народ судия и осудил на смерть всех обвиняемых стратегов одновременно.
Голоса подавались в народном собрании открыто, поднятием рук. Дела об
убийствах наряду с гелиэей по-прежнему, как и в период VII—VI вв., разбирал
ареопаг и специальные суды об убийствах.
Суд диэтетов
Значительная масса гражданских дел, относящихся к нарушению прав и
обязанностей, и сравнительно маловажные уголовные дела рассматривались у
диэтетов. Диэтеты были государственными и частными. Государственные диэтеты
избирались ежегодно по жребию иа граждан, которым шел шестидесятый год, то
есть из граждан, принадлежавших к старшему из призывных возрастов. От
обязанности диэтета нельзя было отказаться под страхом атимии (лишения
гражданских прав). Исключения допускались только для лиц, занятых в этот
год на другой общественной должности или находящихся вне пределов страны.
Число диэтетов неизвестно; по одним источникам их было 440, по другим—100.
Избирались диэтеты поровну от каждой филы и распадались на десять отделений, по одному для каждой из десяти фил. Каждое отделение имело свое место заседаний в судебных зданиях или храмах.
Суд диэгетов отличался от суда гелиастов меньшей опасностью для обвиняемого, большей скоростью и меньшими издержками.
Обвинитель, возбуждая обвинение перед подлежащим должностным лицом, заявлял о своем желании судиться у диэтетов и вносил одну драхму судебной пошлины. Тогда по жребию назначался один или несколько диэтетов по отделению для филы истца, которые производили подготовку дела и решали дела в течение 30 дней; однако их решение получало силу только после утверждения его тем должностным лицом, перед которым было возбуждено дело.
Сторона, не явившаяся в срок без уважительных причин, признавалась
проигравшей дело. Недовольные решением диэтетов могли апеллировать к суду
гелиастов. Судиться у диэтетов было не обязательным, но во времена
Демосфена считалось неприличным обращаться с самого начала в суд гелиастов.
По окончании срока службы днэтеты, как и другие государственные чиновники,
должны были отдавать отчет в своей деятельности; в случае злоупотреблений
по должности на них можно было подавать жалобы, разбиравшиеся всей
корпорацией диэтетов. Виновному угрожала атимия. Диэтет, осужденный своими
товарищами, мог апеллировать в суд гелиастов.
Частные диэтеты (третейские судьи) обычно избирались сторонами из уважаемых граждан в количестве трех человек. Они старались прежде всего помирить тяжущихся, если это не удавалось — решали дело по совести, причем стороны должны были безапелляционно подчиниться их приговору. Местом такого суда служили обыкновенно храмы, портики и т.д.
Другие виды судов
Существовала еще коллегия судей, ведущая свое начало от учрежденных
Писистратом разъездных судей (разъезжавших по демам и на месте разбиравших
дела о нарушениях земельной собственности). Она называлась по числу членов
(их было сначала тридцать, а потом сорок) —коллегией сорока. Избирались эти
судьи по жребию и заседали по четыре человека по филам. В V— IV вв. до н.
э. они окончательно решали дела по искам на сумму менее 10 драхм и по
незначительным личным обидам. По ряду более крупных дел они производили
предварительную подготовку, передавая их на суд диэтетов. Если одна из
сторон оставалась недовольной решением диэтетов и подавала апелляцию, тогда
всякого рода доказательства (показания свидетелей, запросы, документы,
тексты законов) клались в ящики, причем доказательства, представленные
обвинителем, клались в один ящик, а представленные обвиняемым — в другой.
Ящики опечатывались. К ним прикладывалось решение диэтета, написанное на
особом листе. После этого все делопроизводство передавалось четырем судьям
коллегии сорока, разбиравшим дела филы ответчика, а они передавали его в
гелиэю.
Кроме гелиэи, ареопага, эфетов, диэтетов и коллегии сорока существовали
еще особые суды для отдельных категорий дел, как-то: суды по делам о
рудниках, суды по делам, касавшимся военной службы (где судили только
товарищи обвиняемого по оружию под председательством стратега), суды о
нарушениях мистерий (где судьями были лица, посвященные в мистерии) и т. д.
Были категории дел, подлежащие рассмотрению в течение месяца со дня подачи
жалобы (торговые дела, дела, связанные с рудниками, дела о неуплате дани
или неправильной раскладке ее). Эти дела велись пятью особыми судьями,
выбиравшимися жребием по одному для двух фил.
Дела, касавшиеся лиц, ведших заграничную торговлю, разбирались в специальной коллегии навтодиков. Эти дела разбирались только зимою, когда морепла1ва'ние прекращалось и стороны могли явиться в суд без ущерба для своей профессии.
Отсрочки, обжалование приговоров. Отсрочка от явки в суд давалась неохотно, только при уважительных причинах, под клятву о явке. В случае неявки суд происходил заочно, причем неявившийся мог быть подвергнут штрафу. Неявившийся мог в течение двух месяцев протестовать и требовать нового суда, представив под клятвой уважительные причины неявки. Неуплата штрафа вела к повышению его размеров, в ряде случаев к аресту до уплаты, иногда заменяемому поручительством троих граждан одного с осужденным имущественного класса.
Приговоры гелиастов не подлежали апелляции. На решения диэтетов или архонтов можно было апеллировать к гелиэе. Однако при этом нельзя было представлять в гелиэю новые доказательства, не рассмотренные в первой инстанции.
Только в очень редких случаях решение гелиэи отменялось, и дело
рассматривалось вновь. Это могло иметь место, во-первых, когда осужденный
путем ряда процессов доказывал ложность свидетельских показаний
(лжесвидетели штрафовались); во-вторых когда осужденный также путем
судебного процесса доказывал, что он не был призван к суду, или не явился в
срок по уважительной причине.
Неправильно осужденный мог начать процесс против противника, «обвинив его в злом ухищрении или обмане судей». В этом случае приговор не отменялся, но выигравший новый процесс мог получить в свою пользу штраф.
Исполнение приговоров
По приговору суда преступления наказывались смертью, изгнанием, продажей в рабство, лишением прав, конфискацией имущества и денежным штрафом. При государственных процессах приговоры приводило в исполнение государство в лице своих органов, а в частных — об этом должен был заботиться сам обвинитель.
К смертной казни приговаривали за государственную измену, стремление к уничтожению демократии, предательство, отрицание государственной религии, нечестие, умышленное убийство и другие тяжкие преступления.
Приговор приводил в исполнение палач, который жил за городом и не имел права показываться в городе.
Наиболее употребительным видом казни служило отравление цикутой.
Обвиняемый сам должен был выпить чашу с ядом.
Нередко осужденному предлагали на выбор меч и веревку и давали
трехдневный срок для самоубийства. Казни иногда предшествовали истязания.
Труп казненного бросали в пропасть. Его имущество конфисковалось. При
изгнании назначался срок, по истечении которого не удалившийся мог быть
умерщвлен. Имущество изгнанного так же конфисковалось. В рабство
продавались лица, неосновательно присвоившие себе гражданские права, или
метеки, не платившие податей и не имевшие покровителя из числа полноправных
граждан.
Атимия — лишение гражданских прав — налагалась преимущественно при преступлениях, носивших бесчестящий характер, как, например, лжесвидетельство, злоупотребление по должности, злоупотребление имуществом опекаемого, трусость на войне и т. д.
Атимия могла быть полной и частичной.
Полная атимия означала лишение покровительства государства и всех прав гражданства; она обычно сопутствовала изгнанию и сопровождалась конфискацией имущества.
Частичная атимия означала лишение не всех, а каких-либо определенных прав (прав жречества, права занимать определенные должности, права обращаться к суду и т. д.). Самовольное пользование потерянными вследствие атимии правами считалось тяжким преступлением и могло повлечь за собою смертную казнь. Восстановление утраченных вследствие атимии прав было весьма сложным. Для этого другой гражданин должен был сначала испросить в народном собрании разрешение безопасно говорить за лишенного прав и только потом уже предложить снять атимию, причем в народном собрании должно было участвовать не менее 6000 человек.
Атимия была неизбежным следствием самого факта преступления и нередко налагалась даже без судебного приговора. Так, оскорбление должностного лица во время исполнения им своих служебных обязанностей само собою бесчестило виновника и влекло атимию. Временной атимии подвергались государственные должники, не уплатившие долга, вплоть до его уплаты.
В этих случаях атимия могла переходить наследственно на детей должника.
Ей же подвергались поручители за должника. Должностные лица, не сдавшие во
время отчета о полученных ими денежных суммах, подвергались временной
атимии, вплоть до сдачи отчета.
Коллегия одиннадцати
Материальной базой афинской демократии, как и всякого рабовладельческого государства, был производительный труд рабов. Между тем рабы, которых было в несколько раз больше, чем свободных, не пользовались судебной защитой.
В суде ареопагитов, эфетов, гелиастов или диэтетов судились только полноправные граждане. Для суда над рабами было специальное учреждение - страшная Коллегия одиннадцати. Коллегия одиннадцати состояла из десяти членов, избиравшихся жребием по одному из каждой филы, одиннадцатым был секретарь.
В ее компетенцию входило исполнение судебных приговоров через своих служителей-рабов, производство арестов, надзор за тюрьмой. Коллегия одиннадцати имела также собственную юрисдикцию. Она разбирала возбуждаемые в порядке «отведения» (апагоге) дела о простом воровстве, воровстве со взломом, разбое, когда преступление было очевидным или преступник сознавался в нем и когда вследствие этого производство по делу начиналось арестом виновного («отведение»). В этих случаях никто из граждан не выступал обвинителем. Одиннадцать сами разбирали дело и приводили в исполнение свой приговор.
Наконец, Коллегии одиннадцати принадлежал надзор за рабами,
государственными и частными. Достаточно было Коллегии одиннадцати получить
от шпиона или доносчика сведения о подозрительном поведении рабов, о чем-
нибудь напоминающем заговор, как заподозренные рабы бесследно исчезали.
Изощренные пытки, клеймение раскаленным железом, мучительные казни
применялись в этих случаях по усмотрению Одиннадцати, в основе которого
лежали не доказательства виновности, но случайное подозрение. Производство
велось тайно. Никакими процессуальными гарантиями рабы не пользовались. Их
предавали казни без суда. Эту сторону деятельности Одиннадцати следует
иметь в виду при оценке указания источников на то, что граждане Афин не
имели права предавать смерти своих рабов.
Кроме того, право «отведения» (апагоге), на основании которого мог быть задержан на месте преступления тяжкий преступник, принадлежало любому гражданину в отношении беглого раба. Каждый гражданин мог задержать его без соблюдения каких бы то ни было формальностей и по своему усмотрению вернуть прежнему владельцу или передать Одиннадцати. Владелец мог подвергнуть своего, раба любым наказаниям, кроме смертной казни. По просьбе владельца и распоряжению Одиннадцати раба наказывали служители Коллегии.
* Это наименование связано с особым круглым зданием на рыночной площади
(«скиас» или«фолос»), в котором пребывали пританы. Так назывались пятьдесят
членов Совета пятисот принадлежавших к одной из десяти фил и осуществлявших
функции управления поочередно в течение одной десятой части года.
