Рецидивы преступлений имеют ряд общих признаков, совокупность которых позволяет дать общее понятие рецидива и рецидивиста.
Слово «рецидив» означает повторение чего-либо. Т. о. рецидив — повторное (второе, третье и т.д.) преступление. Этот признак является общим для всех разновидностей повторения преступлений. Поэтому есть необходимость выяснить место понятия рецидива и его специфическое назначение в системе видов повторения преступлений.
Повторение преступлений — совершение виновным двух или более преступлений.
Совокупность норм уголовного законодательства об ответственности за повторение преступлений по мере развития законодательства приобретает значение самостоятельного института российского уголовного права. Цели этого института следующие:
1) определить порядок одновременного несения виновным ответственности за два и более преступления, 2) индивидуализировать ответственность за повторно совершенное преступление с учетом общественной опасности преступления и личности виновного.
Пока законодательство основное внимание уделяло достижению первой цели, теория рассматривала вопросы повторения преступлений как частные вопросы назначения наказания. По мере развития законодательства в направлении индивидуализации ответственности за повторно совершаемые преступления положение изменилось. Проблема повторения преступлений стала занимать важное место в учении о преступлении и личности преступника. Это обусловливает необходимость систематизации видов повторения преступлений, отражающей их различную общественную опасность или иные существенные особенности.
Повторение преступлений — многогранное явление. Его разновидности классифицируются на основе признаков, присущих одновременно двум или более преступлениям, составляющим повторение. Эти признаки можно разделить на две группы. Признаки первой группы характеризуют объективные и субъективные свойства преступлений, составляющих повторение. В соответствии с ними повторение преступлений можно подразделить:
— по формам вины — повторение умышленных, неосторожных преступлений и преступлений с разными формами вины;
— по тяжести преступлений — повторное совершение менее тяжких преступлений, преступлений одинаковой тяжести и более тяжких преступлений;
— по признаку однородности или неоднородности преступлений — повторение тождественных, однородных и разнородных преступлений.
Признаки второй группы характеризуют повторение преступлений в целом или личность виновных. Они дают основание классифицировать повторение преступлений в зависимости от:
— возраста виновных—повторное совершение преступления несовершеннолетним и совершеннолетним;
— количества и интенсивности повторения преступлений — эпизодическое и систематическое повторение преступлений;
— наличия судимости за прошлые преступления — простое повторение преступлений и повторное совершение преступления судимым лицом.
Случаи совершения преступлений судимыми лицами можно дополнительно разделить в зависимости от того, отбывали осужденные наказание перед совершением повторного преступления или нет, к каким мерам наказания они осуждались и т. д.
Объективно система повторения преступлений представляет собой разнообразные комбинации повторения преступлений на основе перечисленных и других возможных признаков. Законодатель практически не способен перечислить все разновидности повторения преступлений. Да в этом и нет необходимости.
Задача законодателя заключается, во-первых, в том, чтобы сформулировать общие нормы, указывающие на повышенную опасность повторения преступлений и определяющие порядок назначения наказания лицу, их совершившему. К этим общим нормам относится указание п. 1 ст. 39 УК РСФСР о том, что совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, признается обстоятельством, отягчающим ответственность. Общей является также норма ст. 41 УК РСФСР, определяющая порядок назначения наказания по нескольким приговорам.
Задача законодателя при определении ответственности за повторение преступлений состоит, во-вторых, в том, чтобы выделить особо те виды повторения преступлений, которые существенно отличаются по своей общественной опасности или по порядку определения ответственности виновных. Наш закон выделяет три вида повторения преступлений: совокупность преступлений, пов-торность и рецидив.
Совокупность преступлений имеет место в случае, если виновный совершил два или более нетождественных преступления, не будучи судимым ни за одно из них. Закон дает возможность
усилить наказание за повторное преступление и определяет порядок назначения наказания, подлежащего отбытию одновременно за все преступления, образующие совокупность (ст. 40 УК РСФСР).
Под повторностью имеется в виду совершение лицом двух дли более тождественных или однородных преступлений. В ряде статей Уголовного кодекса повторность предусмотрена в качестве квалифицирующего признака (ч. 2 ст. 89 УК РСФСР и др.). Так закон повышает ответственность за повторное преступление и, если за предыдущее преступление виновный не был осужден, дает возможность назначить ему наказание одновременно за все тождественные преступления.
При наличии в законе общей нормы о повторении преступлений (п. 1 ст. 39 УК РСФСР) и норм Особенной части Уголовного кодекса о повторности выделение рецидива объективно подчеркивает повышенную опасность данного вида повторения преступлений. Рецидив — наиболее опасная разновидность повторения преступлений, соответствующим образом характеризующая личность виновного — рецидивиста. Из этого необходимо исходить при определении общего понятия рецидива и рецидивиста. Следовательно, рецидив должен обладать какими-то другими (кроме того факта, что это второе преступление) признаками, указывающими на повышенную опасность виновного. При выявлении этих признаков необходимо учитывать, что законодатель считает в принципе необходимым предусмотреть для рецидивистов дополнительные уголовно-правовые меры. Из-за повышенной опасности личности рецидивистов общие меры уголовной ответственности недостаточны для достижения ее целей. Очевидно, что предположение о недостаточности общих мер уголовной ответственности будет обоснованным при условии, если перед совершением повторного преступления виновный понес уголовную ответственность за предыдущее преступление — был осужден, отбыл все или часть наказания.
Вызывает возражение мнение тех авторов, которые не считают обязательным признаком рецидива отбывание виновным уголовной ответственности перед совершением повторного преступления. В последнее время в литературе понятию «легальный рецидив» противопоставляется понятие «криминологический рецидив»1. Под легальным рецидивом имеется в виду совершение преступления ранее судимым лицом, т. е. рецидив в собственном смысле этого слова. Понятие «криминологический рецидив» используется для обозначения простого повторения преступлений, т. е. повторения преступления несудимым лицом, но с устойчивыми антиобщественными взглядами и привычками. По существу, речь идет об использовании принятой в уголовно-правовой теории терминологии («рецидив», «рецидивист») для обозначения (с добавлением эпитета «криминологический») явления с иным содержанием, что способна породить терминологическую путаницу. Очевидно, что научная разработка криминологической проблемы классификации преступников потребует новых понятий и терминов, которые должны быть согласованы с уже выработанными законодателем и теорией.
Сторонники теории «фактического рецидива», под которым понимается систематическое совершение несудимым лицом преступлений, предлагают распространить правовые последствия легального рецидива (совершенного после осуждения) на фактический рецидив1.
Концепция «фактического рецидива» впервые была выдвинута в нашей литературе в 20 годах2. Рецидив рассматривался прежде всего как показатель профессионализма преступника. Но профессиональным преступником могло быть и не судимое ранее лицо. Впервые представшего перед судом преступника-профессионала считали не менее опасной фигурой, чем рецидивиста, тем более, что в условиях низкой в те годы раскрываемости преступлений судимость могла восприниматься виновным как случайный эпизод в его преступной биографии. Указанные обстоятельства отчасти позволяли ставить знак равенства между рецидивистами и лицами, систематически совершавшими преступления, давали основание говорить о «фактическом рецидиве».
В современных условиях, когда профессиональная преступность в нашей стране ликвидирована, существенно укрепился общественный порядок и возросла раскрываемость преступлений, концепция фактического рецидива не имеет под собой серьезных оснований. Довод, выдвигаемый в пользу понятия «фактического рецидива», заключается в том, что не судимые ранее лица, систематически совершающие преступления, «могут быть не менее, если не более опасны, чем лица, судимые во второй раз и более»3.
Но ведь речь должна идти не просто о том, кто более, кто менее опасен, кому полагается более тяжкое наказание (это зависит прежде всего от количества и тяжести совершенных преступлений, составляющих основание уголовной ответственности), а о качественной стороне общественной опасности личности виновных. Суть спора заключается в следующем: требуется ли применять к лицам, впервые судимым за систематическое совершение преступлений, все те специфические меры ответственности, которые предусмотрены для рецидивистов, или в этом нет необходимости.
Концепция фактического рецидива исходит из презумпции, что общие меры уголовной ответственности не способны достичь целей наказания в отношении лиц, судимых впервые, но за систематическое совершение преступлений. Эта презумпция, так же как и презумпция одинаковой по характеру опасности рецидивистов и лиц, систематически совершавших преступления, игнорирует то очевидное обстоятельство, что важнейшим условием систематического совершения преступлений является безнаказанность за прошлые преступления. Безнаказанность постепенно ослабляет страх веред ответственностью. Сдерживающее влияние возможной уголовной ответственности на психику лица, систематически совершавшего преступления, может быть восстановлено, как только угроза ответственности станет реальной. Поэтому систематичность преступлений в психологическом плане не равна факту прошлой судимости преступника.
Некоторые сторонники концепции фактического рецидива указывают на другие дополнительные признаки, уравнивающие лиц, систематически совершавших преступления, с рецидивистами. Они подчеркивают, что «центр тяжести при определении рецидива следует перенести на образ жизни преступника, на его привычки, взгляды и навыки. Если он ведет паразитический образ жизни, потерял общественные связи, нигде не работает, если он входит в преступную группу, то такой преступник, однократно или неоднократно судимый,—особо опасный рецидивист»1. Наличие указанных обстоятельств, конечно, повышает опасность личности виновного. Однако они не могут считаться бесспорными доказательствами того, что общие меры уголовной ответственности окажутся недостаточными в отношении лиц, впервые судимых за систематическое совершение преступлений. Нельзя достоверно знать, как поведет себя преступник после осуждения, будет ли он вновь совершать преступления или нет.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
