Но общественная опасность какого-либо посягательства не может
существенно отличаться в зависимости от того. совершено ли оно энергичными
действиями, с внешне бурным приложением усилий или мало уловимым способом.
Например, причинение тяжкого телесного повреждения одинаково общественно
опасно как в том случае, когда оно явилось результатом жестокого избиения,
так и тогда, когда оно причинено незаметным уколом отравленной иглы[124].
Под превышением пределов необходимой обороны некоторые правоведы понимают также явное несоответствие в мерах защиты и мерах нападения. «Под явным несоответствием, - указывается в Комментарии к УК РСФСР,- следует понимать такие оборонительные меры защищающегося, которые бесспорно выходят за пределы необходимости предотвратить созданную посягательством опасность[125]».
Указанную точку зрения разделяют и авторы Комментария УК РФ, полагая, что превышение пределов необходимой обороны означает, что причинённый вред не должен быть чрезмерно большим по сравнению с характером и степенью опасности посягательства[126].
Аналогичная позиция высказана в определении Судебной коллегии
Верховного Суда РСФСР по одному из конкретных дел. Превышение пределов
необходимой обороны может признаваться в случае, когда меры защиты выходят
за пределы необходимости предотвратить созданную посягательством
опасность[127].
По мнению В.И. Ткаченко, наиболее полно степень общественной опасности преступления определяется тяжестью его вредных последствий, поэтому под превышением пределов необходимой обороны следует понимать «явное несоответствие между вредом, причинённым посягающему при защите от общественно опасного посягательства, и общественной опасностью вреда, которым он угрожал[128]».
В литературе по этому вопросу имеются и иные мнения. В частности, И.С.
Тишкевич считает, что «сравнение благ при необходимой обороне неуместно,
так как одно из них принадлежит преступнику, а другое его жертве... Каким
мерилом, например, руководствоваться, сравнивая причиняемый и
предотвращенный вред при изнасиловании ? Сама постановка этого вопроса
была бы нелепой и оскорбительной для потерпевшей[129]».
Обстоятельства, характеризующие нападение, должны, по нашему мнению, определять и характер защиты.
При определении характера нападения и защиты должны учитываться: количество нападающих или защищающихся, их физическая сила, наличие оружия, способ его употребления. Нельзя не согласиться с И.С. Тишкевичем, который пишет: «При определении пределов необходимой обороны в каждом конкретном случае нужно, бесспорно, учитывать число нападающих и обороняющихся. При этом следует иметь ввиду, что одно лишь присутствие на стороне нападающего лиц, которые одобряют его действия и могут в любом момент принять участие в нападении, делает последнее опасным[130]».
Думается, что правильное решение принял Нижнеудинский народный суд оправдав Фалилеева (деяния которого органами предварительного следствия были квалифицированы по ст. ст. 15, 103 УК РСФСР) и освободив последнего из под стражи как действовавшего в состоянии необходимой обороны.
... В мае 1995 года Фалилеев вступил в супружеские отношения с
гражданкой Иксановой, проживающей в городе Н-ск. Продолжавших посещать дом
Иксановой мужчин, Фалилееву по просьбе родственников жены, приходилось
выпроваживать различными способами, иногда и с применением физической
силы.
26 июня 1995 года Фалилеев, воспользовавшись отсутствием Иксановой,
набросил на входную дверь замок, создав этим видимость, что в доме никого
нет, и лег отдыхать. В 20-ом часу вечера в квартиру проник Суходольский.
Предполагая, что Суходольский является одним из знакомых Иксановой,
поскольку в разговоре с Фалилеевым он интересовался, где находится
Иксанова, Фалилеев, желая напугать пришельца, замахнулся на него топором.
После того, как Суходольский убежал, Фалилеев закрылся в квартире и лег
спать. Однако, через непродолжительное время он обнаружил, что к дому
подошли четверо пьяных мужчин, среди которых был и Суходольский.
Ворвавшись на веранду, Суходольский потребовал с угрозами, чтобы Фалилеев
открыл им дверь. Когда же Суходольский, убедившись, что через дверь в
комнату не проникнуть, стал вытаскивать оконную раму, Фалилеев, полагая,
что проникнув в квартиру четверо мужчин подвергнут его избиению, спрятав
за голенище сапога кухонный нож, выпрыгнул в окно с противоположной стороны
дома, пытаясь убежать, Но это ему не удалось сделать незаметно.
Суходольский вместе со своими друзьями стал его преследовать, настигнув
Фалилеева на улице, сбил его с ног. Однако Фалилееву удалось вы рваться , и
он попытался убежать ещё раз, но скоро был вновь настигнут Суходольским.
Прижавшись спиной к изгороди, Фалилеев выхватил нож. И, когда Суходольский
набросил на него плащ, намериваясь совершить на Фалилеева нападение,
последний нанёс Суходольскому удар ножом в грудь, починив ему тяжкие
телесные повреждения опасные для жизни.
В указанном примере нельзя было не учитывать присутствие на стороне нападающего Суходольского ещё троих лиц, которые, хотя непосредственно не применяли насилия в отношении Фалилеева, но одобряли его действия, будучи его друзьями, могли в любой момент принять участие в нападении.
Обороняющийся в таких случаях не может не учитывать того, что «в любую
минуту, - как совершенно правильно отметил С.В. Бородин,- в результате
вмешательства других лиц соотношение сил может резко измениться в пользу
совершающего нападение[131]». Поэтому в таких случаях, обороняющийся
вправе, не дожидаясь этого, защищаться более интенсивными средствами по
сравнению с теми, которые он применил бы при отсутствии указанных опасений.
Кроме этого, для решения вопроса о том, является ли оборона правомерной
необходимо также учитывать возраст, пол, состояние здоровья, физическую
силу обороняющегося и нападающего.
На практике не всегда учитываются эти обстоятельства, что приводит к необоснованному привлечению граждан к уголовной ответственности за действия, не вышедшие за пределы необходимой обороны. Об этом свидетельствует нижеприведенный пример:
Н-ской межрайонной прокуратурой Скворцов В.П. был привлечён к уголовной ответственности по ст. 103 УК РСФСР. Ему вменялось совершение преступления при следующих обстоятельствах:
2-го августа 1994 года Скворцов В.П. и Анаденко А.В., находясь
в доме в пос. Вознесенский Н-ского района, распивали спиртные
напитки. Когда они находились в состоянии алкогольного опьянения,
между ними возникла ссора, переросшая затем в драку. Во время драки
Анаденко А.В. вооружился ножом, пытался нанести им удары Скворцову
В.П. Однако Скворцову удалось завладеть оружием. Отобранным у
Анаденко ножом он умышленно нанёс последнему несколько ударов в
жизненно важные органы, в том числе и в сердце. От полученных
повреждений потерпевший на месте скончался.
Н-ский городской суд, в который уголовное дело было направлено для рассмотрения, 6 января 1995 года оправдал Скворцова, указав, что последний действовал в состоянии необходимой обороны.
В связи с вынесением оправдательного приговора, прокурором был принесён кассационный протест. Однако, судебная коллегия по уголовным делам областного суда 8 июня 1995 года приговор Н-ского городского суда оставила без изменений, а протест без удовлетворения.
Аргументируя принятое решение, судебной коллегией было указано,
что Анаденко первым напал на Скворцова и стал избивать последнего.
У Скворцова, который был физически слабее Анаденко, не было иной
возможности избежать продолжавшегося избиения кроме как вынужденно
нанести Анаденко телесные повреждения. Конкретная обстановка
свидетельствовала, что жизни и здоровью Скворцова угрожала реальная
опасность и средства защиты соответствовали характеру нападения[132].
Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР от 20 октября 1989 года было указано, что переход оружия или других предметов, используемых при нападении, от посягающего к обороняющемуся сам по себе ещё не может свидетельствовать об окончании посягательства[133].
На правильность разрешения вопроса о соразмерности средств защиты и средств нападения, обращал внимание Пленум Верховного Суда СССР в своём постановлении от 16 августа 1984 г. «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» разъяснил, что суды не должны механически исходить из требований соразмерности средств защиты и средств нападения, а также соразмерности интенсивности защиты и нападения, а должны учитывать как степень и характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, так и его силы и возможности по отражению посягательств, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищавшегося[134].
Закон признаёт неправомерным вред только при явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства. Поэтому нельзя не согласиться с А.Я. Груном, который считает, что «от нападения, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, можно защищаться любыми средствами и способами, не угрожающими здоровью или жизни третьих лиц[135]».
В то же время это не означает, что от нападения, не угрожающего жизни
обороняющегося, ни при каких обстоятельствах нельзя защищаться способом,
угрожающим жизни нападающего. Так, например, не вызывает сомнения, что
«женщина, защищаясь от насильника, может причинить ему тяжкие телесные
повреждения и даже убить его, за что не понесёт уголовной
ответственности[136]».
Защищаться путём акта необходимой обороны можно и от общественно опасного посягательства, направленного на личную собственность граждан, ибо правомерность таких оборонительных действий прямо вытекает из содержания ст. 37 УК РФ, в которой говорится, что не является преступлением причинение вреда нападающему при защите от общественно опасного посягательства «на право обороняющегося или другого лица».
Недопустимой является защита незначительного, ничтожного блага путём причинения посягающему лицу вреда, разительно несоответственного, несоразмерного с ценностью важностью и общественным значением этого блага.
Если же лицо для защиты малоценного интереса избирает средства, которыми причиняется существенный вред посягающему, то причинение такого вреда не рассматривается как необходимая оборона. В определённых случаях оно не является и превышением пределов необходимой обороны, а влечёт за собой ответственность как за совершение умышленного преступления.
Так, например, владелец одного из домов г. Магнитогорска Гемба в один
из вечеров услышал шуршание в саду. Хозяин выбежал на крыльцо с двустволкой
в руках. Он увидел на заборе своего сада подростка, пытающегося проникнуть
в сад. Озверевший Гемба без всякого предупреждения выстрелил в него в
упор. Подросток попытался добежать до своего дома, но умер прямо на дороге.
Ни о какой необходимой обороне в данном случае не может быть и речи.
Рассмотрев это дело. Челябинский народный суд признал Гембу виновным в
умышленном убийстве[137].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
