Китай, Индию и некоторые другие страны, в том числе на началах кооперации и инвестиционного сотрудничества.
Очевидно, что в ближайшей перспективе страна не в состоянии добиться высокого технико-экономического уровня и должной конкурентоспособности по широкой товарной номенклатуре готовых изделий, догнать и перегнать конкурентов по многим направлениям; разброс усилий в этой области не даст желаемых результатов.
Концентрация усилий на немногих, но потенциально высокоэффективных и быстроокупаемых экспортных проектах, помимо наращивания экспорта и облагораживания его структуры, будет увеличивать спрос на продукцию смежных отраслей и тем самым, содействовать последовательному технологическому обновлению и подтягиванию на более высокий уровень отстающих отраслей и производств, работающих на внутренний рынок.
Несмотря на бедственное положение российских научных центров, в последнее время появился целый ряд уникальных научных разработок мирового уровня.
Национальный институт авиационных технологий разработал концепцию по превращению производства передовой наукоемкой продукции в высокодоходный сектор российской экономики. Однако приводимые расчеты - в начале XXI века Россия может претендовать на 10-15% мирового рынка такой продукции, что будет приносить стране 120-180 млрд. долл. в год - на наш взгляд, являются чрезмерно оптимистичными. Слишком в критическом состоянии находится наша экономика и чересчур сложна и трудна поставленная задача, чтобы ее решить в такой короткий срок.
Россия в многополюсном мире будущего
Основная тенденция развития мировой экономики на пороге XXI века - ее глобализация, под которой понимается возрастание объемов и разнообразия мирохозяйственных связей, сопровождающееся нарастанием экономической взаимозависимости стран мира.
В процессе глобализации просматриваются в
настоящее время два вектора. С одной стороны, в
мировой экономике происходит усиление позиций США.
Несмотря на снижение их удельного веса в мировом
производстве и торговле. Соединенные Штаты в заметной
мере контролируют деятельность международных
экономических институтов, в рамках которых
вырабатываются правила ведения мировой торговли и
перемещения капитала между странами (ВТО, МВФ, МБРР и
т.д.).
С другой стороны, все более четкие очертания приобретает процесс нарастания полицентризма. По оценкам специалистов, этот процесс может стать определяющим в начале следующего века.
В первой четверти нового века можно ожидать завершения формирования трех мощных торгово- экономических суперблоков:
- расширенного Евросоюза, в который наряду с нынешними его членами будут входить европейские страны бывшего СЭВ и страны Балтии;
- американской зоны свободной торговли, включая участников сегодняшней НАФТА (североамериканской зоны свободной торговли) и страны Латинской
Америки;
- азиатско-тихоокеанской зоны свободной торговли и на базе нынешней Организации азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества.
ЕС, намерившийся расшириться к 2005 г. на восточном направлении, заметно нарастит свой ресурсный потенциал - территорию на 34% население на 29%, станет весьма крупным рынком, охватывающим 26 стран с 500 млн. потребителей. Доля этого суперблока в мировом ВВП может составить 22-23%.
В западном полушарии к середине первого
десятилетия нового века намечается создать еще более
крупное либерализованное рыночное пространство в
составе трех десятков стран с населением 850 млн.
человек. Программу формирования этого пространства
поддержали два панамериканских форума (в 1994 г. и
1997 г.). На этот регион будет приход 27-28% мирового
ВВП.
Страны азиатско-тихоокеанского бассейна (21 государство, включая Россию) провозгласили программу создания в регионе к 2020 г. зоны свободной торговли и инвестиций. На долю этих стран (включая США и Канаду) уже сегодня приходится 1/2 мирового ВВП. По прогнозам, страны Восточной и Юго-Восточной Азии, составляющие основу этого суперблока, скорее всего, предпочтут ориентироваться не на западных партнеров, а на ведущие азиатские державы - Японию и Китай (в перспективе), что со временем может способствовать подчинению стратегии всего блока интересам прежде всего азиатских стран тихоокеанского региона.
Таким образом, вырисовывается перспектива формирования на планете по меньшей мере трех полюсов экономической мощи - европейского, американского и восточноазиатского.
Перечисленные торгово-экономические суперблоки объединят практически половину государств планеты. К ним волей-неволей будут тяготеть страны экономической периферии. Суперблоки во многом станут определять правила и нормы международного перемещения товаров, услуг и капитала. Обходить эти правила будет все труднее и опаснее, за их нарушение придется платить все более высокую экономическую и политическую цену.
Очевидно, что главным направлением эволюции правил и норм международных экономических отношений в русле целей создания данных суперблоков может быть повышение степени открытости национальных хозяйств, дальнейшая либерализация режимов международного перемещения материальных, финансовых и интеллектуальных ресурсов.
Мировой опыт показывает, что открытие экономики расширяет возможности использования внешнего фактора в интересах ускорения развития.
Оно позволяет в более значительных масштабах применять в национальном хозяйстве уже освоенные за рубежом передовые технологии, новые поколения машин и оборудования, современный опыт управления производством и сбытом, привлекать из-за границы дополнительные материальные и финансовые ресурсы, включаться в международную производственную кооперацию.
Вместе с тем экономическая открытость несет с собой, в особенности странам с развивающейся и переходной экономикой, определенные опасности. Они связаны в первую очередь с возникновением угроз подавления национальных производителей иностранными конкурентами, возрастания зависимости отдельных отраслей хозяйства от мировой конъюнктуры, торговой и финансовой политики промышленно развитых стран, дестабилизации финансовой системы и денежного обращения и развития других негативных процессов.
Россия, будучи членом АТЭС, а в перспективе и
ВТО, в принципе будет вынуждена идти по пути
дальнейшей либерализации торгового и валютного режимов
или, по крайней мере, не вводить новых ограничений на
внешнеэкономические операции. Опыт последних лет
позволяет говорить о том, что выигрыш от усиления
открытости при нынешнем состоянии отечественной
экономики вряд ли окажется большим, чем потери,
связанные с отмеченными опасностями
внешнеэкономической либерализации в странах с
переходной экономикой. Недостаточная
конкурентоспособность отечественной экономики,
неразвитость российского финансового рынка и
банковской системы страны, неустойчивость финансового
состояния предприятий вряд ли позволят России в полной
мере воспользоваться теми преимуществами, которые
несет с собой экономическая открытость. Это - самое
общее соображение, вытекающее из прогноза перспектив
формирования многополярного мира.
Не менее важно, видимо, ответить на вопросы о том, каким путем и в каком качестве будет взаимодействовать Россия со складывающимися полюсами экономической мощи, в чем состоят достоинства и недостатки каждой из возможных моделей ее экономического сотрудничества с внешним миром.
На наш взгляд, существует несколько вариантов включения России в меняющуюся мировую экономику: в качестве участника одного или сразу двух суперблоков (европейского и восточноазиатского);
- в качестве лидера самостоятельного интеграционного объединения постсоветских государств;
- в качестве независимого аутсайдера.
При любом из этих вариантов Россия, скорее всего,
не может рассчитывать на то, чтобы занять ведущие
позиции в мировой экономике: ее доля в мировом ВВП составляет ныне 1,7%.
Потенциальные конкурентные преимущества России -
ресурсный потенциал ее сибирской и дальневосточной
частей, в которых сосредоточено, по оценкам, до 40%
всех доступных запасов планеты, и уникальные научно-
технические разработки, воплощенные в не имеющих
аналогов в мире изделиях, - требуют для своей
реализации громадных финансовых затрат. На такие
затраты страна в ближайшем будущем не способна.
Вариант подключения к суперблокам. По мнению
сторонников сближения России с ЕС, членство в
Евросоюзе либо более «мягкая» форма присоединения
сулит очевидные выгоды. Этот шаг мог бы позволить
объединить усилия с Европой в освоении и использовании
природных богатств Сибири и Дальнего Востока. К тому
же, сближение с ЕС не стало бы препятствием для
развития сотрудничества России с восточно-азиатским
суперблоком. Напротив, страны АТР имели бы возможность
подключиться к российско-европейским проектам, ускорив
тем самым их реализацию.
Однако вхождение России и в европейское, и в азиатско-тихоокеанское интеграционные сообщества вовсе не гарантирует России автоматического прилива финансовых и материальных ресурсов из входящих в эти сообщества стран. Оно отнюдь не возлагает на эти страны обязательств по сотрудничеству в освоении российских природных ресурсов.
Важно также иметь в виду то обстоятельство, что
включение сразу в два экономических блока чревато для
России невольным усилением тяготения ее европейских
областей к Западу, а территории за Уралом - к Востоку.
Это - достаточно реальная угроза сохранению
территориальной целостности страны и распада ее на
отдельные независимые образования. Как известно,
некоторые авторитетные эксперты,
3. Бжезинский, например, анализируя перспективы мирового развития, связывают будущее России с вариантом ее раздела на европейскую, сибирскую и дальневосточную республики.
Вариант интенсивного развития интеграции в СНГ.
По мнению приверженцев данного варианта, создание
единого экономического пространства на территории
бывшего СССР (исключая страны Балтии) могло бы помочь
оживить экономически оправданные и технологически
детерминированные производственно-кооперационные связи
российских предприятий с партнерами из постсоветских
республик. Такие связи могли бы возродиться в
оборонных отраслях, металлургии, химии,
машиностроении. Это способствовало бы экономическому
росту и поддержанию занятости в отечественном народном
хозяйстве, сохранило бы для России освоенный рынок в
условиях, когда рынки развитых и развивающихся стран в
основном поделены и пробиться на них даже с
качественной продукцией чрезвычайно сложно.
Реализуя этот вариант, Россия, кроме того,
получала бы преференциальный режим доступа к
источникам сырья, находящегося в странах СНГ, за счет
которого ранее покрывалось 70-100% ее потребностей
(уран, марганец, хром, титан и т.д.).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
