В первом случае лицо причиняет вред потерпевшему для удовлетворения чувства мести. Стремление расправиться с обидчиком возникает в результате озлобления, вызванного противозаконными действиями потерпевшего, и при том в состоянии сильного душевного волнения. Такое состояние рассматривается, как обстоятельство, смягчающее уголовную ответственность. В состоянии физиологического аффекта учитывается способность отдавать отчет своим поступкам и руководить ими, что не может не учитываться при определении степени опасности деяния и самого субъекта, хотя сам по себе мотив поведения человека заслуживает порицания.
Во втором случае мотивом превышения пределов необходимой обороны выступает стремление лица защитить охраняемые правом интересы от общественно опасного посягательства и этот мотив становится преступным в случае чрезмерности или несвоевременности обороны.
Как мы видим, мотивы рассматриваемых преступлений различны и это
различие, следовательно, должно лечь в основу разграничения. На это
указывал в своем постановлении от 16 августа 1984 года Пленум Верховного
Суда СССР: суды должны отграничивать убийство, нанесение тяжких или менее
тяжких телесных повреждений при превышении пределов необходимой обороны от
умышленного убийства, нанесения тяжких или менее тяжких телесных
повреждений в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения,
имея ввиду, что для преступлений, совершенных в состоянии внезапно
возникшего сильного душевного волнения, характерно причинение вреда
потерпевшему не с целью защиты, и, следовательно, в состоянии необходимой
обороны. Кроме того для преступлений, совершённых в состоянии сильного
душевного волнения, обязательным признаком является причинение вреда
потерпевшему именно в результате внезапно возникшего сильного душевного
волнения, вызванного действиями потерпевшего, указанными в ст. ст. 104, 110
УК РСФСР, тогда как при совершении преступлений с превышением пределов
необходимой обороны состояние сильного душевного волнения не является
обязательным признаком[173].
В новом УК расширен круг обстоятельств, могущих быть основанием
для аффекта. Если в УК 1960 года к ним, помимо насилия и тяжкого
оскорбления, относились и иные противозаконные действия потерпевшего,
если эти действия повлекли или могли повлечь тяжкие последствия
для виновного или его близких, то по новому УК для аффекта
достаточно просто противоправных и даже аморальных действий
(бездействия). По УК
1960 года считалось, что вред при превышении пределов необходимой
обороны и причинённый в состоянии аффекта может иметь место как
во время совершения противоправных действий, так и сразу после
окончания их. Необходимо было, чтобы между действиями и причинением
вреда потерпевшему не было длительного перерыва во времени. По
новому УК разрыв во времени между совершением противоправных и
аморальных действий (бездействия) и убийством или причинением вреда
здоровью в состоянии аффекта, допустим.
Так, Маляева Е.О. полагает, что длительная психотравмирующая ситуация может быть вызвана затяжными семейными или служебными конфликтами[174].
Затяжные конфликты, по нашему мнению, могут вызвать не только чувство ненависти, отнесённое некоторыми авторами к одному из видов аффекта[175], но и чувства неприязни и неудовлетворённости чьим-то поведением, породить желание совершить убийство из мести, то есть убийство без смягчающих обстоятельств, которое будет трудно отграничить от убийства, квалифицируемого по ст. 107 УК .
Редакция указанной статьи нам предоставляется неудачной, так как приведёт к её расширительному толкованию. На практике могут возникнуть определённые трудности в понимании содержания противоправных и аморальных деяний.
В ч. 2 ст. 108 УК РФ предусмотрена ответственность за убийство,
совершённое при превышении мер, необходимых для задержания лица,
совершившего преступление. В УК РСФСР такой нормы не было. Вопрос
об ответственности за причинение вреда задерживаемому в соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа
1984 г. в правоприменительной практике решался по правилам
необходимой обороны или превышения её пределов. Новый УК в ст. 38
специально предусмотрел причинение вреда при задержании лица,
совершившего преступление, в качестве самостоятельного обстоятельства,
исключающего преступность деяния.
Превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, есть умышленное применение для задержания лица таких мер, которые явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности совершённого задерживаемым лицом деяния и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Понятие явного несоответствия в данном случае идентично аналогичному понятию, относящемуся к превышению пределов необходимой обороны[176].
В отличие от убийства при превышении пределов необходимой обороны потерпевший, когда его убивают или наносят вред здоровью, не совершает общественно опасного посягательства. Лицу причиняется вред после совершения им преступления. Объём этого вреда зависит от тяжести совершённого им преступления.
Что касается обстоятельств задержания, то они тоже играют определённую роль, но не первостепенную. Ибо при любых обстоятельствах задержания (при условии, если не возникает состояние необходимой обороны) нельзя, например, причинять смерть или тяжкий вред здоровью лицу, совершившему преступление небольшой или средней тяжести.
По поводу причинения смерти при задержании лица, совершившего тяжкое или особо тяжкое преступление, в юридической литературе высказаны различные мнения. Одни авторы считают, что в этих случаях возможно причинение смерти как средство пресечения деятельности, опасной для общества[177]. В данном случае усматривается аналогия с лишением жизни при необходимой обороне и при превышении её пределов, так как речь идёт о деяниях, совершённых при возникновении опасности для общества.
Однако, по мнению Здравомыслова Б.В. авторам этой позиции следует возразить, что такой деятельности в момент задержания ещё нет. Что
же касается опасности, то она является лишь предполагаемой, она ещё
не выразилась в каком либо деянии, предусмотренном нормами УК.
Поэтому причинение смерти в этих случаях является
неправомерным[178].
Превышением пределов необходимой обороны и превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, имеют ряд сходных моментов. Оба названных действия заключаются в причинению лицу физического или имущественного вреда. Основанием для их осуществления являются противоправные действия. У обоих действий одинаковая правовая и сходна социальная сущность. Совпадает, по существу, и характеристика соразмерности тех и других действий и признаков их превышения.
Вместе с тем имеются и существенные различия. Превышение
пределов необходимой обороны имеет одно основание - совершение лицом
общественно опасного действия. У задержания лица как института их
два: совершение им преступления и бегство от тех, кто пытается его
доставить в соответствующие органы власти. То есть при осуществлении задержания, задерживаемых не совершает общественно опасных деяний.
Общественно опасное посягательство как основание для необходимой
обороны (превышение её пределов) может выражаться в преступлении и
административном проступке. Первое основание задержания состоит в
совершении лицом только преступления. Если основанием необходимой
обороны выступает преступление, то оно должно быть умышленным и
способным немедленно причинить вред охраняемым законом отношениям.
Кроме того, оно с внешней стороны должно быть совершено только
действием. Преступление как первое основание для задержания может
быть любым, то есть умышленным или неосторожным, совершаемым путём
действия или бездействия.
Необходимая оборона и её превышение допустимы против общественно опасных действий малолетних и невменяемых. Задержание таких лиц и причинение им вреда недопустимо, так как в их деяниях не содержится состава преступления.
Превышение пределов необходимой обороны допускается в процессе посягательства и по времени не отдалено от него. Задержание лица, совершившего преступление, возможно, как правило, после его окончания.
Целью действий при необходимой обороне является защита интересов, указанных в ст. 37 УК, от причинения им вреда, пресечение посягательства, прекращение лицом общественно опасных действий. При задержании лица, совершившего преступление, целями применения насилия являются доставление его в соответствующие органы власти для реализации задач правосудия и пресечения возможности совершения им новых преступлений[179].
Правильное применение законодательства о необходимой обороне является важным условием успешной борьбы с преступностью, будет способствовать всемерной защите интересов государства, общественных интересов, а также интересов личности.
З А К Л Ю Ч Е Н И Е
Зарождение, формирование и развитие права на оборону от посягательства как одного из естественных прав тесно связано с возникновением и развитием идеи прав человека вообще и уходит своими корнями в глубокую древность.
Признание за личностью права обороны от грозящей опасности является неотъемлемым элементом правового регулирования любого цивилизованного государства. В связи с этим несомненный интерес представляет вопрос становления и развития института необходимой обороны.
При всём многообразии научных публикаций по проблеме правовой
регламентации необходимой обороны, обращает на себя внимание тот
факт, что вопрос о юридической природе данного института до
настоящего времени ещё не стал предметом серьёзного исследования.
Этот вопрос либо не освещается в литературе, либо освещается на
уровне констатации очевидного: воспроизведения соответствующих
положений Конституции и уголовно-правового материала. Вопросы же
функциональной взаимообусловленности и взаимозависимости
разноотраслевой регламентации в лучшем случае только ставились
отдельными учёными или рассматривались в качестве второстепенных при исследовании других проблем права, и прежде всего, уголовного. При
такой постановке проблемы, совершенно естественно, исследователь
остаётся в рамках тех аспектов необходимой обороны, которые
традиционно сводятся к условиям её правомерности и по которым на
протяжении десятилетий не прекращается полемика. Думается именно
отсюда проистекает общеизвестная неудовлетворённость регламентацией
этого института в уголовном законодательстве, а в конечном итоге -
не менее известная неудовлетворённость практикой его применения.[180]
В силу характера и направленности настоящего исследования за
его рамками остались многие частные вопросы рассматриваемой
проблемы, вытекающие из существующего уголовного законодательства.
Думается, что обсуждение данной проблемы, вытекающие из существующего
уголовного законодательства. Думается, что обсуждение данной проблемы
вызовет вопросы со стороны научной общественности, обсуждение которых обогатит теорию и практику уголовно-правового регулирования и в
конечном итоге будет способствовать повышению эффективности действия
данного института.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
