Практические работники, применяя законодательство о необходимой обороне, нередко сталкиваются со значительными трудностями. Поэтому имеют ещё место случаи, когда отдельные суды формально подходят к анализу доказательств при решении вопроса о том, действовало ли лицо в состоянии необходимой обороны или же допустило превышение её пределов.
Такие ошибки не изжиты и до настоящего времени, на наш взгляд допускаются из-за отсутствия у некоторых работников органов следствия, суда и прокуратуры достаточно четкого представления по вопросам, связанным с уголовно - правовой оценкой оборонительных действий.
Подавляющее число уголовных дел, рассмотренных судами г. Иркутска
в период 1990-1995 г.г. с вынесением обвинительного приговора по ст.
105, 111 УК РФ, явилось результатом перехода с основных (ст.ст. 103,
108 УК РФ - 85%) или даже квалифицированных (ст. 102 УК РФ - 1%)
составов преступлений. Стабильное же снижение числа зарегистрированных преступлений и лиц, их совершивших по ст.ст. 105 и 111 УК РФ
наблюдаемое в последние годы, при том, что случаи оправдания лица
за правомерностью причинённого им вреда практически единичны в
судебной практике, а случаи отказа в возбуждении уголовных дел со
ссылкой на правомерность действий обороняющегося вообще явление
исключительное, свидетельствует скорее о недостатках уголовного
законодательства о необходимой обороне, чем о его достоинствах.[10]
По многим вопросам применения законодательства о необходимой обороне, в особенности относящимся к понятию уголовно наказуемого превышения её пределов, в литературе нет единства взглядов.
Принимая во внимание вышеизложенные моменты, мы сочли возможным выбрать тему дипломного сочинения - Понятие превышения пределов необходимой обороны.
ГЛАВА 1
ПОНЯТИЕ И УСЛОВИЯ ПРАВОМЕРНОСТИ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
( 1. Понятие необходимой обороны.
В науке советского уголовного права и в российском уголовном законодательстве выделяются определенные деяния, которые с внешней стороны представляются противоправными, однако в силу определенных причин не являются общественно опасными и потому не влекут за собой уголовной ответственности. Одним из таких деяний наше уголовное законодательство признаёт действие, совершённое в состоянии необходимой обороны.
Уголовное законодательство допускает необходимую оборону граждан от преступных посягательств потому, что она направлена против общественно опасных действий и тем самым являлась действием не общественно опасным.
Изучение вопросов необходимой обороны стало особенно актуальным в последнее время. Это связано с практическим осуществлением принятых государством мер по усилению борьбы с преступностью, необходимостью охраны прав граждан.
Впервые в советском уголовном праве определение понятия необходимой обороны было дано в «Руководящих началах по уголовному праву РСФСР» 1919 года. Однако статья 15 «Руководящих начал» имела недостатки, вызванные слабой разработкой в то время учения о необходимой обороне в теории советского уголовного права и отсутствием практического опыта по рассмотрению дел соответствующей категории. Не было указано, что действия, представляющие собой акт необходимой обороны, не являются преступлением, а говорилось лишь о их ненаказуемости. Отсутствовало четкое определение круга интересов, которые можно защищать путем причинения вреда нападающему.
В обстановке ожесточенной классовой борьбы, изменения форм и характера
преступлений против пролетарского государства, встала задача дальнейшего
укрепления революционной законности, задача обеспечения строжайшего
революционного порядка в стране. В.И. Ленин на IX съезде Советов в декабре
1921 года говорил: « Чем больше мы входим в условия, которые являются
условиями прочной и твердой власти, ... тем настоятельнее необходимо
выдвинуть твердый лозунг осуществления большей революционной
законности...»[11]
Шаг вперед в уточнении понятия необходимой обороны был сделан в УК
РСФСР 1922 года. В статье 19 первого советского Уголовного Кодекса
устанавливалось, что «не подлежит наказанию уголовно-наказуемое деяние,
совершенное при необходимой обороне против посягательства на личность и
права обороняющегося или других лиц, если при этом не допущено превышения
пределов необходимой обороны.»[12]
Новым в определении было то, что в нём говорилось о защите не только от посягательства на личность, но и от таких действий, которые направлены на нарушение прав обороняющегося и других лиц.
Вместе с тем определение необходимой обороны в УК РСФСР 1922 года имело
и некоторые недостатки. В нём, как и в «Руководящих началах» не было
указания на допустимость обороны против посягательства на государственные и
общественные интересы. Конечно это не означало, что законодатель считал
неправомерной защиту от посягательств на советский государственный и
общественный строй, социалистическую собственность и другие коллективные
интересы. В соответствии с общими принципами советского уголовного права
подобного рода оборонительные действия всегда признавались общественно
полезными, заслуживающими одобрения и поощрения. Поэтому не совсем точным,
на наш взгляд, является встречающееся в литературе утверждение о том, что
«Руководящие начала» и УК 1922 года ограничивали область необходимой
обороны лишь защитой индивидуальных интересов.[13]
Правильнее будет сказать, что в названных уголовно-правовых актах отсутствовало прямое указание на допустимость обороны против преступных посягательств на коллективные интересы.
Вторым недостатком определения необходимой обороны в УК 1922 года явилось то, что в нём правомерные оборонительные действия назывались « не подлежащими наказанию уголовное наказуемыми деяниями». Такая неудачная формулировка, разумеется, не содействовала правильной политической и юридической оценке действий, вызванных необходимостью отражения преступных посягательств на общественные отношения.
По мере развития теории уголовного права и накопления опыта судебной деятельности совершенствовалось и законодательное определение понятия необходимой обороны.
Восполняя пробел, имевшийся в ранее действовавших правовых нормах, статья 9 «0сновных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик" 1924 года отнесла к правомерной обороне и защиту «против посягательств на советскую власть и революционный порядок.»
Однако в «Основных началах» понятие необходимой обороны было
сформулировано недостаточно четко. Статья 9 ( в редакции Постановления ЦИК
СССР от 25 февраля 1927 года, в которой она действовала до принятия «Основ
уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» 1958 года )[14]
устанавливала, что меры социальной защиты не применяются вовсе к лицам,
совершившим действия, предусмотренные уголовными законами, если судом будет
признано, что эти действия совершены лишь в состоянии необходимой обороны
против посягательства на советскую власть, либо на личность и права
обороняющегося или другого лица, если при этом не было допущено превышения
пределов необходимой обороны».[15]
Недостатком этого постановления явилось прежде всего то, что в нём не указывалось, что акт необходимой обороны не является преступлением, а говорилось лишь о его ненаказуемости.
Такая характеристика правомерных защитительных действий не раскрывала
их действительной сущности, их роли в борьбе с преступностью. Она создавала
неправильное представление, будто необходимая оборона исключает только
наказуемость причинения вреда нападающему, но не наличие в действиях
защищающегося признаков состава преступления. В ст. 9 «Основных начал» не
был дан достаточно чёткий перечень интересов, посягательство на которые
создаёт право необходимой обороны. В них говорилось о правомерности
«обороны против посягательства на Советскую власть либо на личность и права
обороняющегося или другого лица». Неопределенность формулировки
«посягательство на Советскую власть» приводила к слишком узкому её
толкованию некоторыми учёными и практическими работниками. Так, например,
утверждалось, что «под посягательством на Советскую власть» следует
понимать посягательство на представителей власти, советские учреждения или
принадлежащие советскому государству предприятия.
Этот взгляд находил отражение и в судебной практике. Отдельные суды
склонны были понимать под защитой Советской власти оборону против
посягательства на социалистический государственный и общественный строй.
Поэтому они приходили к неправильному выводу, что в иных случаях защита
правопорядка от преступных нарушений не охватывалась понятием необходимой
обороны.
Недостатком ст.9 Основных начал являлось то, что в них не было раскрыто должным образом само содержание понятия необходимой обороны, не был подчеркнут и её активный характер и не определялось превышение пределов дозволенной защиты. Решение вопроса о наличии или отсутствии состояния необходимой обороны возлагалось на суды. Такой порядок противоречил нормам уголовно-процессуального права в соответствии, с которым органы расследования, установив, что вред причинен другому лицу в результате необходимой обороны, без превышения её пределов, отказывали в возбуждении уголовного дела или прекращали его за отсутствием в действиях защищавшегося состава преступления.
Неправильное понимание положений закона о необходимой обороне,
проводившее к судебным ошибкам, ограничивало право граждан на законную
защиту. Поэтому Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 23 октября
1956 года « 0 недостатках судебной практики по делам, связанным с
применением законодательства о необходимой обороне» проанализировал эти
ошибки и дал судам соответствующие руководящие разъяснения.[16]
Данное Постановление содействовало устранению нарушений законности, а некоторые его положения впоследствии были восприняты новым законодательством о необходимой обороне.
Важное значение для дальнейшего совершенствования института необходимой обороны имели разработка и принятие новых уголовных законов. Проект Основ уголовного законодательства был вынесен на всенародное обсуждение, что позволило учесть мнение широкой общественности при окончательной формулировке ряда положений уголовного права. Так, в ст. 13 проекта давалось следующее определение необходимой обороны: «Действия, совершенные в состоянии необходимой обороны от общественно опасного посягательства на интересы Советского государства, социалистическую собственность, личность и права обороняющегося или другого лица не влекут за собой уголовной ответственности, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны».[17]
Эта формулировка отличалась большей четкостью по сравнению с той,
которая давалась в Основных началах 1924 года. Однако, и в ней не были
устранены некоторые из отмеченных выше недостатков законодательного
определения необходимой обороны. Не указывалось, в частности, что действия,
совершённые в состоянии необходимой обороны, не являются преступлением
(говорилось лишь, что они не влекут за собой ответственности), не был
подчеркнут их активный характер ( не упоминается такой признак необходимой
обороны, как причинение вреда нападающему), недостаточно четко определялся
круг интересов, которые можно защищать от преступника, не разъяснялось, что
следует понимать под превышением пределов дозволенной защиты.[18]
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
