РФ. Должны быть нарушены именно такие правила эксплуатации, которые повлияли на безопасность движения.
В связи с этим возникает вопрос об отграничении преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, от других смежных преступлений: нарушения правил охраны труда (ст. 143 УК), нарушения правил безопасности при ведении горных, строительных работ (ст. 216 УК), нарушения правил безопасности на взрывоопасных объектах (ст. 217 УК), преступлений против личности и т. п.
По ст. 264 УК РФ не могут караться нарушения правил технической эксплуатации и иных правил предосторожности при производстве ремонта автомобилей, тракторов, городских электротранспортных средств, при заправке горючим, производстве погрузочно-разгрузочных, уборочных работ и т. п. В названных случаях посягательство направлено не на безопасность движения транспорта, а на иной объект: жизнь, здоровье человека, нормальные безопасные условия труда и т. д. Следовательно, здесь отсутствует один из важнейших элементов состава транспортного преступления - его непосредственный объект.
Материалы судебной практики свидетельствуют о том, что ошибочное
определение характера нарушения, допущенного виновным, неизбежно влечет
неправильную правовую квалификацию содеянного. Иногда суды применяют ст.
264 УК РФ к тем случаям, когда надо было применить другие статьи УК: о
преступлениях против личности, о нарушении правил охраны труда, о
должностных преступлениях.
Аналогичного рода ошибки имели место и по целому ряду других дел. В
связи с этим Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении от 22 октября
1969 г. указал, что не следует считать транспортным преступлением действия
водителей автомототранспортных средств, если они причинили вредные
последствия не в результате нарушения правил дорожного движения и
эксплуатации, а при погрузке или выгрузке грузов, ремонте транспортных
средств, производстве строительных, дорожных, сельскохозяйственных и других
нетранспортных работ[8].
Однако и после этого достаточно четкого указания Пленума Верховного
Суда РСФСР в судебной практике все еще возникают вопросы, связанные с
оценкой характера производственной деятельности, выполняемой водителем
механического транспортного средства. Причем имеют место ошибки, ведущие
либо к сужению понятия автотранспортного преступления, либо к необоснованно
широкому его пониманию.
Пример: на грузовой автомашине перевозил бетон на плотину
водохранилища. Остановив машину, с тем чтобы отметить товарно-транспортную
накладную у приемщицы бетона, не включил ручной тормоз, т. е. не принял
мер, исключающих возможность движения машины в его отсутствие. В результате
этого машина начала самопроизвольно двигаться с насыпи плотины, развила
скорость и сбила рабочего С., от чего последний скончался. Судебная
коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР рассмотрела дело по
протесту заместителя Прокурора РСФСР, в котором ставился вопрос об отмене
приговора и о необходимости переквалификации действий со ст. 264 на ст. 109
УК РФ (неосторожное убийство). Прокурор обосновывал свою точку зрения тем,
что водитель выполнял на автомашине производственные функции по разгрузке
доставленного им бетона и в связи с этим не мог нарушить правила дорожного
движения. Коллегия, не согласившись с приведенным доводом, оставила
приговор без изменения и признала, что водитель нарушил пункт Правил
движения, в котором было сказано: "Оставлять транспортное средство можно,
только приняв меры, исключающие возможность его движения в отсутствие
водителя". Для такого решения вопроса у Коллегии были все основания.
Действительно, водитель допустил упущения в процессе управления
транспортным средством, а не во время выполнения каких-либо иных
производственных процессов. В протесте утверждалось, что водитель допустил
нарушение правил предосторожности "во время разгрузки бетона", что не
соответствовало материалам дела. Фактически к выгрузке бетона водитель еще
не приступал, и допущенное им нарушение следовало рассматривать как
нарушение правил дорожного движения. Это дело свидетельствует о попытке
необоснованно ограничить пределы применения ст. 264 УК РФ, что
объясняется неправильным пониманием сущности нарушения правил дорожного
движения.
Оценивая нарушения правил эксплуатации автомототранспорта, необходимо иметь в виду, что далеко не все виды нарушений этих правил, повлекшие тяжкие последствия, охватываются ст. 264 УК РФ. Диспозиция данной статьи предусматривает ответственность только за такие нарушения правил эксплуатации транспорта, которые непосредственно связаны с безопасностью его движения. Игнорирование названного положения влечет ошибки в судебной практике при квалификации действий виновных, приводит к необоснованно расширительному или ограничительному толкованию ст. 264 УК РФ.
Определенные колебания в судебной практике по рассматриваемому вопросу
объясняются тем, что диспозиция ст. 264 УК РФ охватывает случаи нарушения
не только правил дорожного движения, но и правил эксплуатации транспорта.
Возникает вопрос: о нарушении, каких именно правил эксплуатации транспорта
идет речь в ст. 264 УК РФ?
Правила эксплуатации механических транспортных средств весьма
разнообразны. В самой общей форме их можно было бы подразделить на две
группы. Первую группу составляют правила эксплуатации, непосредственно
связанные с безопасностью движения транспорта (требование эксплуатации
только машин, имеющих исправные тормозную систему и рулевое управление,
шины, отвечающие определенным стандартам; перевозка пассажиров в кузовах
только таких грузовых машин, которые оборудованы специальными
приспособлениями, и т. д.). Ко второй группе относятся правила
эксплуатации, непосредственно не влияющие на безопасность движения.
Например, в Правилах дорожного движения указано, что груз должен быть
размещен и при необходимости закреплен на транспортном средстве так, чтобы
он не закрывал номерные знаки, не создавал шума и т. д.
2.2.2. Вредные последствия.
Состав преступления, предусмотренный ст. 264 УК РФ, налицо только в том случае, если нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспорта повлекло определенные вредные последствия.
Нарушение правил дорожного движения, не повлекшее тяжелых последствий, влечет административную ответственность, так как степень общественной опасности таких нарушений сравнительно невелика[9].
Исходя из этих соображений, следует признать неприемлемыми предложения
Л.Г. Крахмальника и И.Г. Маландина[10] о необходимости установления
уголовной ответственности за заведомое создание угрозы наступления вредных
последствий при нарушении правил дорожного движения и эксплуатации
транспорта. На мой взгляд, привлечение к уголовной ответственности за
подобные деяния нецелесообразно и лишь вызвало бы без достаточных оснований
значительное увеличение уголовных дел данной категории, что совершенно
необоснованно теоретически и не вызывается интересами безопасности движения
на автотранспорте. Государственные органы достаточно успешно борются с
такими нарушениями мерами административного воздействия.
Вместе с тем нельзя не учитывать и того, что практически очень трудно, а подчас и невозможно установить, могли ли реально наступить вредные последствия, и какие именно, в результате нарушения правил дорожного движения. Нарушение правил движения и эксплуатации транспорта, в принципе, всегда таит в себе угрозу возникновения вредных последствий. Так, если водитель автомашины выехал на перекресток при красном сигнале светофора, то это нарушение правил движения, вообще, может повлечь самые разнообразные вредные последствия - от самых тяжких до незначительных. Однако в данной конкретной обстановке (на перекрестке не было пешеходов, не было машин) указанное нарушение не повлекло и не могло повлечь за собой наступление вредных последствий. К тому же в результате такого нарушения вредные последствия могли не наступить и в силу того, что водитель сам смог предотвратить их наступление. Водитель автомашины в данном случае должен отвечать в административном порядке.
Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что наиболее правильным
является установление уголовной ответственности только за те нарушения
правил движения и эксплуатации транспорта, которые повлекли наступление
определенных вредных последствий. Уголовный кодекс РФ в ст. 264
конкретизирует те вредные последствия, которые дают основание привлекать
виновного по этой статье к уголовной ответственности. Закон дифференцирует
ответственность и наказание в зависимости от тяжести наступивших вредных
последствий. Ст. 264 УК РФ содержит три части с различными санкциями. По ч.
1 ст. 264 УК ответственность наступает, если потерпевшему был причинен
тяжкий или средней тяжести вред здоровью. По ч. 2 ст. 264 УК виновный
привлекается в том случае, если деяние повлекло смерть потерпевшего. Часть
3 ст. 264 УК устанавливает ответственность за действия, предусмотренные ч.
1 ст. 264, если они повлекли смерть двух или более лиц.
2.2.3. Причинная связь.
Для привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ необходимо также установить, что вредные последствия находятся в причинной связи с нарушением правил дорожного движения или эксплуатации указанных в этой статье видов транспорта.
Установление причинной связи в каждом уголовном деле имеет двоякое правовое значение. В преступлениях, с так называемыми материальными составами, причинная связь устанавливается между конкретным общественно опасным действием (бездействием) лица и наступившими вредными последствиями, указанными в диспозициях соответствующих статей уголовного закона. Именно применительно к этим случаям в науке уголовного права часто говорят о причинной связи как элементе состава преступления. В материальных составах преступлений отсутствие причинной связи исключает возможность говорить об оконченном преступлении, а во многих случаях свидетельствует вообще об отсутствии состава преступления.
В тех преступлениях, которые в законе сформулированы как формальные составы, вопрос о причинной связи не возникает при установлении состава оконченного преступления. Для привлечения к уголовной ответственности лица в таких случаях достаточно с объективной стороны установить факт совершения определенного общественно опасного действия (бездействия). Однако сказанное отнюдь не означает, что по данной категории уголовных дел вопрос о причинной связи вообще не имеет никакого правового значения. Необходимость установления причинной связи в этих случаях возникает тогда, когда в результате действия (бездействия) лица наступили реальные вредные последствия, которые, не будучи указаны в законе в качестве признака состава преступлений, тем не менее, могут существенно влиять на определение виновному меры наказания.
